Алексей Бессонов - Лабиринт кочевников

– Ян! – звонко крикнула она. – Подождите! Да подождите же вы!

Она спрыгнула в снег, подошла поближе.

– Мне так неудобно вчера стало, знаете… обидела ни за что ни про что хорошего человека. Вы ведь мне помогли, а я вот…

– Бывает, – примиряюще улыбнулся Климов. – Подумаешь… Ну, были вы не в духе, так что ж тут. Я, знаете, тоже вот иногда – не подходи. Со всеми бывает.

– Слушайте, хотите, я вас подвезу куда-нибудь? У меня на сегодня уже все дела сделаны, кассу за меня Ленка снимет, бухгалтер мой, так я, если хотите…

Предложение выглядело настолько неожиданным, что Ян даже немного опешил. В Москве вообразить такую ситуацию было трудно – но тут, в маленьком городке, все это виделось иначе.

– Знаете, – решился он, глядя в светлые глаза женщины, – а я, пожалуй, соглашусь. Я в Заграйске совсем недавно и, наверное, надолго. Мне надо стиралку купить, а то как я без нее буду? Сам я стирать умею, конечно, но вот заставить себя – это целая история. Где тут у вас приличный магазин есть?

– Стира-алку? – заулыбалась Татьяна. – Так это мы вам мигом. Садитесь, поехали!

Ян забрался на черное дерматиновое сиденье, в корме фургона затарахтел дизель, и Танька привычно толкнула длинный рычаг. Климов незаметно посмотрел на ее руку: ладонь выглядела грубоватой, лак на ногтях облупился. Видно было, что ей постоянно приходится возиться с ящиками и коробками.

– Вы на рынке торгуете? – спросил Климов.

– Да-а, три точки держу. И еще на Соломенке магазин у меня. Как муж мой помер, так все самой приходится. Считай одни бабы у меня пашут – где у нас мужика найдешь? Разъехались… Все теперь на заработках. Афанасий, вот, водила мой, забухал, так приходится и возить все самой. А что делать? На оптовую надо, по точкам надо, да и так, всякое.

Фургончиком она управляла весьма лихо, «Фольксваген» домчался до конца проспекта Щорса, где торчал массивный Дом культуры Трубзавода, свернул направо и, поднявшись на холм, затормозил возле двухэтажного купеческого дома, перестроенного в магазин. Татьяна заглушила движок, деловито махнула рукой:

– Пошли. Я тут всех знаю, сейчас договоримся.

На первом этаже торговали всяким шмотьем, а второй занимал большой магазин с рядами телевизоров, холодильников и стиральных машин. Едва завидев посетителей, молодая девушка в синей блузке с бейджиком на груди, бесцельно бродившая по залу, заулыбалась и ринулась навстречу.

– Татьяна Ивановна, – заворковала она, – вот уж здрасте! Это вы нам покупателя привели? Сегодня с утра – никого, вот никого прямо!

– Ты мне зубы не заговаривай, – перебила ее та. – Лучше Аню позови. Человеку вещь подобрать надо да и скидочку сделать хорошую.

Через минуту из подсобки выскочила пухловатая брюнетка с невероятно ярким макияжем. Чмокнув в щеку Татьяну, она смущенно повернулась к Яну:

– Что бы вы хотели?

– Мне стиралка нужна, – улыбнулся тот. – И телевизор, наверное. А то я дом купил, а в доме только мебель. Сам-то я издалека приехал, вещи с собой особо не тащил.

Татьяна сделала большие глаза и толкнула подругу в бок.

– Давай-давай, – сказала она. – Таких покупателей у тебя сто лет уже не было.

С покупками Ян не морочился, выбрав себе дешевый «Индезит» и небольшой кухонный телик. Машину должны были доставить завтра утром, а коробку с телевизором он взял в руки.

– Вы где живете? – спросила у него Татьяна, когда они вышли на улицу.

– Недалеко, на Верхней, – весело ответил Ян. – В частном… Слушайте, я вам так благодарен, да и покупку обмыть надо. А у меня все есть, даже с избытком. Что скажете?

– Да с удовольствием, – улыбнулась женщина, и в этой улыбке Яну почудилось облегчение. – Тем более что повод такой.

Она быстро домчала до его квартала, затормозила, следуя указаниям Яна, у нужных ворот, выключила двигатель и посмотрела немного вопросительно.

– Машина, в принципе, войдет во двор, – произнес Климов. – Сейчас я свой «Форд» в сад перекачу, и тогда места точно хватит.

Ключи лежали на веранде, так что пришлось зайти в дом. Ян проехал чуть вперед, к самым воротам, потом выкрутил руль до упора и подался назад, загнав «Транзит» меж двух деревьев. Потом он распахнул створки ворот, чтобы Татьяна могла спокойно заехать во двор.

– Хороший у вас дом, – заметила она. – Богатый был когда-то. Только вот не наш он какой-то, не заграйский. Не строили у нас таких.

– Заходите, – предложил Ян, открывая перед гостьей дверь. – Этот дом мне тем и понравился, что не такой, как у всех. Уютный, знаете ли.

Он поставил коробку с телевизором в углу кухни, сполоснул руки и открыл холодильник. Татьяна сидела на стуле у стола, с кошачьим любопытством глядя туда-сюда по сторонам. Без дубленки она оказалась довольно плотненькой, но вовсе не расплывшейся, синие джинсы обтягивали тугой, крепкий зад.

Деликатесов в холодильнике было столько, что Климов даже задумался, с чего же начать. В конце концов он остановился на колбасе, немецкой ветчине в банке и маринованных помидорах, среди которых плавали крохотные перчики.

– Ко мне тут старый друг заезжал, – объяснил Ян. – Привез всего… мне и не съесть одному.

– Давайте я помогу, – Татьяна вскочила со стула, взяла нож, поискала глазами доску. – Вы пока помидорчики доставайте, а все остальное я сама нарежу.

Климов кивнул. Деловитость гостьи его не смущала нисколько, она вела себя именно так, как он и ожидал. Жизнь в Заграйске не способствовала куртуазности, здесь нужно было уметь шевелиться в любых обстоятельствах.

Совместными усилиями они быстро собрали на стол, Ян достал из буфета бутылку виски и рюмки на ножках-шариках.

– Солидный был дом, – заметила Татьяна, рассматривая обстановку кухни. – А кто тут раньше жил, не знаете?

– Да инженер какой-то, с воензавода, – пожал плечами Климов. – Сам он помер, а наследники дом в агентство сбагрили. Мне сразу понравился, я и купил. Квартиру не хотелось. Я, знаете, давно мечтал именно в собственном доме жить. И раз уж так вышло, что пришлось мне сюда перебираться, искал дом поприличнее.

– Он тут, я думаю, один такой. Народец-то у нас все больше каторжный, запойный, такие корней не пускают. Поселили в бараке – да и то хорошо, чего еще надо? А тут у вас серьезно все так, на века прямо!

– Давайте за знакомство, – прервал женщину Ян, немного удивленный ее восторгами.

Они выпили. Татьяна закурила, в глазах ее появилось немного мечтательное выражение:

– Я-то ведь тоже из барака, можно сказать, родом. Да-а, с Южанки, самый бандитский край. Как темнота, так у нас никто без ножа не выходил. Попотела я, чтобы оттуда вырваться. Хотела в Пермь, но… – женщина с грустной улыбкой махнула рукой, – в Заграйске тоже жить можно. Пахать, конечно, за двоих приходится, зато вот сама теперь себе хозяйка.