Барри Лига - Танос. Титан-разрушитель

Танос направился к дому Гвинт. Там он принялся звонить в дверь и не прекратил, пока она не открыла. По ее лицу текли слезы, размазывавшие зеленые веснушки, которые она так старательно рисовала на щеках.

– Как ты мог? – прошептала она, прежде чем он успел сказать хоть слово.

– Как я мог? – спросил он. – В каком смысле?

Она широко раскрыла глаза.

– Танос! Танос, ты что, с ума сошел?

Он задумался над этим вопросом.

– Нисколько. Я в полном порядке. – Он взял ее за руки. На ощупь они казались вялыми и безжизненными. – Что случилось?

Вырвав ладони из его рук, она отступила на шаг назад.

– Что случилось? Что случилось? Да ты рехнулся! Как ты мог такое выкинуть? – Гвинт указала рукой в сторону окна, Танос посмотрел туда и увидел... свою- голограмму.

– Я... – Он помолчал, облизнул губы, старательно подумал. – Я сделал именно то, что ты сказала мне делать, Гвинт.

Глаза девушки вспыхнули, она нервно провела рукой по своим коротким волосам.

– Что я сказала делать?

– На кону выживание нашего вида, – напомнил он. – Делай все, что потребуется, Танос. Спаси Титан.

Гвинт в ужасе сделала еще один шаг назад.

– Но не это же. Не это!

– Неважно, какой ценой, – произнес Танос. – Это единственный способ. Ты ведь понимаешь, что я рассмотрел все возможности? Неужели ты думаешь, что я не оценил все возможные методы, прежде чем предлагать нечто столь радикальное? Мы не сможем покинуть планету – меры по созданию флота истощат ресурсы еще быстрее и только ускорят...

– Ты сам себя слышишь?! – воскликнула девушка. – Может, для тебя это просто наука! Но ты-то о жизнях титанов!

Танос удивленно моргнул.

Она что, совсем меня не слышит? – подумал он.

– Именно. О жизнях, которые я спасу. Ну, о половине.

Она прикрыла рот руками. Из глаз снова потекли слезы. Опустившаяся дверь отрезала Таноса от квартиры подруги.

Сколько бы он ни жал кнопку звонка, сколько бы ни стучал, как это некогда делал Синтаа, Гвинт больше не вышла.

* * *

После Танос отправился к Синтаа.

– Забери свои слова обратно, – медленно и четко проговорил тот. – Откажись от них. Сейчас же.

Они сидели в прихожей, которая представляла собой небольшой зал перед жилыми помещениями. Из уважения к семье Синтаа говорил тихо, но даже мягкий тон негромкого голоса не снижал напряженности слов.

– Отказаться? Но я сказал чистую правду. Все мои данные фактически верны.

Синтаа издал стон и откинулся назад, уперев руки в колени.

– Танос, никому нет дела до твоей фактической правды. Ты видел новости? После твоей трансляции в Вечном городе начались беспорядки! Паника. Люди разбежались по домам. Число аварий возросло в четыре раза. Есть сообщения о самоубийствах. О самоубийствах. Ты помнишь хоть одно самоубийство в Вечном городе, не говоря уже о нескольких?

Вообще Танос такое помнил, но едва собирался об этом сказать, как Синтаа жестом его остановил.

– Ты должен отказаться от своих слов. Скажи, что неудачно пошутил. Или что проверил расчеты и нашел ошибку.

– Я этого не сделаю. Я не буду лгать.

Синтаа покачал головой.

– Тогда хотя бы откажись от плана массовой эвтаназии. Пообещай придумать способ получше.

– Нет такого способа. Я долго об этом думал. Мой план – единственное, что сработает наверняка.

– Тогда предложи что-нибудь, что просто может сработать! – взбесился Синтаа. Он встал с места. Вены на шее вздулись. – Нельзя просто сказать, что решил убить половину планеты! – закричал он.

Танос задумался.

– Но ведь я же так и сказал.

Синтаа с усилием сглотнул.

– Думаю, тебе стоит уйти, Танос.

– Но...

– Мне больше нечего тебе сказать.

– Я думал, ты мой друг.

Медленно кивнув, Синтаа сжал губы. Он молча посмотрел себе под ноги, а потом спросил:

– Ты бы убил меня, если бы так решил твой алгоритм?

Танос склонил голову набок. Это был странный, какой-то детский вопрос. Он повертел его в уме, пытаясь понять, не упустил ли какую-нибудь деталь. Похоже, что нет.

– Конечно, – ответил он своему другу. – Синтаа, я ведь и сам решил умереть.

Синтаа еще раз кивнул, плотно сжав челюсти и посмотрел на него горящим взглядом.

– Иди домой, Танос. Не о чем тут больше говорить.

* * *

По дороге домой Танос слушал новости в личном приемнике. В ходе беспорядков зафиксировали тысячу двести смертей, раненых после демонстрации голограммы было в пять раз больше.

Дойдя до дома, он шесть часов подряд размышлял в полной темноте.

Уже много дней подряд он жил с осознанием надвигающейся гибели Титана. Он углубился в анализ данных. Все это оградило от удара самой этой информации. Танос не рассчитывал на то, что сама новость о грядущей катастрофе потянет за собой такие последствия.

– Тысяча двести смертей. – А’Ларс появился в дверях комнаты Таноса, даже не пытаясь скрыть свою ярость. Танос никогда не видел отца таким эмоциональным. А’Ларс почти всегда держал себя в руках, скрывал свои чувства, и наружу прорывались только отвращение и раздражение при виде его собственного сына. Сейчас он был в бешенстве, лицо его покраснело, рот искривился в гневном изгибе. – Тысяча двести! Ты же говорил, что любишь этот мир, Танос, а теперь убил больше тысячи его жителей! Что ты на это скажешь?

Танос молчал. Он думал о будущих поколениях, которые никогда не сделают ни единого вдоха, о незачатых и нерожденных детях, о гибели Титана.

Представить себе все это было легко. В воображении Танос четко видел эту картину, слышал крики умирающих, скорбные стоны тех, кто прожил так долго, что успел об этом пожалеть.

– Тысяча двести, – наконец сказал он. – Тысяча двести жизней. Статистически незначимая величина. Этого не хватит, чтобы хоть сколько-нибудь помочь спасти Титан по моему плану. Половину населения все равно нужно уничтожить.

А’Ларс раскрыл рот в беззвучном крике.

– У меня есть заботы поважнее, чем тысяча двести погибших, – невозмутимо добавил Танос. – Я хочу спасти миллионы и миллиарды. Нельзя говорить, что я виноват в этих смертях. Я объяснил ситуацию простым языком. Тем, кто слушал послание, не стоило паниковать.

– Слушал? – А’Ларс кипел от ярости. – Слушал? Ты вторгся в жизнь обычных горожан. Ты включил проекцию... Каждому пришлось смотреть на монстра, висящего над городом, и слушать, как половину из них он обещает убить. Какого результата ты ожидал?

– Полагаю, я ожидал, что они отреагируют, руководствуясь разумом и состраданием к ближнему, а не примитивными животными инстинктами.

А’Ларс отступил на шаг назад, гнев на его лице сменился ужасом.

– Мы думали, что Безумный титан – это твоя мать, – едва слышно прошептал он. – Но оказывается, это не она. Это ты, Танос. Твой ум так же уродлив, как и твое лицо. Твои мысли так же порочны, как и твоя плоть.