Антон Демченко - Боярич: Боярич. Учитель. Гранд [сборник litres]

Стук в дверь отвлек боярина от созерцания письма, и он хрипло каркнул:

– Войдите.

Створки распахнулись, и в кабинет вошел наследник. Федор Георгиевич улыбнулся отцу и, весело насвистывая, даже не сел, а упал в жалобно скрипнувшее под ним кресло.

– Здравствуй, отец. – Улыбка сына подействовала на боярина как красная тряпка на быка… Ну почти. Довольная физиономия Федора придала ускорение мыслительным способностям Громова-старшего. Шестеренки в его мозгу щелкнули и закрутились.

Веселый вид сына, письмо из государевой канцелярии…

– Ты! – дрожа от бешенства, боярин ткнул в сторону сына пальцем. – Твоих рук дело?!

– Догадался, – совершенно невозмутимо хмыкнул тот и кивнул. – Моих, конечно. Ну, и чуть-чуть Владимира Александровича…

– Гдовицкой, с-сучий сын… Предатель! – Громов-старший грохнул по столу рукой.

– Наоборот. Знаешь, я поражен стойкостью нашего уважаемого начальника службы безопасности не меньше, чем терпением Кирилла… Почти пять лет мучиться от столкновения интересов рода и клуба эфирников, разрываясь между желанием уберечь будущего коллегу и невозможностью нарушить клятву сюзерену… Наверное, если бы не тот бесов артефакт, что использовали мои детки, Володя уже сошел бы с ума. Как ни прискорбно это признавать, но то ЧП произошло на редкость удачно. Иначе Гдовицкой вряд ли осмелился бы выложить мне всю историю жизни Кирилла в Беседах, – ровным тоном проговорил Громов-младший и им же завершил свой пассаж. – Отец, ты… дурак?

Боярин Громов слушал рассказ сына и мрачнел. То, что сделал этот своевольный… мальчишка, просто не укладывалось в голове! Как? Как можно было похерить семь лет работы?! Чертовы Томилины, чертов Колька… И теперь еще это?!

– Это ты идиот. Благодаря твоей «доброте» этот щучий сын оказался абсолютно, полностью неподконтролен, а теперь его еще и клуб защищает! Да это же просто прямое приглашение всем желающим похитить этого вундеркинда – и пожалуйста, секретная информация в кармане! Семь лет работы псу под хвост. Семь лет!

– Не понял, – нахмурился Федор. – Какой работы?

– Нормальной оперативной работы, – ощерился боярин. – Я семь лет растил из этого уродца замедленную бомбу для папистов. С самой смерти его родителей. Если бы не вы с Гдовицким и этой своей бессмысленной жалостью, я турнул бы Кирилла из клана в шестнадцать лет, а тот же Роман Томилин его подобрал бы… и прямая дорожка мальчишке под крылышко к иезуитам. А там – ты хоть представляешь, что было бы, когда, войдя в силу, он узнал, кто на самом деле виновен в смерти его родителей? Никита, тварь, замечательно все рассчитал, пацан действительно потенциальный гранд Эфира… Мне осталось бы только правильно довести нужную информацию, и все! Это была бы такая победа!

– Ты рехнулся, отец? – холодно спросил Федор, глядя на брызжущего слюной отца, хотя в душе у наследника уже начал поднимать голову огненный зверь.

– Я? У меня все было продумано и подготовлено, но вы! Вы влезли в мои дела… Какого дьявола вам понадобилось отдавать его в клуб? Кто вообще позволил тебе брать на себя роль главы рода и втягивать в это общество Кирилла? – полыхнув еле сдерживаемой яростью, прохрипел боярин, сверля сына тяжелым взглядом. Но тот, кажется, даже не заметил отцовского гнева…

– Втягивать? Я обезопасил его. От тебя прежде всего. В своей идиотской ненависти ты уже превратил жизнь мальчишки в ад, забывая, что скоро, очень скоро он вырастет, и тогда только бог сможет уберечь наш род от его мести…

– К черту! Он не выживет. Сдохнет, но принесет пользу! – грохнул по столу рукой боярин, и в глазах его мелькнуло что-то совсем нечеловеческое. Сын подался назад и неверяще взглянул на отца.

– Ты безумен, старик, – ошеломленно проговорил Федор. – О какой пользе ты говоришь? В чем? Ты уже пытался его изгнать из рода. Потом попытался превратить в собственного раба, иначе предложение создать младшую ветвь я даже назвать не могу. А теперь и вовсе говоришь о его смерти. И все это во имя своей ненависти к папистам и Скуратову! Ты болен!

– Не смерти. Жертве, – выдохнул боярин. – Ты ни черта не понимаешь. Интересы государства…

– …Не имеют никакого отношения к моему племяннику! – рявкнул Федор, уже не сдерживая бурлящих эмоций. – И теперь ты со своими интригами можешь катиться ко всем чертям! Эфирники не выдадут тебе Кирилла.

– И гибель его родителей станет бессмысленной… – прошипел боярин.

– Она станет таковой, если ты убьешь собственного внука, урод! – бросил ему в ответ сын и вылетел из кабинета.

Боярин невидящим взглядом уперся в захлопнувшиеся двери и, со свистом выпустив воздух через плотно сжатые зубы, медленно опустился в кресло, сминая в руке злополучное письмо, один вид которого вызвал у Громова-старшего приступ подсердечной злобы. Все планы прахом!

Закрыв за собой двери отцовского кабинета, Федор Георгиевич на миг замер, прислонившись затылком к холодной стене и, чуть успокоившись, тяжело вздохнул. Все оказалось куда хуже и непригляднее, чем он думал… А значит… Оборвав мелькнувшую мысль, он оглянулся по сторонам и быстрым шагом покинул здание. Оказавшись на улице, наследник рода забрался в автомобиль, где его уже ждал шофер, и, лишь выехав с территории усадьбы и накрывшись заглушающим куполом, активировал экран браслета. Безумие отца может стоить роду самой жизни, а значит… пришла пора что-то менять. Кардинально.

– Владимир, а не пойти ли нам на рыбалку? Помнится, Лешка говорил, что Кирилл на заимке как-то знатную уху варил… – вместо приветствия выдал Громов-младший, когда на экране появился Гдовицкой.

– Можно, Федор Георгиевич… только уха – она все же больше от повара зависит, чем от рыбы…

– Ну и что? Кирилл сейчас в Москве должен быть, пригласим. Неужто он родному дядьке в такой малости откажет? Заодно и моих дядьев ухой накормим. Они тоже давненько на рыбалке не были…

– Понял. А что, хорошая идея. – Гдовицкой был бы никудышным начальником СБ, если бы позволил себе сейчас хоть как-то выдать посетившие его эмоции. А вот блеск глаз… пусть на миг, но он выдал чувства боярского сына.

– Вот и займись, – холодно улыбнулся наследник рода. – Позвони Кирилле, а я пока остальных гостей приглашу… Да, про закуску не забудь. А то уха – оно, конечно, хорошо, но мы же не ребятишки, знаем, чем настоящая рыбалка от детских забав отличается.

– Прослежу. На утреннюю зорьку пойдем?

– На нее, родимую, – кивнул Громов-младший. – А то боюсь, вечернюю рыбалку, наши старики не оценят. Позасыпают над рю… удочками.

– А молодежь будем звать? Ну, помимо Кирилла, понятное дело… – осведомился Гдовицкой.

– Алексей будет. Девчонки… на рыбалке? Полный сюр. Но если захотят… Почему бы и нет? Хоть посмотрят, как это выглядит.