Александра Лисина - Вожак [litres]

– Но это же прорыв! Новый виток! Это… это возрождение!

Тирриниэль покачал головой.

– Это моя семья, а остальное никого не касается ни в одном из миров.

Эльфийка вдруг прикусила губу.

– Вы сердитесь на меня, ллер? Но мне действительно очень жаль, что так вышло.

– Нет, леди, – жестко бросил Тиль, упорно смотря в сторону. – Вам как раз не жаль. А если вы и сожалеете о чем-то, то совсем не об этом.

Эланна опустила ресницы.

– Вы жестоки ко мне, ллер.

– Отнюдь.

– Ваши слова больно ранят. Разве давала я повод плохо о себе подумать? Чем я обидела вас, ллер, что вы столь зло отзываетесь о своей гостье?

Тиль наконец посмотрел на ее красивое лицо, на котором угадывалось волнение, несколько секунд пристально его изучал, а потом снова покачал головой.

– Гостья не вошла бы сюда полновластной хозяйкой. Гостья не нарушила бы законы моего мира. Гостья не скрывала бы свои намерения под маской неопытной путешественницы… Сколько вам лет, леди?

– Спрашивать леди о возрасте – верх бестактности, – сухо сообщила Эланна, слегка нахмурившись.

– Считайте, что мне интересно сравнить.

– Вы невероятно настойчивы, ллер.

– Да. Это особенность моего рода.

– Возможно, другой особенностью является необъяснимое стремление оскорблять своих гостей? А третьей, быть может, неуважение к их желаниям?

Тирриниэль чуть сузил глаза.

– Каким желанием руководствовались вы, когда разыгрывали спектакль возле открывшегося портала? Какие чувства двигали вами, когда вы прилюдно обозначили свои способности и попытались воздействовать на нас, даже на Таррэна, своими чарами? Насколько я понял, женщины вашего рода владеют магией притяжения? Слабой, почти незаметной, но очень действенной, не так ли?

Эланна побледнела.

– Не магией ли вы воспользовались, когда только-только здесь появились? – ледяным тоном осведомился Тиль. – И не чарами ли объясняется покладистость моего сына в тот момент, когда вы держали его руку? Я знаю Таррэна, леди, и уверен, что он не позволил бы вам этого сделать, если не был отвлечен иными мыслями. Он не стал бы вводить нас в заблуждение, как не стал бы тянуть с объяснениями и не позволил усомниться в вашем статусе… если бы, разумеется, вы не отвлекли его другими вещами.

У повелительницы Алиары закаменело лицо. И в этот момент в глубине ее глаз проступило нечто иное – властность, жесткость, свойственная опытному правителю. А еще – внезапное понимание собственного промаха.

– Вы же не думаете так на самом деле? – холодно спросила эльфийка, на мгновение превратившись из юной красавицы в суровую владычицу.

Владыка Л’аэртэ хищно усмехнулся.

– Я в этом абсолютно уверен.

– Это просто смешно.

– Полагаю, вы не настолько наивны, чтобы считать, что в наших хрониках исчезли все сведения о предках, оставшихся на Алиаре. Особенно о том, какими умениями они владели, помимо магии жизни и нашего огня. Конечно, не впрямую – у нас есть лишь косвенные сведения, но иногда хватает и намека, не правда ли?

Ее красивое лицо дрогнуло. На нем отразилось мгновенное колебание, но Тиль смотрел жестко, уверенно, зло. Он знал, что прав, а значит, скрывать истину стало бессмысленно.

Леди Эланна, не выдержав этой молчаливой борьбы, первой отвела взгляд.

– Мне была нужна гарантия того, что я сумею вернуться. Ведь Изиар пришел к нам с Лиары. Он ваш предок, и, уходя через портал, я не могла не думать, что здесь остались и другие маги, подобные ему.

– Это было предусмотрительно, – ядовито заметил Тирриниэль.

– Вы должны меня понять, – устало отвернулась эльфийка. – Мы ничего о вас не знали. За столько веков многое могло случиться. Мы, как и смертные, тоже меняемся со временем. Вы могли пойти по пути войн и разрушений. Могли создать еще более опасное оружие, чем «Огонь жизни». Поэтому когда я увидела, на что способен Таррэн…

– Решили, что его лучше подчинить, чем поверить!

– Он оказался стойким, – прикусив губу, прошептала Эланна. – Невероятно стойким к воздействию нашей магии. Мы не воины, ллер, мы слишком давно не сражались. А он… Если бы на Алиару пришла хотя бы часть вашего рода, мы оказались бы обречены. У нас нет защиты от огня. У нас мало магов, знающих боевые заклятия. Мы больше целители, созидатели, мыслители…

– Тогда как мы, с вашей точки зрения, – исключительно разрушители, – бесстрастно закончил Тиль, и она окончательно сникла.

– Хроники однозначно указывают, что вы покинули нас из-за собственной непримиримости. Да, ваши предки владели большой силой, обладали уникальными знаниями о природе огня и умели их применять, но Алиара вздохнула с облегчением, когда вы все-таки ушли. А спустя несколько веков мы узнали о магии Изараэля…

– И решили убедиться, что его потомки не повторят его путь?

– Да.

– Рискованным способом, не находите?

– Хороший правитель должен уметь делать правильный выбор, – бесстрастно отозвалась эльфийка, намеренно не поворачиваясь к Тилю лицом. – И должен поступать так, чтобы сохранить свой народ. Это его долг.

– Скажите, леди, – бесцеремонно перебил ее эльф, – а если бы сегодня выяснилось, что Таррэн вас обманул? Если бы оказалось, что портал – всего лишь ловушка? Если бы обнаружилось, что дело Изиара все еще живо и что он передал своим потомкам все знания о вас? О том, что вы совершенно беззащитны? Что бы вы сделали тогда?

Эланна замерла. Ее пальцы сами собой сжались в кулаки, а скулы побледнели еще больше. И только губы неуловимо подрагивали, когда она все-таки ответила:

– Заключенная в моем венце сила способна закрыть портал между мирами навсегда.

Тиль вежливо приподнял одну бровь.

– И вы посчитали, что здесь сработает враждебная нам магия?

– Моя же сработала, – с нарочитой небрежностью пожала плечами владычица.

– Леди, – холодно улыбнулся Тиль. – Ваша магия, к счастью для вас, не имеет никакого враждебного свойства. Она не умеет убивать, только туманит разум и делает вязкими мысли. И, разумеется, вызывает симпатию у тех, рядом с кем вы находитесь.

– Я должна была себя защитить…

– Конечно. Но вы, возможно, не знали о том, что эти места были созданы Изараэлем. Наши народы очень давно живут отдельно, и, в отличие от вас, мы буквально погрязли в интригах. Месть, зависть, злоба… все это еще живо здесь, на Лиаре, и далеко не все бессмертные сумели сохранить заветы наших общих предков. Мы долго были в изоляции, леди, так что в чем-то вы правы. Изиар, создавая этот лес, догадался наложить на него чары, которые гасят враждебную магию независимо от того, что послужило ее источником. Когда же воздействие оказывается излишне сильным, как в том случае, если бы вам, например, захотелось использовать сегодня венец, то источник подвергается чарам разрушения высшей ступени. И не важно, живой он был или мертвый.