Тесса Греттон - Королевы Иннис Лира [litres]

Она совершенно забыла о себе в остервенении перед опасностью, в ударах и защите, в борьбе, где могла себя проявить. Гэла продолжала сражаться. Она разъярилась. Ее зубы были стиснуты в готовности снова и снова пробиваться в направлении к центру войска. Боль пронзила тело Гэлы; она зарыдала, закричала. Она ликовала. Вот почему она каждый раз отправлялась воевать: из-за отчаяния и опасности – некоторые люди умрут в этой «игре», а некоторых ранят, и они долгое время не смогут сражаться. Их мечи будут затуплены или согнуты. Гэла не обращала на подобные вещи внимания. Она должна выжить и выиграть. Сегодня. И завтра. Речь шла не о безрассудстве, а о необходимости. Ее муж вообще не мог понять, почему сражения возвращали Гэлу к жизни, почему ей нужна была непосредственно сама опасность. Это – сила, которая привела молодую женщину к войне и заставила чувствовать свою одержимость. Когда Гэла боролась, то знала – не нужны никакие благословения корней или звездные пророчества.

Она была рождена, чтобы стать верховной правительницей.

Внезапно воительница оказалась в передряге, возникшей из-за одного воина. Он был огромный, светлобородый, со шрамами от ударов на пылающих щеках. Как ни странно, его униформа была из обносок. Меч и щит воина были позаимствованы из оружейной Астора, они были проштампованы, но человек не сводил глаз с Гэлы, даже когда та подняла подбородок так, что солнце осветило кровь в углу ее рта. Она улыбнулась, и солнце сверкнуло на ее зубах.

Мужчина расставил ноги, встав в оборонительную позу.

Гэла опустила щит и напала.

Двуручная рукоять ее меча давала молодой женщине силу и особое воздействие, которые имели значение, так как размеры воина сводили на нет любую возможность сражаться с ним, используя ее щит.

Кровь застучала в ушах Гэлы, и она обошла его защиту, почти ударив по щеке воина своим навершием, прежде чем неприятель скрутил и достаточно сильно толкнул ее. Гэла споткнулась. По инерции она вновь вступила в бой и разрубила меч противника. Всякий раз металлический лязг наполнял сердце Гэлы радостью. Мужчина весьма неплохо использовал в сражении свой вес, но все же делал это медленнее, чем Гэла. Вскоре боролись только они, а остальные наблюдали за столь кровавым спектаклем.

Все продолжалось недолго, но славно, и Гэла рискнула пойти в ближний бой. Она слишком увлеклась ритмом сражения. Мужчина заблокировал ее, рубя с помощью щита. Он так старался, что край зацепил плечо молодой женщины, заставив онеметь всю ее конечность. Гэла потрясенно вскрикнула и выронила меч. Это нарушило баланс, и воин решил использовать свое преимущество, несмотря на то, что его соперница доблестно блокировала удары снова и снова, а затем толкнул ее ботинком в бедро.

Гэла пошатнулась.

Все воины бросились, чтобы поймать ее, и снова подняли на ноги плавным движением.

Гэла стояла прямо, все было настолько естественным и легким, что собравшиеся ликовали.

Гэле понравился воин, который мог победить соперницу, но сохранил ее имидж. Пальцы руки, державшей щит, покалывало от вновь ринувшейся по венам крови. Гэла вложила в ножны меч и потерла руки, улыбаясь своему противнику и всем солдатам:

– Хорошо сражался, приятель. Назови мне свое имя, чтобы я могла его назвать во время разговора с мужем.

– Диг, – ответил здоровяк.

Гэла подняла тонкие брови:

– И нет другого имени?

– Нет, леди.

– Тогда, Диг Асторский, добро пожаловать в мою армию.

Именно в этот момент с западного хребта прозвучал рог. Гэла пожала руку Дига и тяжело зашагала в направлении лагеря. Ее тело болело от усталости, но воительница была этому только рада.

Осли пробегала мимо, звеня кольчугой при каждом движении. Капитан отодвинула волосы с лица и спросила:

– Сударыня, должна ли я приказать завершить сегодняшние игры или вы хотите их продолжить?

– Постройся еще раз, а потом выпей пива здесь, на поле, до того, как все вернутся в лагерь, – улыбнулась принцесса молодому капитану, девятнадцатилетней девушке с почти такими же амбициями, как и у самой Гэлы. – После этого ты должна присоединиться ко мне – есть новости, и мы попьем вина, пока будем планировать завтрашние игры. Сообщи это солдату Дигу и выбери еще двух солдат достойных награды.

Осли резко кивнула и сорвалась с места, а Гэла стала подниматься по круче холма к длинной плоской равнине на гребне, где находился армейский лагерь. Большинство палаток имели простые однополюсные укрытия или кольчатые навесы, расположенные около костров. Повозки с продовольствием стояли полукругом на южном конце, и дым поднимался там, где народ готовил сытную еду. Пятьдесят мужчин и женщин и десять повозок обеспечивали триста воинов Гэлы, ухаживали за ними и кормили в течение всей недели, пока продолжалась кампания. Молодая женщина приказала своим людям действовать так, словно поставки из города Астора остановили, как это могло быть на настоящей войне.

Взгляд Гэлы привлекли три лошади, топчущиеся возле ее палатки, гораздо большего холщового укрытия с семью столбами, увенчанного знаменем Астора. Одна из лошадей принадлежала Гэле. Голова животного была опущена, а задние ноги расслаблены, но две другие лошади были все еще в облачении, оседланы и жадно пили из корыта, поставленного перед ними. Это были лошади герцога Астора и одного из его управляющих.

Гэла осмотрелась и увидела его на приличном расстоянии, на вершине мыса, где был хороший вид на долину. Возможно, мужчина явился свидетелем лишь последних мгновений рукопашной схватки и теперь уже осматривал башни.

В шатре Гэла собиралась освободиться от кольчуги и перчаткок с помощью подмастерья, отказывая мужу в этом удовольствии. Мальчик в розовой накидке ждал у входа, и молодая женщина втянула его внутрь, чтобы юный посланник мог расстегнуть пряжки под ее левой рукой, которые держали маленькую кольчугу.

Это была небыстрая работа, и герцог Астор открыл палатку в тот момент, как тяжелая кольчуга наконец соскользнула с ее головы в руки ожидавшего мальчика.

– Выйди, – мягко сказал Астор, заполняя переднюю часть палатки. Он был блондином, на пятнадцать лет старше своей жены и носил длинный, гладкий хвост из волос. Впрочем, Астор, конечно, не был уродлив, Гэле было трудно судить, привлекателен ли он, поскольку она вообще с трудом определяла подобные вещи относительно других людей. Он был здоровым и сильным, хорошим военачальником. Именно это и привело его на военный пьедестал почета. Астор носил аккуратную белокурую бороду, а вокруг его светло-карих глаз разбегались морщинки. Кожа была столь же белой, как ее – черной. В розовых пятнах от слишком долгого пребывания со слугами в солнечном замковом бастионе. Гэла сняла льняной капюшон, так как герцог пристально смотрел на нее. Она пошла налить им вина, стоящего на низком столике рядом с ее кроватью. Муж каждый раз поражался Гэле – и когда в пылу битвы ветер трепал ее волосы, и когда она носила мужские брюки и военный стеганый гамбезон, и темным кругам вокруг ее глаз. Молодую женщину забавляло, что Астор старался, как мог, скрывать свою страсть. Видимо, чтобы Гэла не «остыла». Она всегда это видела. Она понимала подобные знаки и использовала их, когда чувствовала себя злой. Их брачное ложе было полем сражений.