Ник Перумов - Гибель Богов [Трилогия] [litres]

Он ожидал увидеть мародеров, беглых ратников – отребье галенского войска, что, как саранча, брызнули в разные стороны, едва только пришло известие о прорыве Рыцарского Рубежа. Однако вместо этого его взорам предстала отвратительная туша хоботяры, в «объятиях» которого билось тонкое девичье тело Ярины…

Двалин взревел бешеным пещерным василиском. Одним прыжком он оказался возле чудовища, хоботяра повернул уродливую башку к невесть откуда взявшемуся врагу – и в тот же миг секира врезалась ему в загривок.

Руки гнома сами собой вспомнили уроки Аргниста. Тот умел, если надо, хоботяру и в одиночку взять.

Тварь взвыла от боли и развернулась навстречу Двалину, однако Ярину не выпустила. Два щупальца метнулись к гному, ещё два продолжали рвать одежду на девушке.

Двалина трясло от ненависти и омерзения. Ты дал зарок – бить Орду всюду, где только встретишь. Встретил здесь. Ну так бей же!

Он сумел уклониться от первого захвата, перекатился через плечо и одним ударом (плечо аж застонало) снёс одно из щупалец.

Тёмная кровь твари заливала дорогу. Пасть рванулась к гному с такой быстротой, что тот не успел уклониться. Его сбило с ног, но, даже и падая, Двалин успел отмахнуться топором, и на морде хоботяры зачернела длинная рана.

Руки Ярины уже не пытались оттолкнуть оплётших её щупальцев, пальцы их так и мелькали, складываясь в тотчас же распадающиеся фигуры. И девчонку уже потащило вниз, под брюхо твари, когда заклятие Ярины начало действовать. И притом совсем не так, как она сама ожидала.

Сквозь утрамбованную землю дороги внезапно пробились тёмно-зелёные кинжалы травы. Широкие листья напоминали копейные наконечники, они ударили во вздутое брюхо чудовища, словно оттуда, из-под земли, наступала целая фаланга пеших панцирников с длинными копьями-сариссами.

Хоботяра тонко и истошно заверещал. Листья вонзились в его тело, и тварь забилась, пытаясь освободиться.

– Не нравится на ножах травы? – медленно и с расстановкой произнесла Ярина, сама не понимая, откуда пришли эти слова и интонации.

Двалин не упустил момента, его топор вновь ударил и на сей раз, похоже, перерубил какие-то жизненно важные жилы чудовища – неуклюже дёрнув шеей, оно рванулось в сторону… и в тот же миг вспыхнуло весёлым ярко-жёлтым пламенем.

– Сириидон, агно! – внезапно резко и холодно произнёс чей-то голос – совсем рядом, где-то неподалёку.

Яростное – однако ж холодное – пламя бушевало не более нескольких мгновений. От твари не осталось даже костяка.

Пятясь задом, из кустов на обочине выбралась нескладная согбенная фигура в тусклом сером плаще. Высокая, худая – пришелец очень напоминал аиста, – однако сила в ней чувствовалась, несмотря на возраст.

– Учитель… – ошеломлённо вырвалось у Ярины. Она уставилась на новоприбывшего широко раскрытыми глазами, забыв даже о своей в клочья изодранной одежде. Впрочем, этот старичок так часто видел её и вовсе голой…

– Э, гм, кхе… Что тут, собственно, произошло? – вопросил окружающее пространство старый волшебник, ни к кому в отдельности не обращаясь.

– Как это что?! Хоботяру прикончил, а спрашивает? – Гном торопливо сдёрнул куртку и бросил Ярине. – Прикройся, а то срам один…

– Как вы сказали, почтенный… э-э-э… а, конечно, гном! Хоботяру? Интересное определение этого duegmonus amaggeraten… Прикончил? Ну, обстоятельства вынудили прибегнуть к форсированной деструкции…

– Чего, чего? – Гном выпучил глаза. – За помощь, конечно, большое спасибо, почтенный, но нельзя ли как-нибудь попонятнее? А то я и слов-то таких не знаю…

– Учитель! – выйдя наконец из столбняка, взвизгнула Ярина. – Это же я, я, я!

– Как?! – Старичок даже подпрыгнул. – Ты?.. Гм… кхе… деточка… вот не ожидал…

– Учитель! – Ярина со всего разбега бросилась старичку на шею, так что он едва не полетел вверх тормашками. – Хвала небу, вы целы!

Двалин сердито засопел. Гном вдруг понял, что безумно ревнует – да, да, ревнует эту взбалмошную девчонку к явившемуся так некстати старому хрычу; теперь он готов был убить любого, кто усомнился бы в том, что ему, Двалину, оставалось всего-то прикончить этого несчастного хоботяру… Открытие сие так потрясло гнома, что несколько мгновений он только и мог думать: «Родгар, да что ж это со мной?!»

Ярина уже тараторила, спеша рассказать обо всех их злоключениях. Кусая от ярости губы, гном мучительно решал, не стоит ли гордо повернуться спиной к этой парочке и отправиться дальше своей дорогой, как внезапно заметил подозрительно вздрогнувшую ветку на придорожных кустах. Враги!

– Эй, чародей, сзади! – заорал Двалин, вскидывая покрытую тёмной кровью секиру.

– Что?! – Маг подпрыгнул от неожиданности. Похоже, подобные прыжки вошли у него в привычку. – Ах, это… Не стоит внимания, мой добрый гном.

Небрежный взмах руки – и из кустов во все стороны брызнуло жёлтое пламя.

– Больше они нас не побеспокоят.

Однако Двалин успел заметить – в кустах огонь горел как будто бы просто на земле, хотя кто знает, может, и показалось…

Гном с сомнением хмыкнул, сам полез в заросли, однако, кроме обугленной земли, ничего, естественно, не нашёл.

Встретившийся им учитель Ярины был явно волшебником из первого десятка. В несколько мгновений он превратил лохмотья своей ученицы в элегантный и практичный дорожный костюм прочной кожи, несколько сломанных и сложенных вместе веточек обернулись удобной повозкой, а пара пойманных жуков – добрыми конями.

– Куда вы держали путь, мой добрый гном? – вежливо обратился чародей к Двалину.

– Гм, почтенный, не знаю вашего имени.

– Акциум, мой добрый гном, маг Акциум, носитель посоха. Так куда же вы направлялись?

– На север, – буркнул Двалин, отворачиваясь. «У, дурёха, ну что ж она на этого хрыча так пялится?!»

– На север? А позволено ли будет узнать зачем? Домой вас вряд ли впустят…

Двалин скрипнул зубами.

– А уж это моё дело… почтенный Акциум. Впустят, не впустят… С Ордой я иду драться, понятно? Да и вам, достославный… не мешало бы туда ж отправиться…

– Драться с Ордой? – удивился волшебник. – Но… позвольте… с теоретической точки зрения эта проблема давно мной разрешена, и дальнейшие изыскания не представляют ни малейшего научного интереса…

– Чего, чего? Вы понятнее говорить можете, почтенный?!

– Я говорю, делать мне там нечего! – словно глухому, гаркнул в самое ухо Двалина чародей.

– Как это так? – опешил гном. – Там люди гибнут, а он…

– Но люди гибнут всегда, – возразил волшебник. – Если они умирают не от старости, то от болезней, или от диких зверей, или воюя между собой… Такова их природа! Я в людские дела не вмешиваюсь.

– Ясно, – бросил гном. – Что ж, почтенный, счастливого пути. Вам, как я понял, на юг, ну а мне совсем в другую сторону. Бывайте здоровы! – Он повернулся и зашагал прочь.