Алексей Лавров - Quantum Ego [СИ]

– Нет! Беги собирать детей, скотина, пока я тебя не пристрелил! – меня уже колотит от ярости.

Всё-таки Марк очень умный человек, он прекрасно меня понял. И совсем немногим больше, чем через полчаса полностью одетый ательер любовался пожаром с улицы, оглядываясь через плечо. Он с детьми шёл пешком за телегой и кибиткой со своим барахлом, в основном тканями, кожей и серебром, для них места на повозках уже не осталось.

Неждан.

Руда семье Марка не очень обрадовался, но сдержался – всё же это друзья казачат, а на них у нас очень большие планы. И Захар мой, на секундочку, Абрамс, так что не надо мне тут делать такую морду! На что Руда поинтересовался, когда я займусь агентом? И не возразишь ведь, пришлось делать лицо кирпичом и орать. – Сию секунду, ваше лордячество!

Понятно, что сразу пошли к агенту. Тут на острове приличные люди дверь запереть ленятся, а этот гад даже собачками обзавёлся. Но собак нужно тренировать, а ему, видать, было некогда. Пришлось мне после армии поработать собачником. Не кинологом, а именно собачником. Это такие злыдни в "мебельном" фургоне. Рано по утру проедет фургон по ещё пустым улицам, и детки не увидят больше дворовую любимицу Найду или обаяшку Шарика. Мерзкое ремесло, однако, пригодилось. Берём жердь с хитрой петлей…

Пёсиков даже не закоцали, Клык с Зубом имеют на них виды, у всех просили притащить побольше породных собак, особенно мастиффов, вот как этих. Повезло псам, увидят дальние берега. Бедняги дом охраняли, за забором просто бегали, а у дверей этот гад на цепь посадил волкодавов. Те лаять устали, да нам-то что, может, они и не нас имели в виду – в городе чёрт-те что происходит, беготня, вопли, стрельба и пожары.

Аккуратненько отжали ставни, залезли в дом через окно, а в комнате две одинаковые девчонки в платьицах таких с рюшами или оборками, не разбираюсь, сидят на диванчике и на нас уставились, аж ротики открыли. Девочки примерно Захаркины ровесницы или старше немного, Захар их увидел и забыл, зачем пришёл, казачата тоже засмущались.

Ну, у меня-то эта лирика уже давно в прошлом, спрашиваю спокойно Захаркиным голосом. – Где папка?

Девчата испуганно оглянулись на двери и снова ко мне повернулись, губки поджали, глазки горят отвагой. Ага, повышаю голос. – Хозяин, иди сюда без оружия! Считаю до трёх и стреляю в крайнюю!

Захар отчаянно рванулся к управлению, я его спокойно отбросил – уровни качай! Казачата прищурились на меня, ватажники Джонни Ножика не спускают глаз с казачат, один я на двери навёл пистолет. Входит это чучело в партикулярном платье с кочергой в одной руке и с пистолетом в другой, спрашивает. – А как же вы здесь, ведь собаки?!

По меркам реального мира молодой ещё, взрослый мужик под сорок, и не врубается в простые вещи! Хорошо хоть моя гвардия переключилась на супостата, я заорал грубо. – Рылом в палубу, сука, изуродую!

Тот на мне сосредоточился, Петя, умничка, рукоятью своего пистоля врезал по кочерге, тому пальцы отбило, выронил, Джонни ему в бок ткнул стволом, гаркнул. – Даун, шит оф!!!

Джентльмен прилёг, наконец-то, как и просили, на живот, лицом в пол, ласты на затылок.

Думаю, не надо его убивать, особенно при детях. Казачат озадачил обыском дома – найти и убить всех, кто мог спрятаться. Джонни оставил семейку охранять, а сам с двумя пацанами вышел через парадный вход к собачкам. Без проблем упаковали привязанных псов, парни побежали за транспортом, а я обратно. Казачата как раз доложили, что в доме нет больше никого. Уже нет или не было, не уточняю, не при девочках.

Пиратский джаз – жёсткая музыка, не для деток, отправили близняшек на наших "голландцев". Отослал с ними казачат для охраны, и чтоб сами казачата не вздумали свинтить от наших дел – такие уж предстоят делишки! А так им ответственность, и очень нужное любому мальчишке чувство… э… не имеющее определений, кроме поэтических.

Занялся агентом без помех. Этот гад чудом в живых остался, но совсем не рад, чудак. Всё-то ему было непонятно, кто пришёл, зачем. Сделал урода, не впадая в транс. Всего-то рукоятью пистоля пальчик дяде сломал. Два раза. Запел милейший, сдал адреса и контакты. Хотя контактов у него – нами же спасённый Марк, два уже дохлых кабатчика, да ворьё, а их скоро власти за наши художества и без нас перевешают. Назвал какие-то мутные адреса, скорей всего просто со зла. Прав был дядя Яша, барыге за коллег и самому не охота одному отдуваться. С жизнью уже простился, да, видать, жизнь и не мила ему стала, думает о дочках, то есть о нас самое плохое.

Думаю, неправильно он к нам относится, агента ж как-то надо в себя влюбить, чтоб пожалел сироток и не желал зла – написал начальству, что мы тихо-мирно отбыли тонуть в море.

– Мужик, ничего личного, но ты достал тебя уговаривать! – Как извиняюсь перед барыгой. – Твои дети уйдут с нами. Мы кое-куда собрались, одолжишь деньжат в дорожку? Вот и умничка, а в благодарность, клянусь, девчонок пальцем не тронут и отпустят, как только придём на место. Ты уж постарайся, чтоб у нас получилось. Лады?

– Как я могу тебе верить? – простонал бедняга.

– Верить не надо – всего лишь надеяться, не скучай тут без нас, – прощаюсь с дядькой, снимая со стены гитару. Вещь!

– Джонни, на контакт с обеспечением, бегом. Парни, всё нужное складываем на скатерть, связываем. Тюк на телегу, гитару отдельно и очень осторожно! И айда дальше.

– Дальше?!!! – задохнулся восторгом Джонни.

– Конечно. Ночь длится, сил прорва, чего тупить?

Неждан.

Напрасно смерть изображают костлявой ведьмой в балахоне и с косой, она той ночью в каторжном рванье, шмыгая чумазым мальчишеским носиком, гуляла, лазила через заборы и в окна, шутила и смеялась с пацанами, с нами в обнимку. В джаз-банде общего пиратского беспредела каждый вовсю дудел в свою трубу – грабили и мочили барыг, ростовщиков, сутенёров без жалости, даже с прибаутками. Нам с ними, бывшими католиками, детей уже не крестить. В смысле чужих не крестить, со своими хватает забот.

Отработали очередной адрес, закончен допрос, уже выносят добычу, финальная сцена:

– Ребята, кто возьмётся? Что-то у вас личики побледнели. Никто не возьмётся? Тогда я сам. Сюда смотреть, уроды! Вот так, салаги! – ору вытирая лезвие об ковёр, чувствуя себя как надо – последней сволочью.

Чёртова игра, кто всё это только придумал?!

«Желаете получить доступ к заблокированной памяти»?

– Иди на хрен! – Ору на ни в чём неповинный интерфейс – не удивлюсь, если окажется, что всё это гадство придумал я сам!

Улицы, дома, искажённые злобой и страхом морды, труппы в лужах крови и завывания сакса на всё сознание.

– Дай-ка мне! – решительно заявляет Джонни Ножик.