Николай Басов - Устранитель зла

Атака была совершенной и абсолютно внезапной. Но друзья спасли Лотара. Он бросил кошку почти без замаха, и она зацепилась на балке, опутав ее двойным кольцом. Вот только опутывалась она очень долго.

Лотар только успел подтянуться на одной руке, перехватить цепь другой, как из-под земли показалась чудовищная пасть, усеянная зубами, челюсти с каменным звоном сомкнулись… Оглушительная боль пронзила правую ногу. Он посмотрел вниз, ступни, начиная от сустава, не было. Из распоротой ноги на землю, которую, как сметану в мешалке, взбивало некое существо, резвящееся под поверхностью, сплошной струей текла кровь. Лотар тут же зажал рассеченные сосуды, но все-таки немного опоздал. Слабость уже туманила голову.

Он подтянулся еще немного, закрепился на цепи, пристегнув ее к специальному карабинчику на поясе, и попытался трансмутировать, отращивая себе новую ногу. Это был единственный выход, вот только он все-таки предпочитал бы двигаться на своей старой ступне. На вновь трансмутированных конечностях некоторое время он чувствовал себя не очень уверенно, потому что в них долго не исчезало чувство онемения.

Когда нога снова пришла в порядок, он перевернулся головой вниз и вытащил меч. Раскачался, вытянутая с Гвинедом рука до земли все-таки не доставала, тогда он посмотрел проникающим взглядом, и этого хватило.

Чудовище восприняло это как вызов. Оно выскочило на поверхность, показавшись более чем на треть своего тела… Это был, без сомнения, Цван, сухопутная акула, которая так любила откусывать ноги Хифероа.

Это была тяжелая в движениях, не очень даже массивная зверюга, действительно напоминавшая небольшую, футов в восемь, акулу. Вот только нос, отвратительная пасть, отсутствующий подбородок и даже оловянные глаза рыбы почему-то были на этой морде вполне осмысленными и выразительными, как у людей. И в ней читалась постоянная, полыхающая, как вечный факел, ярость.

Потом Цван прыгнул еще. На этот раз Лотар был готов и даже подобрал амплитуду своих качаний. Когда тело рыбо-человека оказалось под ним, он резко, без замаха ударил его Гвинедом по кончику носа… Это было все равно что рубить камень. Даже хуже: это было все равно что рубить тех каменных псов, которых Лотар некогда изгнал из Мирама.

От носа сухопутной акулы не отлетело ни одной крошки, зато Гвинед рассыпал пучок искр. Тогда Лотар поскорее убрал меч и решил возвращаться на каменное крыльцо.

Раскачавшись посильнее, он спрыгнул на ступени и попытался освободить цепь с кошкой, но это было невозможно. Он уже пожалел, что не поднялся до самой балки, не освободил кошку и не вернулся назад, просто ступая по ней, но тут случилось такое, что он мигом забыл об этой своей ошибке.

Цван вдруг вынырнул из земли у самого края нижней ступени, вытащился на камень повыше, еще выше, сильным ударом хвоста залез еще выше, а потом вдруг от его тельца отделились крошечные, не больше двух футов, рахитичные ноги. Он зацепился ими за поверхность и встал во весь рост.

Да, такого отвратительного создания Лотар еще не видел. Это была рыба, пусть и со странной мордой, но определенно рыба, а вот то, что у нее из середины тела росли ноги, говорило, что она определенно мутант и некогда была кем-то еще. Не исключено, что и человеком.

Утвердившись на своих ножках, Цван поводил головой, а потом побежал вперед, к Лотару. Ножки его скрипели, он качался, иногда даже терял равновесие, особенно когда его хвост, волочащийся сзади, рефлекторно отталкивался от ступеней. Создавалось впечатление, что управление ногами и хвостом было у него не очень скоординировано.

Рубить Цвана мечом было бесполезно, поэтому Лотар оглянулся. Из двери того зала, откуда они только что вышли, выглядывал Сухмет. Лотар ему крикнул:

– Ты можешь с ним что-нибудь сделать?

Сухмет, который холодно, изучающе смотрел на Цвана, не произнося ни слова, покачал головой. Тогда Лотар прокричал:

– Тогда найди мне веревку и привяжи что-нибудь тяжелое к концам.

Сухмет из двери исчез. Зато Цван оказался уже очень близко. Лотар подождал, пока он ринется в лобовую атаку, а потом ушел от него в сторону, как в тавромахии уходят от разъяренного быка.

Этот трюк удавался Лотару еще пару раз. Потом он вдруг понял, что Цван загнал его на самый край ступеней. «Ну и что, – решил Лотар, – попробуем сыграть и на твоей территории». Он бросился бежать по газону, приближаясь к своей цепи, все еще свисающей с балки.

Задним, магическим, зрением он видел, что акула бросилась со ступеней на землю, как в воду, и действительно исчезла, зато над поверхностью появился еще один бурун, несущийся к Лотару с умопомрачительной скоростью. Желтоголовый едва успел, подпрыгнув, зацепиться за цепь, как внизу пронеслась разверстая пасть с тяжелыми, отливающими ледяным блеском зубами.

Раскачавшись, он снова прыгнул на каменное крыльцо, но Цван, похоже, рассвирепел. Он выбрался на ступени одним махом, вылетев из земли, как дельфины выпрыгивают из моря, и сразу плюхнулся на свои ножки.

– Господин!

Не поворачивая головы, Лотар поймал брошенную веревку. Это был довольно крепкий льняной тросик ярдов семи, к концам которого была привязана пара медных подсвечников. «То, что нужно», – решил Лотар. Он перехватил веревку посередине, раскрутил ее, как боло, над собой и, когда Цван оказался на расстоянии двадцати футов, бросил. Мутант запутался почти сразу, потому что бросок был точен, и Цван не сделал ни малейшей попытки увернуться.

Тяжело, так, что ступени содрогнулись, Цван рухнул. Лотар бросился к нему. Оставляя на всякий случай между собой и акульими зубами изрядное расстояние, он попытался зайти в хвост… Но опоздал. Хлипкие на вид, коротенькие ножки Цвана разжались, и три кольца веревки разом лопнули, словно это была гнилая солома, а не первоклассный лен.

Лотар снова отступил. Теперь он даже сомневался, осуществится ли его задумка, но останавливаться не захотел. Все нужно было доделать до конца. Вот только чем?

Внезапно с балки раздалось оглушительное карканье. Лотар поднял голову. На балке сидела отменно черная ворониха, вполне толково клювом распутывающая Лотарову кошку с цепью. Лотар даже усмехнулся от радости:

– Отлично!

Он увернулся от бросков Цвана еще пару раз, потом подождал, пока ворониха донесет цепь до ступеней, и бросился к ней. Он перехватил свое оружие, приготовил его для броска и обернулся, когда Цван только набирал ход…

Лотар стоял, раскручивая цепь, а сухопутная акула неслась навстречу подготовленной ловушке, толком не соображая, что происходит.

Кошка взвилась вверх, унося за собой стальную, усиленную и облегченную магией цепь, а Цван, по своему обыкновению, даже не пытался увернуться. Он все еще рассчитывал на свою колоссальную силу.