Алена Медведева - Когда повезло, или Иномирянка замужем [litres]

– Почему Жертвы?

Вопрос давно вертелся в голове.

– А как иначе? Все же видели этого монстра. У нас знаешь сколько страшных сказок про шаенгов? И в каждой говорится о том, что они оборачиваются чудовищами, которые питаются…

– Младенцами и красавицами?! – потрясенно выдохнула я, перебив доргиню.

Если с детства такое внушают, стоит ли удивляться, что женщин так пугает перспектива быть отданными шаенгам.

Киель кивнула, смущенно посмотрев на меня.

– Никто же не знает правды, – попыталась она оправдать заблуждения собственного народа. – За века их пребывания в нашем мире не было ни одного опровержения этих страхов и домыслов. Ни одну отправившуюся к ним девушку больше никто не видел. В свои города они доргов никогда не пускали. Что еще можно подумать?

Мне осталось только пожать плечами: шаенги попали в яму, вырытую собственноручно.

– Так вот, белокожая женщина… Она пришла примерно через одну луну после первого явления шаенгов. В то же поселение на Литронии, куда прежде явился Рилсват. Она была неописуемо прекрасна – высокая, грациозная, с длинными черными волосами, бледной кожей и бездонными темными глазами. Рассказывают, что, впервые увидев ее, мои соплеменники застыли, потрясенные этой невероятной иномирской красотой. А потом она закричала, совершенно безумно закричала, что не позволит никому из наших женщин занять ее место рядом с ним, что уничтожит нас всех только за то, что помыслили об этом, и бросилась в атаку! В одно мгновение обернувшись таким же чудовищем, как пришедший ранее шаенг, она принялась убивать всех, кто подворачивался на пути. Потрясенные нападением, страшным преображением, скованные суеверным страхом дорги даже не сопротивлялись. Говорят, многих парализовало от ужаса до такой степени, что они не смогли сдвинуться с места.

Если вдуматься, шаенги действительно принесли Ниару мало хорошего.

– Кошмар, – невольно поежилась я, вспомнив нападение на караван. – Ее смогли остановить?

– Не мы! К счастью, появился тот, с льдистыми глазами – Рилсват, – и сдержал нападавшую. Увидев его, эта женщина окончательно рассвирепела и, забыв о жителях поселения, атаковала собрата. Но он не обернулся, как опасались мои предки, полагая, что сейчас за них примутся уже два монстра. Льдистоглазый просто привлек к себе ее внимание и застыл на месте, ожидая, пока безумная приблизится. Но добраться до него чудовище не смогло, неожиданно замерев почти рядом. В этот момент появились два шаенга с глазами цвета крови. Они обступили видоизменившуюся женщину, сопровождая ее. Белокожая смотрела в одну точку и двигалась, словно против воли переставляя ноги. Так и ушла с этими двумя с алыми глазами.

Подруга замолчала, бросив на меня пытливый взгляд. Но я доподлинно знала, что сказочного в ее рассказе мало. Нургх как потомок Рилсвата и наследник его дара так же подчиняет себе кровь проваливших Обряд шаенгов, вынуждая их тела повиноваться.

– А тот, льдистоглазый, развернулся в сторону поселения и крикнул: «Больше подобное не повторится! Мы не допустим. Выбрана ли девушка, что будет отдана мне?» Когда перепуганные дорги из числа выживших, страшась возможной кары, вытолкнули к нему несчастную выбранную Жертву, шаенг подхватил на руки тут же потерявшую сознание от дикого ужаса девушку. Он предупредил, что все высказанные им ранее требования остаются в силе, и, развернувшись, вместе с ней стремительно исчез вдалеке.

Да уж, именно в этой «романтической» обстановке встретились прапрабабушка и прапрадедушка Нургха. Надеюсь, они смогли со временем понять друг друга.

– Были еще когда-нибудь такие случаи? – спросила у Киель.

– С нападением шаенгов или шаенг? Нет. Потому и не знаю, можно ли верить этой легенде. После того появления, как гласят наши предания, они построили свой первый город – Оайзир, окружив его непроницаемым куполом. Их очень редко видели за его пределами, и всегда только мужчин. Белокожая женщина – единственная представительница их народа из тех, кто являлся нам. И никто из Жертв за эти годы не вернулся. Поначалу находились смельчаки, что надеялись прогнать их и защитить наших женщин. Но шаенги неизменно давали жесткий отпор, да и защиту их городов мы преодолеть были не в силах.

– Слушая все эти сказки с детства, вы не могли не испытывать к ним ненависти.

– Да. Но еще больше мы их боимся. Впрочем, до недавнего времени, когда вновь поползли слухи о чудовищах, шаенги не причиняли вреда. Каких-то отношений они с нами не поддерживали и к контактам не стремились. Жертв неизменно забирали, но… – Киель запнулась, голос ее зазвучал глухо. – Но мало. И со временем это даже стало казаться неотъемлемой частью нашего существования. Я знаю, в некоторых поселениях обращались к ним за помощью в трудные времена, воздавая единственным желанным для них даром – девушками.

Подперев рукой голову, я внимательно слушала рассказ доргини. Прежде познакомиться с точкой зрения коренного народа Ниара на «соседство» с шаенгами как-то не доводилось. Но сейчас стало очевидно, как представители иномирского народа стали богами. Этакими жестокими, нуждающимися в жертвоприношениях, но богами.

А ведь все могло быть совершенно иначе. Вот хотя бы Дирог – тот самый дорг, что стал единственным другом Нургха в период изгнания. Или Маартх с Зоель. Примеры вполне совместимого существования обоих народов. Эх, о чем тут думать – ошиблись в чем-то пришедшие предки нынешних шаенгов!

Киель печально вздохнула, уставившись в пол.

– Вот только сейчас я знаю, что никогда бы не встретила никого лучше Михста среди наших мужчин. Несправедливо все это. И наши оплакивают своих дочерей, и шаенги слывут монстрами.

– Жизнь вообще штука несправедливая. И все, что нам дано, – пытаться прожить ее с наименьшими потерями.

В душе я была совершенно согласна с доргиней. Если бы не все эти странности с мироустройством шаенгов, оба народа могли бы мирно сосуществовать в этом мире.

А могли бы?

– Дина, как ты думаешь, если я попрошу Михста отпустить меня домой, чтобы рассказать о них правду нашему народу, он согласится?

– Нет, – всполошилась я, представив последствия. – Пожалей шаенга, и так от ран не оправился. Поверь моему жизненному опыту: весьма редко вестника с такими невероятными новостями встречают по-хорошему. Не поверят, а то еще и повредившейся умом признают. Или вовсе решат, что ты одна из Жертв, по малодушию нарушила договор с шаенгами и самовольно вернулась, не дождавшись, пока за тобой придут. Одним словом, этим делу не поможешь, а себе навредишь. Не спеши, думаю, что все и так скоро разрешится.

Киель, обдумав мой ответ, понимающе кивнула.

– Да уж, наш старейшина точно не поверит! – Отодвинув опустевшую миску, спросила. – Я побегу тогда? Спасибо, что покормила. Но Михст нервничать будет. Если что, заходи в гости, всегда будем рады вам. У нас фиолетовая башня.