Григорий Шаргородский - Заблудшая душа [litres, трилогия]

Из десятка только восьмой вызвал определенное сомнение, и не потому что было невкусно – скорее непривычно.

Начальник смены городских патрулей явился приблизительно через час, поэтому удовольствия не испортил. И хоть настроение у меня значительно улучшилось, явление этого персонажа не могло не вызвать неприязни. Центурион пребывал в состоянии «ходить еще могу, а вот контролировать язык и мозг – уже нет».

– О, генерал! Хорошо устроился! – с ходу «поприветствовал» вышестоящего по званию центурион, шествуя впереди целой свиты из десятка тирахов и одного полного патруля легионеров.

Разозлиться я даже не успел. Лован вскочил как ужаленный и ухватился за рукоять меча. Сказать он ничего не мог, но бешеные глаза говорили о многом.

Как ни странно, в этом зале оказалось еще несколько неравнодушных людей, кроме нас. От компании за дальним столиком отделилась троица – немолодой центурион и два тираха.

– Повиновение генералу! – завопил центурион с коротким седым ежиком на голове, который в легионе называли щетиной, и вытянулся вместе с сопровождающими его тирахами.

Но эта команда была отдана скорее пьяному коллеге и его компании. В глазах седого центуриона угадывалось беспокойство – он явно хотел вразумить местных легионеров, дабы не схлопотали неприятностей. Но куда там! Пьяному, как известно, море по колено.

– Да брось, брат. Чего тянуться, мы же в борделе, а здесь все равны – что генералы, что проститутки…

Договорить он не успел – Лован неуловимым движением скользнул к балагуру и ударил его кулаком в живот. Пьяный центурион не побеспокоился о панцире, хотя и был на службе, поэтому задохнулся, но, похоже, не поумнел. Как только он сумел вдохнуть хоть немного воздуха, так сразу сотворил очередную глупость:

– Взять их! Это самозванцы!

Час от часу не легче.

Ситуация становилась совсем нехорошей. Нас было пятеро вместе с негаданными союзниками, а полтора десятка хоть и пьяных, но все же профессиональных легионеров могли попросту затоптать. Я понимал, что всему виной моя самонадеянность – разбор полетов нужно было проводить утром и в управе.

То ли что-то в пьяных мозгах все же щелкнуло, то ли нападавшие не хотели нарушать каких-то своих традиций, но за оружие не схватился никто. Так что получилась простейшая кабацкая драка. Из основного зала доносился визг девочек – все было по классике жанра.

Для меня драка продолжалась не больше нескольких секунд – я сумел «зарядить» крепышу-тираху в скулу, но тут же получил в ухо откуда-то сбоку и был оттерт Лованом за спины защитников. Мои «союзники» работали грамотно – перевернули наш стол и с его помощью образовали легкое подобие баррикады. Оказавшись за их спинами, я понял, что нас уже девятеро – подтянулись трое «медведей», о которых я уже успел забыть, а затем еще один тирах. Остальные посетители дорогого борделя отыгрывали роль свидетелей, и я пообещал себе, что завтра займусь раздачей подарков «всем сестрам по серьгам», кто какие заслужил.

В голове мелькнуло беспокойство о завизжавших на тон выше девочках, но уже через секунду стало понятно, что именно их напугало. В зал влетел десяток «медведей», и сразу стало очень тесно. Если бы я не знал, что они пришли на помощь, то, возможно, сам бы испугался. «Косолапые» выглядели жутко – бороды топорщатся во все стороны, а в стальных ободках опущенных перед боем полумасок сверкают бешеные глаза. В руках «медведей» присутствовали небольшие щиты и немного изогнутые, широкие мечи – этим было плевать на все традиции и они пришли резать.

– Никого не убивать!!! – заорал я из-за спин своих защитников, которые особо в драке не участвовали, а больше заботились, чтобы охраняемое тело не полезло в свалку.

Подкрепление, к счастью, вняло моим воплям, и «медведи» спрятали мечи, а ведь могли бы прикинуться глухими и вырезать здесь всех к такой-то матери. Впрочем, местным любителям горячительных напитков и вольной жизни хватило и увесистых, как пудовые гири, кулаков.

Через пять минут все, кому следовало и не следовало, лежали на полу – прилетело даже присоединившемуся к нам позже всех тираху. Но угостивший его «медведь» быстро во всем разобрался и уже помогал легионеру подняться, принося не очень искренние извинения.

Попытка провести дознание по горячим следам не удалась – все виновники «бунта» находились в бессознательном состоянии, но кое-что предпринять все же стоило. Я жестом подманил центуриона-союзника.

– Имя?

– Млет Келсо, центурион шестого легиона. Повиновение генералу! – вытянулся по стойке «смирно» центурион. Вот только торжественность момента немного смазывал расплывавшийся на довольной морде Млета фингал.

– Так, Млет Келсо, с этого момента ты сентар и начальник гарнизона Койсума. Представление сделают утром. Нынешнего найдешь сам и отстранишь от власти за несоответствие.

– Прошу простить, ваша милость, но я боевой офицер и…

– Келсо, тебе сколько, пятьдесят?

– Сорок восемь! – ответил новоиспеченный сентар, яростно сверля меня взглядом.

– И скоро ты уже не сможешь нормально выдерживать марши, как и твои товарищи из легиона, которые уже обзавелись сединой в щетине. Так что сделай доброе дело и для себя, и для них, обеспечив теплым местом на старость. А мне здесь нужен порядок. Судя по злобной морде и седине, ты загнешься раньше, чем успеешь скурвиться. В городе творится настоящий бардак. Сколько, по-твоему, за ночь случается драк, в которых калечат и даже убивают легионеров?

– Не знаю точно, но много, – нахмурился Келсо.

– А это, между прочим, наши с тобой братья и защитники империи. Так что слушай и не перебивай. Завтра утром начинается сбор. – По удивленным глазам бывшего центуриона я понял, что для него это новость. – Да, именно завтра, и я так понимаю, что местное начальство не удосужились никого предупредить. Теперь местное начальство – это ты. Я и сам не знаю, что здесь можно сделать, но чтобы к утру в городе царил порядок. Кстати, наведайся к восточным воротам, увидишь много интересного и, надеюсь, сделаешь правильные выводы. Всех, кто начнет возмущаться, выделишь в отдельную центурию и отправишь в свой легион, а оттуда заберешь верных тебе людей. Приказы на перевод подпишут в канцелярии без вопросов. Все, иди работай.

Отправив нового сентара, я повернулся к остальным легионерам – как лежащим на полу, так и столпившимся у стены.

– Так, господа хорошие, те, кто меня не слышит по причине беспамятства, получают терновый венец на татуировку и валят из легиона. А вы, наблюдатели, за то, что спокойно смотрели на попытку убить генерала, отправляетесь простыми легионерами в легионы пограничного круга. – Уловив ненависть в глазах офицеров, я добавил: – Если кому-то мое решение кажется несправедливым, пусть высказывается и присоединяется к тем, кто лежит на полу. Как физически, так и в плане карьеры.