Роман Злотников - Нечистая кровь. Книга 2. Корни Тьмы [litres]

– Я тоже… в точности точно так же.

Ингёр пристально посмотрела на невестку. Та зябко прятала пальцы в рукавах платья и словно хотела сказать что-то, но не решалась. Ее определенно подослал отец, но… потому ли только она пришла, что ее подослали?

– Когда мы с вашим супругом, принцем Брайсом, плыли сюда по Долгому морю, я спросила его, хороший ли человек его брат-король. Знаете, леди Катриона, что он ответил? «Нет». Тогда-то я и поняла, что, возможно, здесь будет не так уж и плохо. Когда второй человек в королевстве способен на такую беспощадную прямоту, это дорогого стоит. Я предпочитаю жестокость лжи. А вы?

– Иногда приходится и лгать, – чуть слышно ответила Катриона.

Ее голос был так тих и невыразителен, что это вызывало раздражение. Хотелось прикрикнуть на нее, велеть смотреть в глаза. Через что прошла эта женщина, дочь одного из знатнейших лордов в Митриле, что стала таким загнанным зверьком? И через что она готова пройти, чтобы обрести наконец свободу?

– Вы не любите Брайса, леди Катриона? Скажите правду. Я пойму, я ведь королева, – усмехнулась Ингёр, не пытаясь скрыть за усмешкой горечь.

– Я бы хотела его любить. Но он мне не позволяет. И…

– И? – подсказала Ингёр, и Катриона вздохнула.

– И что-то в нем есть, что никогда никого к нему не подпустит.

Ингёр обдумала эти слова. В них было немало истины.

– В этом они похожи. Наши мужья. Они никому не верят, кроме друг друга, и никого к себе не подпускают. Но так ведь нельзя. Когда у человека в руках столько власти, ему невозможно быть совершенно одиноким, потому что одному человеку такая ноша не по плечу. Кто-то должен всегда быть рядом.

– Они поддерживают друг друга, – неуверенно возразила Катриона, и Ингёр нахмурилась:

– Да? А вы точно уверены, что от этого больше пользы, чем вреда для них обоих? И для всего Митрила?

– Я никогда об этом не думала, – призналась Катриона.

– А я думала, моя леди. У меня тут нет особых занятий, кроме как думать о будущем этой страны. Потому что ее будущее слишком уж тесно переплетено с моим. И с вашим.

– Да, моя леди…

– Вы желаете стать королевой-матерью? Только прошу, не лгите. Будьте достойной супругой принца Брайса.

– Нет, – вдруг резко сказала Катриона и вскинула голову. Ее глаза блеснули – в первый раз с тех пор, как Ингёр ее узнала. – Нет, не желаю!

– И не желаете, чтобы ваш сын стал королем?

– Я не желаю, чтобы он стал узурпатором.

– Но вы ведь понимаете, что, когда наши мужья вернутся, никто не сможет гарантировать вам безопасность? Даже я?

– Его величество чуть не убил вас на глазах у всего двора, а потом заставил переменить ваше имя, – сказала Катриона. – Конечно, вы не можете никому ничего гарантировать.

Кровь прилила к бледным щекам Ингёр. Но гнев тут же улегся. Она просила правды у этой женщины, правду и получила. И это оказалось даже проще, чем она рассчитывала.

– Ваш отец прислал вас, чтобы шпионить за мной и выпытать, беременна ли я, так?

– Да, – сказала Катриона и чуть заметно улыбнулась.

– И почему же вы мне в этом признаетесь?

– Потому что знаю, что все равно не смогу это от вас скрыть. Вы сильны, ваше величество, а я сильной никогда не была.

– Толку от силы в четырех стенах немного.

– Я могу быть вашими глазами и ушами за пределами этих стен. Ведь вы – моя королева.

«Неужели она и впрямь настолько хитра? – усомнилась Ингёр, глядя в бледно-серые глаза своей невестки. – В тихом омуте водятся страшные демоны… или там похоронены светлые духи с перебитыми крыльями».

– Ваш отец убьет вас, если узнает. Не пощадит. Вы не нужны ему, пока у него есть ваш сын.

– Да, я знаю. Но если я хоть так смогу от него освободиться, тогда… так тому и быть. Все в воле Светлых богов.

– Все в воле Светлых богов, – машинально повторила Ингери.

Стремление женщины к свободе – об этом она и впрямь знала немало. Она, единственная дочь ярла, проданная правителю далекой страны, отосланная навсегда от родных любимых берегов, над которыми с криком носились чайки. Ту землю пора забыть. Море отвергло ее. Теперь она не Ингёр, а Ингери – королева гор. У моря и гор общее лишь одно – они жестоки и не терпят в своих владениях трусов.

– У вас есть сестры, леди Катриона?

– Да, ваше величество. Четверо.

– А у меня ни одной. Только братья. Дайте мне вашу руку.

Катриона нерешительно протянула ей пальцы. Ингёр взяла ее за запястье и приложила узкую потную ладонь золовки к своему животу.

– Вы владеете магией?

– Немного.

– Я тоже немного. Слушайте. Я впущу вас.

Они замолчали. Ингёр закрыла глаза и медленно дышала, не позволяя звуку собственного дыхания вторгнуться в зыбкую связь, установившуюся между ними, и нарушить ее.

– Слышите? – одними губами сказала она, не открывая глаз. – Поняли?

– Да… думаю, что да.

– Возвращайтесь к вашему отцу и скажите ему то, что должны сказать.

– Слушаюсь, ваше величество.

– Ингери, – поправила королева. – И у меня никого нет теперь, кроме тебя. Зови меня Ингери, Кэт.

– Хорошо, только вы меня так не зовите. Только не Кэт.

Ингёр открыла глаза. Ее пальцы все еще сжимали запястье Катрионы, сильно, до синяков. Вернувшись, Катриона пожалуется своему отцу, что они с королевой едва не подрались. Может, лорд Глендори в это даже поверит. Он знает, что женщины, растоптанные мужчинами, часто бывают жестоки к другим женщинам.

Или думает, будто знает.

Лорд Айвор Глендори не был плохим человеком. Он не был вероломен. Он не был даже тщеславен. Светлые боги подарили ему троих дочерей, и вскоре после рождения младшей его жена покинула этот мир. Лорд Айвор женился снова, и новая молодая жена принесла ему близнецов – снова девочек. Больше того, все дочери лорда Айвора – те, которые уже стали достаточно взрослыми и согревали постели своих мужей, – продолжали рождать одних только девочек.

Это что-то да значило. Лорд Глендори не скупился, призывая к себе лучших магов из Митрила и даже из Империи людей (разумеется, только тех из них, в ком не текло нечистой крови), не уставая испрашивать совета о том, как умилостивить богов. Один из этих магов сказал, что отсутствие наследников – это не кара, а знак. «Первое дитя мужского пола, родившееся в роду Глендори, будет овеяно великим благословением и облечено великой миссией», – так сказал этот маг, и лорд Айвор отсыпал ему полпуда золота. Потому что это был если и не ответ, то хотя бы какое-то утешение.

Поэтому когда Катриона, его маленькая глупышка Кэт, его любимица (лорд Айвор искренне так считал и очень удивился бы, если бы кто-то сказал, что он обращается с дочерью дурно), наконец родила ему внука, лорд Айвор понял: вот он, знак. Тот самый знак, которого он ждал десятилетиями. У него были младшие братья, у некоторых из них даже рождались сыновья, но все они умерли к тому времени, когда малышка Кэт стала принцессой Митрила, соединившись с принцем-полукровкой. Немалая цена, но лорд Айвор, скрепя сердце, согласился ее заплатить. И был вознагражден за свое смирение.