Марина Комарова - Йенгангер не дышит

– У меня есть выбор?

Мяран пожала плечами:

– Нет.

– Что ж, это, хотя бы, привычно, – кивнул.

Она взяла меня под руку, под ногами замерцали очертания широкой лестницы:

– Идём, Оларс.

Я не ответил, молча начиная спускаться. Чем темнее ночь, тем больше утбурдов. Боги севера, за что же мне всё это?

– Оларс…

Я повернулся, но всевидица резко меня оттолкнула. Я вскрикнул и, не удержавшись, полетел вниз. Ужас затопил полностью, перед глазами потемнело.

Я дёрнулся, но тут же почувствовал тёплую ладонь на лбу.

– Тише, тише, – шепнула Мяран, – просыпайся. Всё хорошо.

Голова пошла кругом, но всевидица меня удержала.

– Спокойно, дыши глубже, сейчас всё будет в порядке.

Последовав её совету, я глубоко вдохнул, потом открыл глаза. Хм. Та же вежа всевидицы – ни тебе звёздного неба, ни сияющей лестницы. А я так и сижу возле стола, а у ног лежит топор валкары. Сама Мяран стояла за спиной и осторожно массировала мне виски.

– Так лучше? – она убрала руки.

– Да, спасибо, – кивнул я, – что ты мне показала?

– Прошлое.

Мяран подошла к столу, взяла чашу с твилом и подошла к очагу.

– Чтобы я убедился, увидев собственными глазами?

– Да.

Я не видел, что она делает, но по веже разлился приятный острый аромат.

– Своим глазам всегда веришь, Оларс. Это лучше, чем я бы тебе рассказывала о событиях давних лет или месяцев.

Да уж, не поспоришь. Мяран обернулась и подошла ко мне. В её руках был вытянутый узкий флакон с массивной пробкой, наполненный до краев чёрной жидкостью.

– Держи. Придёт время – тебе понадобится наша помощь. Твил поможет прийти по шаманской дорожке.

Я взял флакончик, пальцы тут же замерзли – будто не стекло, а осколок льда. Пробормотав благодарность, сунул флакон в карман.

– Оставайся у меня, Оларс. Отдохнёшь, а с утра двинетесь в путь.

Я поднял глаза на Мяран:

– Ванханен?

– Да. Сова моя останется здесь. Но с тобой будет другой проводник.

Я нахмурился. Этого ещё не хватало.

– Кто?

Но не успела она ответить, как вход в вежу приоткрылся и внутрь вошёл мужчина в чёрном одеянии.

– Вы меня звали, госпожа? – спросил приятным низким голосом.

Мяран кивнула:

– Да, Шайрах. Оларс Глёмт давно ждёт тебя.

Пронзительные, тёмные как оникс, глаза внимательно смотрели на меня:

– Да пребудут с вами здравие и сила, господин Глёмт, – мягко произнёс он. – Наконец, боги свели нас.

Позади остались Къёргаские горы. Три месяца, десятки пройденных дорог и… небывалая лёгкость на сердце. Никогда ещё я не чувствовал себя так хорошо. Всё, что было после Мяран, стало смазанной картиной, ворохом осенних листьев, что кружат на ветру. Лица, имена, слова… Будто и не было ничего. К тому же Шайрах оказался прекрасным попутчиком.

Вдалеке показались высокие каменные стены – Ванханен молчаливо взирал на всех путешественников.

– Кажется, мы у цели, – произнёс южанин, – осталось совсем чуть-чуть.

Стены казались хмурыми и угрюмыми, будто за ними жили не приветливые добрые люди, а страшные великаны, готовые в любой миг накинуться и разорвать неосторожных гостей.

Вульсе сидел передо мной и с интересом вертел головой, разглядывая неизвестную ему местность.

– Новый дом, мой господин? – тоненько спросил ниссе.

Я только вздохнул. Дом? Новый? Вряд ли.

– Скорее старый, Вульсе.

Ниссе быстро обернулся и внимательно посмотрел на меня. От взгляда теневых глаз стало немного не по себе – появилось ощущение, будто я лишаю его чего-то необходимого. Хотя, так оно и было. Каждому ниссе нужен дом. А что я могу ему дать?

– Сейчас рано что-то загадывать, посмотрим, как будет дальше.

Вульсе кивнул:

– Верно, мой господин. Будущее – зыбко, как отражение на воде, и беда тому, кто принимает его за истину.

Я покачал головой, чуть усмехнувшись. Маленький ниссе, а говорит мудрые вещи.

Шайрах не вмешивался в беседу, но при этом постоянно смотрел по сторонам, будто чего-то ждал.

– Рад вернуться на родину, Оларс? – наконец спросил он.

Ответить оказалось не так просто. Всё, что раньше вспоминалось с трепетом, таким, что сладко сжималось сердце в груди, теперь было серым и безрадостным. Не покидало ощущение, что я вдруг очутился в гостеприимном, но… чужом краю. Кроме пустоты ничего не было. И окутывал страх. Хоть тело и продолжало жить, душа медленно умирала. Разве может быть что-то страшнее этого?

Я пожал плечами, говорить не хотелось. Шайрах усмехнулся:

– А вот я уже истосковался. Дядюшка Яшрах обещал, что моё путешествие на север будет недолгим, но что-то оно затянулось.

– Яшрах умеет убеждать, – заметил я. – И доставлять хлопоты своим родственникам.

Ответом был довольный смех:

– Знаешь, я не жалуюсь. Как по мне – родственники и хлопоты – вещи неразделимые. Но уж лучше большая дружная семья, не дающая сидеть на месте, чем одиночество.

Внутри кольнуло. Захотелось дать хорошую оплеуху, чтобы думал, о чем говорит.

– Язык южан порой слаще мёда, а порой жалит больнее змеи, Шайрах, – медленно произнёс я, глядя на него в упор.

Он тут же замолчал, поняв, что ляпнул лишнее. Отвёл глаза в сторону, чтобы скрыть смущение.

– Прости, Оларс, я не хотел тебя обидеть. Извини. Слова иногда летят перед мыслями.

– Смотри, чтобы не перед делами.

Нет, плохого сказать о Шайрахе я не мог. К тому же племянник моего учителя. Тут, хочешь или нет, а заставят соответствовать.

С неба начал падать противный мелкий снег. Дорога резко вильнула в сторону.

– В Ванханен лучше заехать с окраин, – отстраненно сказал Шайрах. – Ни к чему нам лишнее внимание.

– Вдоль берега? – я нахмурился.

Шайрах кивнул:

– Нечего привлекать ненужные взгляды.

– Я могу накрыть его плащом.

Южанин бросил короткий взгляд на мигом сжавшегося Вульсе.

– Дело не в этом. Домовёнка можно спрятать быстро – никто и не догадается, но вот ты…

Я недоумённо посмотрел на него:

– А что я?

Шайрах нахмурился, даже прикусил нижнюю губу, словно подбирая слова. Только вот подобрать ничего удачного не получалось.

– Оларс.

Вроде только произнёс имя, но мне почему-то стало не по себе: то ли ветер задул сильнее, то ли мороз ударил крепче.

– Чем дальше мы отъезжаем от Къёргарских гор, тем меньше ты похож на живого человека.

Море – серое и неприветливое – накатывало на берег и тут же уходило назад, забирая мелкую гальку. Берега здесь все такие – сплошные камни. Есть, конечно, и песок, но это на востоке, там, где Ванханен встречается с Гардаррой.

Холод, соль, ветер. Подбитый мехом плащ не спасал, хотелось укутаться теплее и бежать со всех ног. Но негоже, возвратившись домой после долгой дороги, не почтить богов.