Вик Джеймс - Огненный город [litres]

– Мои сотрудники еще кое-что выяснили, – продолжила супервайзер, будто никто их не прерывал. – Наследник Хайвителя, по всей видимости, знал эту женщину. И возможно, тот парень, который убил канцлера, и сейчас содержится в замке лорда Крована. Учитывая, что железная дорога соединяла Риверхед и Милмур, он мог с ней встречаться.

Наследник Хайвителя.

Мейлир был на церемонии открытия парламента. Его присутствие потрясло Боуду до глубины души. Наглость какая! И внешний вид ужасный. С изможденным лицом и с тросточкой Мейлир стал жалкой тенью того беззаботного юноши, который всего пару лет назад был желанным гостем в поместье Матраверсов.

Перемены в Мейлире начали происходить после того, как леди Армерия привела его в Совет юстиции. Хорошо известно, что семейство Треско с незапамятных времен проявляло сочувствие к простолюдинам. Пока на заседаниях Совета обсуждались условия труда и быта и меры усмирения волнений, высказывания Мейлира делались все острее, а аргументы все более весомыми.

А потом он вдруг исчез.

Почему она раньше не догадалась, что он каким-то образом спутался с простолюдинами? Все ли она сделала, чтобы уберечь свою младшую сестру от этого человека, который разбил ей сердце?

И какой нелепой была попытка Мейлира вступиться за мальчишку, стрелявшего в Зелстона? Не нашел ничего лучшего, как взять на себя ответственность за его преступление. И то, что с ним за это сделали, было ужасно. Боуда вспомнила золотистое облако и мучительный вопль Мейлира. Но он сам в этом виноват, он своими поступками навлек на себя такое чудовищное наказание.

Крован допросит этого мальчишку, и тогда выяснится, действительно ли Мейлир был вовлечен не только в организацию беспорядков в Милмуре, но и, возможно, в подготовку убийства Зелстона. Может быть, удастся подтвердить или опровергнуть подозрения лорда Уиттема, что не Зелстон, а он был истинной целью покушения.

И вот теперь еще одно задание Кровану – найти в памяти мальчишки следы женщины из Риверхеда. Знал он ее? Встречался с ней? Боуда продиктовала записку в Эйлеан-Дхочайс и отпустила своих помощников. Ей нужно было на некоторое время остаться одной и хорошо все обдумать.

Мейлир с матерью спешно покинули Кайнестон и удалились в свой Хайвитель, Диди уехала вместе с ними. С тех пор Боуда не видела сестру, она даже не звонила ей оттуда.

Возможно, Диди злится на нее за то, что Боуда тесно сотрудничает с Уиттемом Джардином, который санкционировал ужасное наказание Мейлира. Боуду больно кольнуло это предположение, но она мгновенно взяла себя в руки. Со временем Диди поймет. Все поймут.

Лорд Уиттем хочет только одного – сделать свою страну сильной. Он хочет, чтобы Великобритания сохранила свое влияние в мире, в котором ось власти оптимально сбалансирована между странами, где элита обладает Даром, и теми, где правят Бездарные. В первую в триаду входят Великобритания, Япония и Конфедерация, во вторую – Франция, Россия и США.

Хотя, подумала Боуда, иллюзия считать, будто этот баланс существует. В любом конфликте бездарные страны, несмотря на всю мощь их вооруженных сил, не смогут противостоять странам, обладающим Даром. Но сегодня все международные споры разрешаются в зале заседаний, а не на поле боя. И там бездарная триада постоянно стремится ослабить власть триады Дара. Они ссылаются на так называемые права человека – все эти бессмысленные завывания о несправедливости безвозмездной отработки – и пытаются ограничить возможности использования Дара в политическом регулировании экономики.

Триада Бездарных не возьмет верх. Но нужно учитывать, что пока Китай не определился со своей приверженностью. Эта огромная страна по-прежнему хвастается свои Даром, но те, кто им владеет, удалились от мира и ведут монашеский образ жизни высоко в Гималаях. В повседневных делах Китай ведет себя как бездарная страна. И обе триады борются, стремясь заполучить могущественную страну в свои союзники.

В такие неопределенные времена Британия нуждается в лорде Джардине и должна быть благодарна ему за то, что он у нее есть.

Боуда решила, что пора поделиться с лордом Уиттемом последними новостями, и отправилась нанести визит своему будущему тестю. Кроме того, им нужно было обсудить и некоторые другие неприятные моменты – например, будет ли место Зелстона в Совете юстиции передано леди Флоре и наследнице Мидсаммер. Боуда искренне надеялась, что нет. Мидсаммер невыносима: такая же яростная поборница справедливости, как семейка Треско, и по уши погрязла в своих отношениях с какой-то простолюдинкой. По закону ее мать наследница третьей очереди. И ни одна из них не должна и близко подходить к Дому Света. Совершенно очевидно, что там им не место.

Боуда шла по коридорам, увешанным гобеленами, к огромной винтовой лестнице. Лорд Джардин занял апартаменты канцлера на верхнем этаже новой Вестминстерской башни. Три стены самой большой комнаты были отделаны дубовыми панелями, четвертая была полностью стеклянной, с видом на Дом Света.

В бытность Зелстона канцлером Боуда посещала эти апартаменты только во время ежегодных вечеринок. Фланируя между гостями, обмениваясь любезностями, она изучала портреты, висевшие на стенах, и находила некое сходство у всех этих мужчин, занимавших этот великий государственный пост, начиная с Кадмуса. И что примечательно, ни одной женщины среди них не было.

Практически на каждом четвертом портрете был изображен представитель рода Джардинов. Боуда знала имя каждого, знала их истории восхождения и скандалы, которые объясняли прерывание линии преемственности и позволяли вклиниться кому-то другому. И теперь, когда Уиттем занял кресло канцлера, апартаменты вновь стали сосредоточением власти Джардинов. Можно сказать, еще одним крылом Кайнестона. Казалось, открой боковую дверь – и увидишь сидящую за шитьем в Большом солярном зале леди Талию или Сильюна, замышляющего в библиотеке очередную каверзу.

Вот только теперь Сильюн будет регулярно появляться еще и здесь, в Вестминстере, подумала Боуда, заходя в кабину лифта, созданную с помощью Дара и поднимающую на верхний этаж башни только Равных.

Боуда никак не могла взять в толк, почему ее крестный, лорд Рикс, выбрал Сильюна своим наследником.

Она не могла спросить об этом Рикса напрямую, не могла позволить себе дурной тон, и без того ходили сплетни, будто они с Диной ждут не дождутся, когда им достанется Фар-Карр. Натура и характер Диди делали ее непригодной на роль наследницы, но Боуда уже все распределила наперед: ее старшему ребенку достанется Кайнестон, второму – «Эпл-дарем», а третий ребенок в Фар-Карре создаст младшую ветвь рода.