Анеко Юсаги - Становление Героя Щита 11

— Весьма неплохо, тебе все-таки удалось меня ударить. Пожалуй, придется сражаться чуточку серьезнее.

…Что за чушь он несет?

Пытается сказать, что только делал вид, будто проигрывал по всем фронтам?

Не смеши. Это мы бы тебя одним махом прихлопнули, если бы воевали всерьез.

Кстати, его самого Серия разве не проклинает?

Во всяком случае, двигается он как обычно.

Спрашивать у него не хочу, а то еще ответит «на меня проклятие не действует — более того, именно оно придает мне сил!»

— Что за вздор? Неужели ты настолько не уважаешь противника, что даже в настоящей битве не сражаешься в полную силу? Довольно отыгрывать невозмутимость, глупец!

Эх… опять Рен разозлил Эклер.

Они друг другу прямо прирожденные враги.

Ну да ладно. Как я понимаю, Эклер разглядела, что Рен блефует.

Хоть он и быстрый, но его движения все равно предсказуемы. Поэтому от скорости никакого проку нет.

Но и у Эклер не все так радужно. Ей не хватает сил.

Фирменная Бабулькина техника пропорциональной атаки хорошо работает только против чрезвычайно бронированных целей вроде меня.

Безусловно, Эклер прекрасно владеет клинком, но против зараженного Проклятием Героя мало что может.

Вообще, все ее новые умения какие-то странные. Их словно придумывали специально для битв против Героя Щита.

Я не знаю, откуда произошел стиль непобедимых адаптаций, но если он родом из Мелромарка, вполне возможно, что его задумывали для победы над Героем Щита, примкнувшего к враждебной стране.

— Мои атаки пожирают все, даже твои очки опыта!

— Но от них нет никакого толка, поскольку ты не попадаешь!

Что-то битва зашла в тупик.

Рен не может попасть, Эклер не может пробить.

Если бой затянется, преимущество перейдет к Рену.

Хотя пока он не попадает, его атаки не ослабевают.

Пока что я вижу, что у Рена есть все шансы победить.

— Ты там как, Эклер? Не проиграешь из-за того, что так и не сможешь ничего сделать?

— Дайте время, Иватани-доно! Еще немного, и я выведу Героя Меча на чистую воду!

На чистую воду… Видать, есть в мире вещи, которые не понять человеку со Щитом.

Стоило погрузиться в мысли, как Эклер обратилась к Рену:

— Итак, Герой Меча. Расскажи, какова твоя цель? У Иватани-доно, к слову, вернуться в свой родной мир.

— Не надо меня упоминать!

Он ведь вспомнит, что пытается стать сильнейшим, и снова нападет на меня!

Во дает… Хм? Кажется, Рен колеблется.

Да ладно? Неужели она нашла, за что зацепиться?

— Я… я…

— Назови цель. Ради чего ты пытаешься стать сильнее?!

Ну-ка, ты сейчас напрашиваешься на какой-нибудь дурацкий ответ.

У Рена сейчас взгляд безумца, он уже ни о чем не думает.

— Я не выдержу, если не стану сильнейшим! Во всем мире, во все времена, во всех параллельных измерениях не будет никого сильнее меня! Так клянется моя алчность и пожирающее очки опыта чревоугодие! — выпалил Рен, черная аура вокруг него стала еще гуще.

Что он задумал?

— «Я вынес приговор, и имя каре для сего никчёмного преступника — быть сожранным заживо во имя бога! Разложись во гнили, которую я призываю, жертвуя силой самой земли!» Стронг Диклайн!

Рен крепко сжал кулаки. Из его тела вылетели какие-то огоньки и ушли под ноги.

Земля вокруг задрожала, а под ногами Эклер вовсе раскололась.

А-а, так это какая-то разновидность недавней атаки? Правда, с текстом на манер Блад Сакрифайса.

Внутри разлома появились клыки и попытались вцепиться в Эклер.

— От твоей атаки слишком легко увернуться! Иватани-доно бы попал!

— Хватит сравнивать его со мной! Не забывай, он хочет меня убить!

— Наофуми-сама, давайте вы посмотрите молча?

— Но…

— Еще раз, не волнуйтесь. Мне кажется, все кончится благополучно. Верьте в Эклер-сан.

Ты уверена? Это какое-то чутье людей, искушенных в военном ремесле?

Ну ладно, если уж Рафталия настаивает, так и быть, поверю.

Эклер тем временем успешно увернулась.

Эта атака — ну прямо копия Блад Сакрифайса.

А… хотя, не совсем.

Из земли выскочили какие-то странные штуки, испускающие серые миазмы.

Выглядят они так же мерзко, как и та золотая статуя.

От этих клуб наверняка даже мне бы плохо стало.

Эклер они, впрочем не задели. Сдается мне, этот навык действует по принципу Блад Сакрифайса — если противник увернулся, расплатиться все равно придется.

Скажем, если бы я в тот раз неправильно оценил ситуацию и промахнулся, финал вышел бы плачевным.

Да уж. Сделаю мысленную заметку — если уж использовать, то только будучи в полной уверенности, что не промахнешься.

Я глубоко проникся помощью королевы. Это она держала Архиепископа на месте, чтобы я смог попасть.

— У-уа-а-а-а… что это такое?!

— Понятия не имею. Но лучше это не трогать.

Мы достаточно далеко, чтобы быть в безопасности, но земля перед нами превращается в жижу.

Зона поражения обрастает грибами и плесенью и источает жуткий смрад.

А затем из гнилой земли… уже больше похожей на пруд, вылезло нечто, похожее на чудовищную муху.

Прямо выставка прóклятых навыков.

Похоже, муха тоже нацелилась на Эклер.

Наконец, она решилась и набросилась.

— Целься лучше. И нападай решительнее. Решающая атака Иватани-доно потому и вышла внушительной, что он вложил в нее чувства Ост-доно и бил наверняка. Именно его решимость я считаю истинной силой.

Эклер попросту… перепрыгнула едкую муху и приземлилась прямо перед Реном.

Муха еще какое-то время бесцельно летела вперед, затем наконец распалась и исчезла.

И что-то мне кажется… на ее пути землю заразило особенно сильно.

Вот хочет Рен как можно сильнее нагадить, да?

— Что же, спрошу еще раз. Что ты хочешь сделать после того, как станешь сильнейшим?

— После… того?!

— Именно. Допустим, ты стал сильнейшим или к чему ты там стремишься. На что ты пустишь эту силу?

— Кх…

Рен не может ответить.

Так вот оно что. Вот почему алчность Рена такая слабая.

Я-то думал у него просто цель и средство поменялись местами.

А оказалось, цели у него… и у его алчности попросту нет.

Возможно, как раз поэтому у меня алчность не пробудилась.

Я зарабатывал, потому что хотел денег.

Но деньгами я интересовался исключительно как средством выживания в этом мире, не более.

Я все равно собираюсь вернуться домой, все мои деньги превратятся в благодарность Рафталии за оказанную помощь.

Конечно, на самом деле я был бы не против пожить в роскоши, но появись у меня деньги на сладкую жизнь, я бы потратил их на экипировку и строительство.

С чревоугодием та же история.

Я полагаю, оно развилось у него как ответвление стремления стать сильнее, но, опять же, пожирание вражеского опыта занятие само по себе бесцельное.