Кэтрин Арден - Девушка в башне [litres]

Позже, гораздо позже, в холодный и горький предрассветный час красный свет пронесся по небу вспышкой огня. Те немногие, что видели его, посчитали это предвестием. Но многие не видели. Люди спали, видя во снах летнее солнце.

Касьян Лютович видел. Он улыбнулся и вышел из терема Дмитрия во двор, чтобы закончить приготовления.

Морозко узнал бы ту вспышку. Но он не видел ее, потому что мчался один по диким местам мира, подставив напряженное лицо одинокой ночи.

На следующее утро желтый солнечный свет залил комнату Васи. Она проснулась от его робкого прикосновения и поднялась. Голова раскалывалась, и она всем сердцем жалела, что накануне столько кричала, бегала, пила и рыдала.

«Сегодня», – билось в ее голове. Сегодня Вася расскажет Дмитрию все, что знала или подозревала о Челубее. Она попрощается с Ольгой и Марьей, но тихо, чтобы они не услышали и не остановили ее. Затем она уедет. На юг… туда, где воздух был теплым, а ледяные демоны не могли беспокоить ее по ночам. На юг. Мир был огромен, и ее семья достаточно настрадалась.

Но сперва скачки.

Вася быстро оделась: старая рубаха, кафтан и штаны, отделанные овечьей шерстью, поверх – плащ и сапоги. Она выбежала на солнце и подставила лицо солнцу. Небо излучало слабое тепло. Скоро на проталинах расцветут подснежники, и зима закончится.

На рассвете снег укрыл двор. Вася пошла в загон Соловья, скрипя сапогами.

Глаза жеребца сияли, и он дышал, как боевой конь перед сражением. Кобылица Зима теперь спокойно стояла рядом с ним.

– Постарайся не победить слишком быстро, – попросила Вася, увидев его дикость. – Я не хочу, чтобы меня обвинили в колдовстве.

Соловей лишь тряхнул гривой и ударил копытом по снегу.

Вася вздохнула.

– Сегодня ночью мы уедем, когда веселье будет в самом разгаре. Поэтому не мучай себя – мы должны уйти далеко до рассвета.

Это немного успокоило жеребца. Вася расчесала его щеткой и шептала планы о том, как они уедут с седельными сумами с наступлением темноты.

Красный ободок солнца только показался над Москвой, когда Касьян вошел во двор Ольги. Он был одет в желто-коричневый кафтан с серебром, приподнятые носы его сапог украшала вышивка. Он остановился у загона. Вася почувствовала, что он смотрит на нее.

Она спокойно выдержала его взгляд. После предыдущей ночи с Морозко она могла выдержать любой взгляд.

– Рад встрече, Василий Петрович, – сказал Касьян. От пота волосы на его висках вились. Вася не знала, нервничал ли он. Да и какой человек не нервничал бы, выставляя обычного коня против Соловья? Она едва сдержала улыбку.

– Доброе утро, господин, – ответила Вася, поклонившись.

Касьян окинул взглядом Соловья.

– Знаешь, конюх может подготовить коня. Тебе не нужно пачкать руки.

– Соловей не потерпит конюха, – отрезала Вася.

Касьян тряхнул головой.

– Я не хотел обидеть тебя, Вася. Мы ведь хорошо друг друга знаем.

«Разве?» Вася кивнула.

– Повезло тебе, – бросил Касьян, снова посмотрев на Соловья. – Конь так тебя любит. Интересно, почему?

– Каша, – ответила Вася. – Соловей ее обожает. Что вы хотели мне сказать, Касьян Лютович?

Касьян шагнул вперед. Рука Васи была на спине Соловья. Ноздри жеребца раздувались: он беспокойно переступал на снегу. Касьян посмотрел Васе в глаза.

– Ты мне нравишься, Василий Петрович, – сказал он. – Понравился в тот миг, когда я тебя увидел и еще не знал, кто ты. Тебе нужно приехать на юг весной, в Башню Костей. У меня лошадей, как травинок на поле, и ты мог бы всех их объездить.

– С радостью, – ответила Вася, хотя знала, что весной будет далеко. – Если великий князь меня отпустит.

В тот миг ей захотелось, чтобы это было правдой. Лошадей, как травинок…

Касьян смотрел на нее так, словно мог проникнуть в душу и украсть секреты.

– Поехали со мной домой, – тихо сказал он с новыми эмоциями в голосе. – Я дам тебе все, что пожелаешь. Я лишь должен сказать тебе…

Что он имел в виду? Касьян замолчал. В это мгновенье несколько лошадей с шумом пробежали через ворота во двор. Их пытался догнать разъяренный распорядитель.

Вася не понимала, что имел в виду Касьян. Что он собирался сказать?

Их окружили юные бояре Дмитрия: те самые, которые обзывали Васю и предложили соревноваться с ними. Они остановили своих резвых коней, их узды звенели, как колокольчики.

– Малый! – кричали они. – Волчонок! Вася!

Они выкрикивали непристойные шутки. Один нагнулся и задел локтем Касьяна, спрашивая, каково это – быть побежденным мальчишкой, чей плащ свисал с плеч и чей конь не носил узды.

Касьян рассмеялся. Васе послышалась боль в его смехе.

Наконец, юных бояр заставили уйти. За заснеженным загоном, за деревянными воротами терема Владимира Серпуховского город медленно просыпался. Из башни раздался чей-то вопль, за ним последовал шлепок и резкий ответ. Воздух пах дымом и сотнями блинов.

Касьян стоял на месте, между рыжими бровями пролегла морщинка.

– Вася… – снова начал он. – Прошлой ночью…

– Вам не нужно к лошади? – резко спросила Вася. – Мы теперь соперники. Или мы собираемся делиться сокровенным?

Касьян скривил рот и на мгновенье посмотрел ей в глаза.

– Ты… – начал он.

Но его вновь перебил посторонний. Он был одет просто и был похож на воробья. Он укрылся от мороза капюшоном, лицо было напряжено. Вася сглотнула, обернулась и поклонилась.

– Брат, – сказала она.

– Простите меня, Касьян Лютович, – проговорил Саша. – Я хочу поговорить с Васей наедине.

Он выглядел так, словно встал очень давно или вовсе не ложился.

– Бог с вами, – вежливо попрощалась с Касьяном Вася.

На миг Касьян опешил. Затем он сказал странным холодным голосом:

– Лучше бы тебе выслушать меня.

Он пошел прочь. В воздухе повисла тишина. «От этого человека странно пахнет», – заявил Соловей.

– От Касьяна? – спросила Вася. – Чем?

Соловей тряхнул гривой. «Пылью, – ответил он. – И молниями».

– Что хотел Касьян? – спросил Саша.

– Не знаю, – честно ответила Вася. Она всмотрелась в лицо брата. – Что ты делал?

– Я? – переспросил он, устало облокотившись на ограду. – Собирал слухи об этом Челубее, после Мамая. Такие люди не появляются из леса. В этом городе хоть кто-то должен быть знать о нем, пусть и из третьих рук. Но при всем его величии о нем никто ничего не знает.

– Ну и? – спросила Вася. Зеленые глаза встретились с серыми.

– У Челубея есть письмо, кони, люди, – медленно проговорил Саша. – Но у него нет репутации.

– Значит, ты думаешь, что он разбойник? – по-детски спросила Вася. – Теперь-то ты мне веришь?

Ее брат вздохнул.

– Если я не найду лучшего объяснения, то да, верю. Хотя я никогда не слышал ничего подобного. – Саша замолчал и добавил: – Если разбойник так ловко одурачил нас, ему кто-то помогал. Где он взял деньги, писарей, бумаги, коней и пышные наряды, чтобы сойти за татарского посла? Направил бы хан такого человека? Конечно нет.