Дэвид Лисс - Человек-паук: Вражеский захват

И еще мелькала мысль: доверься он Гарри, и об этом рано или поздно узнает Норман Озборн. Сын вполне может случайно выдать тайну, проговориться во сне. Как-нибудь… Где-нибудь… Упомянуть не к месту о каком-нибудь происшествии, и невообразимо умный Норман Озборн сложит все детали в единую картину. Норман не был откровенно плохим, но и добрейшим и справедливейшим его бы никто не назвал. Нынешний мэр Нью-Йорка слишком любил власть.

Иначе к чему главе одной из крупнейших международных корпораций стремиться на государственную службу и в конце концов занять пост главы огромного города? Только чтобы потешить самолюбие. Уж так Норман Озборн был устроен – он хотел быть лучшим, самым важным, самым влиятельным и всегда уверенно шел к цели.

– Да я… в лаборатории задержался, – солгал Питер. – Эксперименты ставил. – Работой в лаборатории он оправдывался чаще всего, и Гарри, сын ученого и изобретателя, подвоха не чувствовал. Справедливости ради стоит сказать, что Питер и правда часто задерживался, если эксперименты требовали его присутствия.

– Да, жизнь тебя не жалеет, – хмыкнул друг. – Мне за тобой не угнаться.

– Слушай, раз ты находишь время, чтобы посмеяться надо мной, значит, отлично знаешь, где сейчас ЭмДжей.

– Может, и знаю… или предполагаю. Просто не хотел лишний раз тебя беспокоить. Она на Манхэттене, в Адской кухне.

– Где? – опешил Питер. – Одна? Ночью?

– Успокойтесь, сэр Ланселот! – рассмеялся Гарри. – Она сумеет о себе позаботиться.

Да, Мэри Джейн не даст себя в обиду. Если бы Питер не получил паучьи суперсилы, подруга отправила бы его в нокаут одним ударом. ЭмДжей много лет занималась восточными единоборствами, и Питер лично видел ее в деле. Если рассуждать логически, стоило посочувствовать тому несчастному, кто захочет отобрать у нее сумочку. Однако ему было не до логики. Он просто хотел быть рядом с Мэри Джейн и защищать ее, если потребуется.

– Она пишет статью для «Бьюгл», – пояснил Гарри. – Что-то о работниках ночной смены, если я ничего не путаю.

– Тема интересная, – ответил Питер, пытаясь сохранять спокойствие. – Поищу-ка я ее, может, чем помогу. Поделюсь секретами журналистики с высоты моего многолетнего опыта.

– Ты был фоторепортером, – фыркнул друг. – Чем ты хочешь ей помочь?

Питер собрался было ответить, но ничего достойного в голову не пришло.

– Да расслабься, дружище, – захохотал Гарри. – Она просила передать, чтоб ты не беспокоился.

– А почему сама ничего не сказала?

– Потому что ты прилип бы к ней, как репей, – пожал плечами Озборн-младший. – А может, знала, что у тебя на работе завал, и не хотела мешать?

Пряча тревогу, он все же упросил Гарри дать ему адрес, по которому отправилась Мэри Джейн. Друзья еще немного поболтали – столько, сколько выдержал Питер, – и расстались, договорившись вскоре увидеться.

КОСТЮМЧеловека-Паука остался в Ист-Виллидж, и Питер взял такси, то есть потратил больше, чем мог себе позволить. Мэри Джейн он обнаружил по адресу, который получил от Гарри, – в небольшом круглосуточном продуктовом магазине в Адской кухне. Она как раз заканчивала брать интервью у владельца заведения – скромного и вежливого Данило Окампо.

Окампо эмигрировал с Филиппин, работал по восемнадцать часов в день в течение последних десяти лет, завел собственное дело, однако до сих пор едва сводил концы с концами. Как и остальные, у кого Мэри Джейн брала интервью, Окампо вытянул счастливый билет – буквально – выиграл в лотерею, призом в которой была квартира в новом доме, построенном Фиском. В статье ЭмДжей собиралась рассказать о том, как Фиск помогает обычным ньюйоркцам обрести новую жизнь.

– Ты пишешь о Фиске? – не удержался Питер. – Серьезно?

О Фиске не писал только ленивый. Газеты и телевидение с огромным удовольствием обсуждали его путь от богатства к бедности и снова к богатству. Питер подозревал, что Кингпин никогда не знал бедности, а просто хорошо скрывал свое состояние и доходы. Фиск внезапно превратился в щедрого благотворителя, который сдавал малоимущим часть квартир в шикарных комплексах за весьма скромную плату, щедро оплачивал труд рабочих на стройках и заботился о процветании города.

– Зачем ты его рекламируешь? – спросил Питер.

– Я знаю, кто такой Фиск и чем он занимается, – прошептала ЭмДжей. – Уж очень хороший репортаж выходит. Если редактору понравится, меня возьмут на работу в «Бьюгл», я стану писать о Фиске чуть не каждый день – и в конце концов раскопаю о нашем благородном магнате что-нибудь этакое, а потом подпорчу его светлый образ.

Питер вспомнил слова лейтенанта Ватанаби о том, что Фиск по-прежнему строил жилье для состоятельных клиентов, пряча информацию об этом за подставными фирмами. Появись такая история в прессе, и «бывший» жестокий делец предстанет в истинном свете. Однако тогда могут пострадать информаторы Ватанаби. Или Фиск разозлится и обратит свой гнев на ЭмДжей, а этого Питер допустить не мог.

Он взял подругу под руку и вывел на улицу. Питер предчувствовал, что его слова вызовут слишком бурную реакцию, и решил поговорить с ней без свидетелей. Они остановились у стены, куда не попадал льющийся из дверей магазинчика желтый свет.

– С Фиском лучше дел не иметь, – произнес Питер. – Честно говоря, об этом воротиле лучше даже не думать. Пусть он не подозревает о твоем существовании. Ему ничего не стоит убить неугодного журналиста.

Мэри Джейн гневно воззрилась на Питера.

– То есть рисковать разрешается только тебе, – протянула она, – а мне предлагается сидеть в углу и помалкивать? Так мне тебя понимать?

– Нет, – простонал он. – Ну напиши о чем-нибудь другом, выбери другую тему для репортажей.

– Хм-м, может, о выставке собак? – Она скептически приподняла брови. – Или лучше высказаться о компьютерных приложениях нового поколения?

– Не злись, ЭмДжей!

– Сегодня ты не по адресу, – заявила она, упираясь пальцем ему в грудь, – так распалилась, что у Питера даже зачесалась шея, как будто проснулось паучье чутье. – Я пишу этот репортаж, потому что в «Бьюгл» нужны именно такие статьи. Однако моя цель – или даже мечта! – вести журналистские расследования! Как только редактор увидит, на что я способна, мне обязательно доверят настоящее дело. Питер, я так давно хочу писать о чем-то важном, приносить пользу, оставить след в журналистике! Неужели ты не понимаешь? Ведь я не могу отказаться от мечты.

Он вздохнул.

– Я все понимаю. И не стану тебе мешать.

Других слов не потребовалось. ЭмДжей отступила на шаг и улыбнулась.

– Ты беспокоишься, я понимаю, – добавила она. – Но ведь и я о тебе тревожусь, однако знаю, что для тебя важнее всего. Пожалуйста, пойми меня и постарайся смириться.