Антон Демченко - Боярич: Боярич. Учитель. Гранд [сборник litres]

Моргнула. Действительно, умница. Не ослабляя контроля, я подтолкнул девушку к ближайшей койке и, дождавшись, пока она устроится на краешке, приступил к допросу. Пока вежливому.

Полковник смотрел на стоящего напротив него мальч… молодого человека, наряженного в чуть великоватый ему, но чистый, явно недавно выглаженный камуфляж, и не знал, что сказать. А собеседник, покачиваясь с мыска на пятку, стоял в центре кабинета и следил за каждым жестом бывшего гвардейца в ожидании ответа.

– Кирилл… – Брюхов наконец собрался с мыслями и, вздохнув, заговорил медленно и с расстановкой. – Я не могу объяснить тебе происшедшее. Постой…

Почувствовав, как тяжелеет и без того невеселая атмосфера в комнате, ощутимо давя на восприятие нарастающим напряжением Эфира, бывший полковник выставил вперед руку в останавливающем жесте… Эфир на миг дрогнул, но давление вроде бы чуть ослабло… полковник перевел дух и хотел было заговорить, но Кирилл его перебил:

– Господин Брюхов, я не возражал ни словом, когда вы, несомненно с подачи ваших коллег, начали устраивать мне проверки. Более того, я принимал их как должное. Не дурак, понимаю, что постороннего человека в любой компании будут «проверять на вшивость», – глухим бесстрастным голосом проговорил собеседник Брюхова. – И за прошедшее время я ни разу не просил и не требовал рассказать мне об итогах этих проверок. Но последний эпизод нанес мне вред, которого не простит ни один одаренный. Передайте «клубу» мой отказ от участия в их междусобойчике.

– Кирилл, это не была проверка! – выпалил бывший полковник. – О том, что ты все это время находился в управлении Преображенского приказа, я узнал только сегодня утром. А уж то, что тебя держали в карцере, – вообще вне моего понимания.

– И «кавалерия из-за холмов» тоже не была частью проверки, да? – криво ухмыльнулся молодой человек, только взгляд его был совсем невеселым.

– Именно, Кирилл, – покачал головой Брюхов. – В ситуации с нападением на тебя дома имела место накладка. Группу наблюдения заменили вчера утром. Срочное задание. В результате им на смену вышли две оперативные команды… скажем так, бывшие не в курсе дела. Им дали короткий приказ: наблюдать, в случае нештатной ситуации пресечь…

– Я бы вам поверил, если бы один из приказных, тот самый, что меня выпустил, не вручил мне визитную карточку Прутнева. – Кирилл отвел безразличный взгляд в сторону, и Эфир опять дрогнул. Полковник выпустил воздух сквозь плотно сжатые зубы. Кажется, его собеседник совсем не так спокоен, как хочет казаться… но додумать эту мысль ему не удалось: бывший Громов сбил. – Считаете, что при имеющихся фактах я еще могу верить вашим утверждениям о непричастности клуба к моим неприятностям с Преображенским приказом?

– Не понимаю. – Брюхов опустился в свое монументальное кресло и озадаченно потер рукой лоб. – Я совершенно точно знаю, что никто ничего подобного не планировал…

– Это уже ваши собственные заморочки. Меня они не касаются. Всего хорошего, господин Брюхов. Надеюсь, больше ни ваших коллег, ни вас я не увижу. – Попрощавшись коротким кивком, Кирилл развернулся и вышел из кабинета, увлекая за собой грозовую тучу напряженного до предела Эфира.

Бывший гвардии полковник молча проводил взглядом удаляющуюся фигуру и, прикрыв глаза, откинулся на спинку кресла. У него только что появились очень большие проблемы… и нужно было хорошенько подумать, прежде чем браться за их решение. А еще переговорить кое с кем из клуба на тему своеволия и головотяпства приказных. Но прежде…

– Таня, Настя, зайдите! – Раздавшийся по громкой связи голос заставил сестер переглянуться. Кажется, папа не в духе.

– Думаешь, это из-за нашего вундеркинда? – поинтересовалась Татьяна.

– А из-за кого? Он когда очнулся, чуть душу из меня не вытряс… – поежилась Настя и неожиданно призналась: – Я ошиблась. Не надо было его парализатором глушить… Но от Кирилла, когда он пришел, так жутью несло, что я просто перепугалась.

– Ой, ладно тебе. Не может быть все так плохо, – ободряюще подмигнула Татьяна. – Ну, приложила ты его газом, и что?

– Хм… Что? Боюсь, теперь он с нами вообще работать не захочет. Прикрыть от атаки его не смогли, хоть и обещали, а потом еще и на сутки в камеру законопатили. И ладно бы, оно, может, все и обошлось бы, да вот только когда Кирилл явился разобраться в происходящем, я его еще и газом траванула. Как, тянет это на честное сотрудничество? – грустно вздохнула Настя.

– Подожди, а разве в камеру его мы запихнули? – удивилась сестра.

– Нет, конечно, но попробуй это докажи, – развела руками Настя, поднимаясь с кресла и направляясь к кабинету отца.

– А чего тут пробовать? Найти того, кто это придумал, да и представить его Кириллу перевязанным подарочной ленточкой, – пожала плечами Татьяна.

Сестра споткнулась и, замерев на месте, окинула Таню изучающим взглядом.

– Ленточка… да. Надо проверить. Не факт, конечно, но… ищи, кому выгодно…

– Имеешь в виду конкурентов на руку и сердце Бестужевой? – медленно проговорила Татьяна.

Сестра в ответ только коротко кивнула.

Один плюс у этого моего «боевого разворота» с последующей ретирадой все-таки имелся. А именно – в результате эскапады я полностью успокоился, так что по возвращении домой смог мыслить трезво и не поддаваясь эмоциям. А подумать было о чем. Поведение полковника, его речь и искреннее недоумение, тревожившее Эфир, свидетельствовали о том, что он действительно был не в курсе происходившего со мной, начиная с той вечерней атаки неизвестных. Другое дело, что это вовсе не показатель честности клуба. Могли его участники провернуть подобную операцию, не ставя в известность моего куратора? Запросто. Сам Брюхов не имеет никакого отношения к Преображенскому приказу, кроме разве что совпадения названия этого учреждения и его любимого гвардейского полка… да и сведения о наблюдателях он мне представлял как человек, не имеющий к ним прямого отношения. Не показатель, конечно, но… думаю, среди эфирников имеются люди, куда более подходящие для организации подобного взаимодействия. Игры внутри клуба? Ради одного пятнадцатилетнего капи… мастера? Хм. Сомневаюсь что-то. Но отбрасывать этот вариант сходу тоже не стоит.

Что еще? Ухажеры Ольги… Кто-то из «дуэлянтов» или из не решившихся на вызов? М-да. И как это определить? Стоп. С этим позже. Еще варианты… Громов-старший? Но в роду сейчас идет такая дележка власти, что ему должно быть совсем не до меня. Томилины? Хм… Вспомнили о Роме Вышневецком и моем участии в его судьбе? Совсем-совсем вряд ли. После поражения в войне родов их очень быстро догрызли. Те же Винокуровы неплохо подсуетились. Так что сейчас от рода Томилиных осталось пять человек, больше озабоченных поиском хлеба насущного, чем местью за дальнего родственника-наемника с подмоченной репутацией. Кто еще? А все, если я, конечно, чего-то или кого-то не забыл… Ну что ж, с этим уже можно работать.