Вадим Панов - Порченая кровь [litres]

– …Итак, если вы видите, что дракон устал, – нужно прекратить занятия. Однако следует различать действительную усталость и мнимую. Руперт, перечисли признаки усталости драконов.

– Они начинают отвлекаться, с трудом откликаются на команды, выполняют их медленнее обычного. Некоторые могут проявить агрессию.

– Верно. – Найтин кивнула. – Однако мнимая усталость… Дэйв! Берегись!

Тиррей обернулся мгновенно и тут же вскочил на ноги, кинувшись в сторону Дейва и дракона, которого тот вел. И уже на бегу увидел, что из ангара, вырвавшись из рук дежурного, несется Антрэй. Темно-синий дракон встопорщил чешую, приподнял крылья, и тут даже не нужно было учебника, чтобы понять – он вознамерился подраться. Грайд, в последний момент услышав за собой рычание, вскинулся, развернулся, чтобы дать отпор, и драконы сшиблись в драке. Дэйв застыл, следя взглядом за дракой, и принял решение вмешаться в бой. Крупный чуд попытался схватить Антрэя за остатки веревки, оттащить от Грайда, но тот мотнул головой и раскрыл крылья, в прыжке намереваясь поразить соперника. И Дэйва кинуло под мощные лапы.

Тиррей преодолел пятьсот футов за десять секунд и, не обращая внимания на приказ Найтин остановиться, поймал выпущенную Дэйвом веревку, рванул морду Антрэя на себя.

И оказался между двумя разъяренными драконами.

Глава Драконерии примчался на американскую базу, как только узнал о происшествии. Найтин встретила его в гостиной – обычно общей, но сейчас в ней были только они одни – и предложила кружку горячего ароматного глинтвейна.

Женщина смотрела на огонь в огромном камине и едва ли не метала из глаз молнии.

– Что произошло?

Морэл сел рядом и внимательно посмотрел на Найтин. Та помолчала, потом покачала головой:

– Вообще изначально – ничего нового. Молодые драконы решили выяснить отношения. А Дэйв сунулся их разнимать.

– Но…

– Я им это говорила на первом инструктаже! Несколько раз. Техника безопасности едина для всех, даже для вас и меня, Морэл. Никогда не влезай между сражающимися драконами.

Найтин раздраженно отставила в сторону кружку, и несколько капель напитка попали на деревянную столешницу.

– Как Дэйв?

– Эрлийцы сказали, что выживет. – Найтин посмотрела на чуда. – Он подал прошение о переводе, и я не могу его винить.

– Остальные как?

– Руперту задели руку, Тиррей… – Женщина встала, нервно прошлась из угла в угол просторной комнаты, и, следя за ней, Морэл подумал, что вот уж кто исключение из правил: вряд ли Найтин можно было бы назвать фригидной. Подумал и тут же постарался не покраснеть. Кажется, все-таки он разучился общаться с женщинами. Редкие интрижки с феечками, на которые его подбивал Тэрга, были не в счет.

– Что с ним?

– Да ничего. Пара царапин, уже завтра и следа не останется, с нашим-то бальзамом…

– Он подскочил последним? – уточнил Морэл, и Найтин усмехнулась, снова садясь в кресло.

– Нет, первым после Дэйва.

– Хм…

– Именно. Он вмешался, и Антрэй успокоился. Руперта Грайд задел, отпрыгнув… – Она поджала губы. – Откровенно говоря, Тиррей – просто находка. Он понимает драконов, ему достаточно один раз сказать, как надо, – и он делает как надо. И драконы его тоже понимают. В будущем он мог бы стать величайшим драконоведом.

– Мог бы? Он же не пострадал. – Морэл допил глинтвейн и отставил кружку на подлокотник кресла.

– Если он еще раз выкинет что-то подобное, я его сама убью, – холодно пообещала Найтин. – Драконы тоже пострадали, – предупредила она следующий вопрос Морэла, – но не очень. Только Антрэй отказывается от еды, возможно, это последствия пережитого стресса. Посмотрим, что будет завтра.

Морэл кивнул, потом аккуратно, словно пытаясь приручить дикого зверя, коснулся пальцами запястья Найтин:

– Поужинаете со мной?

Над базой драконоведов, одна за другой, зажигались звезды, слегка мерцая и меняя свой цвет: невидимый защитный купол работал всегда и служил не только укрытием от глаз челов или возможного врага, но и был препятствием для вылета драконов.

Чуд, сидящий около одного из драконов, на звезды не смотрел. Он аккуратно исследовал заживающие раны питомца, недовольно качая головой:

– Антрэй, я же говорил, не лезь на рожон. И почему ты не доел?

Темно-синий ящер старательно отворачивался и делал вид, что распекают не его. Чуд фыркнул и огляделся.

Ему самому надлежало быть в казарме и спать. Но Тиррей давно поставил перед собой цель, а своих целей он привык добиваться во что бы то ни стало. Теперь пренебрегал сном – молодой и выносливый организм может себе это позволить – и приходил в ангар, где его уже ждали.

Последние семь дней – те, что прошли с момента драки Антрэя и Грайда, – Тиррей ни разу не пропустил ночной визит к животным. В первые две ночи его присутствие здесь было официальным, последующие… В общем, Тиррей совершенно точно знал, что ему нужно тут быть. А если нужно – значит, он будет.

– Антрэй, я с тобой говорю.

Из соседнего денника раздалось ворчание, и высунулся алый нос другого дракона. Тиррей встал, погладил его, протянул угощение и кивнул темно-синему:

– Раз ты считаешь, что уже здоров, – идем на занятие.

О ночных тренировках дракона, разумеется, никто не знал. Тиррей всегда занимался с Антрэем на дальнем поле – заодно пробежка туда и обратно, – тщательно следил, чтобы никто их не увидел, и особо не перетруждал подопечного. Недоверчивый и стремящийся быть лидером, ящер поначалу огрызался на любые действия чуда. Рычал, пыхал огнем, старался сорваться с привязи и сбежать на прогулку – или, еще лучше, куда-нибудь подальше от двуногих.

Терпения Тиррею было не занимать: дракон ему действительно нравился, и он тщательно искал подход к нему. Никогда не оскорблял плетью, но и не спускал баловства, четко выставляя рамки дозволенной агрессии и своеволия. Угощение, поощрение, пресечение излишней агрессии, спокойствие, умение вовремя увидеть, почувствовать, понять, что требуется дракону, – и спустя семь дней Антрэй ходил за Тирреем без всякой страховки, в виде зачарованной веревки.

Но Тиррею этого было мало.

Когда дракон оправился от ран, чуд вывел его почти под утро – на востоке появилась тонкая светлая полоска. Антрэй поводил головой, шумно выдыхая, прядал крыльями, намереваясь их размять – Тиррей уже позволял ему чуток полетать и заодно приучал к базовым командам, – и выжидающе смотрел на драконоведа.

– Хочется в небо? Мне тоже хочется.

Тиррей в одно движение оказался на драконе, и Антрэй замер от неожиданного и незнакомого ощущения. Мощные лапы вцепились в дерн, вспахивая когтями примятую траву, а Тиррей положил обе ладони на шею дракона, закрывая ему глаза.