Андрей Белянин - Изгоняющий бесов [litres]

Анчутка лишь широко улыбнулся во весь рот, демонстрируя великолепные зубы, способные навеки лишить работы любого стоматолога. Он ни капли не боялся наших угроз, да и правильно, кстати. Мы ж его по уставу на место ставим.

– Гав?

– Ох ты ж, собаку покормить забыли!

– Айнен момент, херр Гесс. – Действительно, уже через минуту перед проголодавшимся доберманом стояла миска отварных овощей, четверть говяжьей головы и ломоть хлеба.

С точки зрения профессиональной кинологии, разумеется, это всё не самая сбалансированная пища, но село есть село, кормим чем можем. Мяса в неделю он по-любому получает больше, чем все мы, вместе взятые. И это я не из зависти, а просто как факт. Лысина Сократова…

– Об чём задумался, паря?

– Слишком о многом сразу, отче. – Я налил себе стакан тёплой воды из чайника и выпил почти залпом. Теперь оставалось максимально коротко отчитаться о нашем сегодняшнем деле.

Не всё, не во всех деталях, конечно. Допустим, о моих взаимных объятиях с Мартой никому знать не следовало или о том, что педофила мы так и не нашли, видимо, он сбежал, но беса мы изгнали, а вот когда я признался, что убил чёрта тем самым пером из чёрного крыла Дезмо, в доме вдруг повисла нереальная тишина.

Анчутка осел в углу, похоже, в совершенно реальном обмороке, сведя карие глаза (нет, очи!) к переносице. Отец Пафнутий не заметил, как очки соскользнули с его вспотевшего носа и булькнулись в блюдечко с чаем. Даже доберман на минуточку перестал чавкать, проникнувшись важностью момента. Ну и?..

– Паря, ты от в курсе, почему мы бесогоны-то? – наконец выдохнул батюшка, заметив, но игнорируя свои очки в блюдце. – Потому от как бесов гонять – это и можно и нужно. А коли вдруг от чертяк убивать – это оно уже и…

– Нельзя, что ли?

– Я тебе от так скажу: самоубийство-то, оно и без того грех, однако ж чего таким причудливым способом-то?!! Чего не просто лбом о берёзу, если уж от приспичило, у нас деревьев-то пока хватает. Глядишь, от на лесоповале ещё и «спасибо» скажут!

– Но…

– Но так ты, козлина японская, хотя бы один копыта отбросишь, – едва сдерживаясь от мата, договорил из своего угла наш домашний бес. – А теперь нас тут всех залётной вендеттой на бомбардировщиках накроет! Пуркуа?! Объясняю: всё из-за того, что одному ушлёпку захотелось на бель синьорину впечатление произвести, чёртика пёрышком пописать. Дебило, кретино, идиото, кода диабло-о! Можно я его своими руками в соусе песто утоплю и твёрдым пармезаном могилу посыплю?!

– А если мы просто его сдадим?

Не знаю, кто это сказал, явно не я. Отец Пафнутий и Анчутка тоже в недоумении уставились друг на друга, а Гесс, резко опустив голову, начал с хрустом грызть кость. Типа никто не при делах.

– Ладно, – решился я. – Не буду спорить. Видимо, у нас действительно могут быть проблемы. Так, может, мне стоит сходить в офис и разобраться? В конце концов, этот чёрт как сакральная жертва был убит ради спасения жизни сотрудницы всё той же Системы.

Брюнет безрогий неуверенно обернулся к батюшке, тот рассеянно пожал плечами. Почему бы и нет, если в деле замешана Система, то было бы вполне логично предложить им же разделить ответственность. Хотя бы взять на себя защиту лиц, не участвовавших в этом деле.

– Я пошёл. Гесс, ты со мной?

Доберман материализовался у моего колена с такой изумительной скоростью, словно бы не стоял секунду назад в противоположном углу кухни у миски. Пройдоха-а, слов нет.

– Ты от, паря, не особо скандаль там, ежели что. Иногда от бывает и такое, когда терпимость и смирение – сие есть благоразумие!

– А ля гер ком а ля гер. Короче, гаси там всех, Тео!

– Будем считать оба ваших пожелания нашим общим планом действия. Я пошёл?

Выложить на стол разряженный револьвер, оставить за пазухой чёрное перо, достать карту оранжевого беса и щёлкнуть по ней ногтем. На всё про всё меньше полминуты.

В белом коридоре Системы не было никого. Я позволил доберману деликатно постучать в дверь лапой.

– Здравствуйте, мы вот пришли…

За компьютерным столом сидела Марта, всё ещё в том же камуфляже. По её щекам бежали крупные слёзы, а губы прыгали.

– Господи, что с вами? Мы не хотели вас обидеть, просто пришли уточнить пару вопросов. Начальство чем-то недовольно? Мы зря завалили чёрта? Я вас обидел? Гесс не туда лизнул?

Мне в голову полетела авторучка, степлер, линейка и сотовый телефон. Всё мимо. Кидаться она никогда не умела.

– Обижаешь собаченьку и Тео, а он хороший, он тебя любит, – подал голос мой пёс.

– Марта, простите, – поддержал я её, а не его. – Мы… мы, наверное, дураки. Просто возникла такая ситуация, я хотел сказать, должен был сказать, вы мне очень…

– Я знаю. – Она хлюпнула носом. – И я тебе скажу, потому что ты мне тоже…

– Нравлюсь?

– Да, а что такого? Нельзя?!

– А собаченька?

– Заткнись, – дружно рявкнули мы на прижавшего уши Гесса.

Он прикрыл нос лапами и затих.

– Но ты должен знать, что мне… что я… Ох!

Рыжая красавица шумно выдохнула, встала, опустила голову, расправив плечи, а потом из-за её спины взметнулись короткие белые крылья…

P.S.

– Дома никого нет.

– Я вижу.

– А где отец Пафнутий? Почему он ушёл, зачем он нас бросил? Где Анчутка? Беса нет, вкусняшек нет, где моя миска? Стоп!

– Что? – Я невольно сбился с шага. Доберман опустил нос к полу, дважды шумно втянул ноздрями воздух, а потом вдруг резко бросился в угол моей комнаты. Я метнулся следом. Из-под моей кровати торчали чужие ноги…

– Анчутка?!

Мы вдвоём вытянули избитого в мясо безрогого беса. Греческий нос набок, зубы выбиты, глаз заплыл, второй едва смотрит, волосы на висках вырваны с корнем. Господи боже ты мой…

– Черти-и… они забрали-и…

Моё сердце похолодело.

– Они забрали отца… отца Пафнутия.

Декарт мне в печень!

От англ. Evanescence («Эфемерность»). Американская рок-группа. – Здесь и далее примеч. авт .

Нет бога, кроме Аллаха ( араб .).

Каляпуш – традиционный татарский мужской головной убор конусообразной формы для повседневной носки; разновидность тюбетейки.

Пожалуйста!

Вольный перевод известной итальянской песни «О соле мио».

Большое спасибо ( ит. ).

о времена, о нравы! ( лат. )

О боже! (нем.)

приятного аппетита! (словац.)