Рик Риордан - Меч Лета [litres]

Повернувшись к Хундингу, я заметил, что он вытирает глаза.

– Вы в порядке? – Удивили меня его слезы.

Он кашлянул.

– Да. В порядке. А что до того, о чем ты спросил… Отелю нравится обеспечивать вас сувенирами из вашей прежней жизни. Фотографии…

Он умолк, и мне показалось, что под густой завесой его бороды у него дрожат губы.

– Тогда-то ж, когда я помер, давным-давно, никаких фотографий в помине не было, – снова заговорил он. – Везет же тебе.

Давненько никто не завидовал моему везению. Я настолько припух от этого, что даже отвлекся от нашего с мамой снимка. Вот уж и впрямь повезло: два года без мамы бомжом, а потом то ли помер, то ли меня апгрейдили для экспресс-перехода на новый уровень, где этот швейцар из Саксонии торчит с семьсот сорок девятого года нашей эры. Он-то как, интересно, умер и что за семью оставил в своей прежней жизни, если даже спустя тысячу двести лет после этого начинает плакать при малейшем воспоминании? Жесткий же у него новый уровень получился.

Хундинг вдруг резко выпрямился и вытер нос.

– Ну, будет. Если вопросы какие появятся, обращайся к управляющему. А я уж, верно, порадуюсь за обедом, когда услышу о твоих храбрых подвигах.

– Храбрых подвигах? – Я опешил.

– Ладно тебе, не скромничай. Тебя бы не отобрали, коли героем не был.

– Но…

– Было очень приятно вам услужить, сэр, – крайне официально произнес он. – Милости просим в отель «Вальгалла».

Он протянул ладонь, и мне потребовалась целая секунда, прежде чем я допер, что он ждет от меня чаевых.

– Ой! М-м-м, – стушевался я и зашарил по карманам, в надежде хоть что-то найти.

Меня ожидала некоторая удача: шоколадка, которую я увел из кухни у дяди Рэндольфа, в самом что ни на есть лучшем виде переселилась вместе со мной сюда.

– Извини, но это все, что у меня есть, – торопливо вручил я ее своему провожатому.

Глаза его превратились в блюдца.

– О боги Асгарда! Спасибо тебе!

Он понюхал мое подношение, а затем воздел его вверх на обеих ладонях, как священную чашу.

– Вот это да! – трепетно выдохнул он. – В общем, как только тебе что потребуется, мигом ко мне. А твоя валькирия явится за тобой прямо перед обедом. Вот это да! – снова залюбовался он шоколадкой. – Ну и дела!

– Какая еще валькирия? Нет у меня никакой валькирии, – сказал я.

Хундинг, так и не отрывая взгляда от шоколадки, расхохотался.

– Ну, ясное дело. Будь у меня такая валькирия, я бы сказал то же самое. Она хорошенько покуролесила.

– То есть? – насторожился я.

Но Хундинг уже направился к двери.

– Сегодня еще увидимся, а сейчас мне надо кое-что съесть. Желаю тебе не убиться перед обедом, – скороговоркой бросил он мне и вышел.

Я вдруг стал задыхаться и рухнул на траву атриума, уставясь на небо в ажурном просвете ветвей.

У меня давно уже не было приступов астмы, а раньше мама ночами дежурила возле меня, пока я хрипел в поединке с невидимым обручем, все сильнее стягивавшим мне грудь. Только не удивляйтесь, зачем надо было водить парня с астмой в походы по горам. На свежем воздухе мне как раз становилось лучше.

Вот и теперь, распластавшись посреди атриума, я жадно ловил свежий воздух, ожидая, когда мои легкие успокоятся.

В общем-то, я догадывался, что астмой меня шарахнуло из-за нервного срыва. Не каждый ведь день приходится помирать, а затем возрождаться для новой жизни среди безумных викингов, которые заказывают себе с доставкой в номер свиные головы и мочат друг друга копьями в холлах. Но привело меня в шок не это.

За два последние года моя психика хорошо адаптировалась к экстриму. Чуть больше, чуть меньше… Ну, оказался в свой шестнадцатый день рождения в этой Вальгалле. Не повезло.

Вдарило мне по нервам другое. Меня впервые с тех пор, как не стало мамы, окружали комфорт и уют, и я, по крайней мере на данный момент, ощущал себя в безопасности. Всякие там благотворительные кухни или койки в приютах не в счет. Все равно ни на миг не расслабишься. И спишь, так сказать, приоткрыв один глаз. А теперь у меня возникла возможность спокойно поразмышлять.

Только вот размышления штука довольно опасная.

До сих пор мои умственные способности целиком и полностью поглощал процесс выживания. Даже погоревать как следует о потере мамы для меня было непозволительной роскошью, а сетовать на предмет злосчастной своей судьбы – тем более. Думаю, это мне помогло в той же степени, что и навыки выживания, которым меня обучила мама во время наших с ней многочисленных вылазок на природу. Благодаря ей я умел ориентироваться в незнакомых местах, разжигать костры, грамотно разбивать палатку.

Наши поездки в горы, парки, на озеро… Если ее раздолбанная «Субару» была на ходу, мы устремлялись за город навстречу дикой природе.

– От чего мы бежим? – спросил я ее в одну из подобных пятниц, за несколько дней до того как она погибла. Мне хотелось остаться хоть на одни выходные дома, и ее жажда непременно уехать злила.

Она ответила мне улыбкой, за которой скрывалась тревога:

– Магнус, нам надо как можно лучше использовать отведенное время.

Неужели и впрямь старалась меня научить выживанию в одиночестве? Знала, что с ней случится? Возможно ли это? С другой стороны, иметь в отцах древнескандинавского бога тоже не слишком реально.

Дыхание у меня еще до конца не выровнялось, но я все же поднялся на ноги и побрел в гостиную. С каминной полки мне улыбался, обнажив щель в передних зубах, всклокоченный восьмилетний Магнус. Как же он мало ценил то, что у него было!

Я изучил содержание книжных полок. Мои любимые авторы фэнтези и ужасов, которыми я зачитывался в прежние годы: Стивен Кинг, Даррен Шэн, Нил Шустерман, Майкл Грант, Джо Хилл. Любимые серии графических романов – «Скотт Пилигрим», «Песочный человек», «Хранители», «Сага». (Подсказка от профессионального бездомного: публичные библиотеки гостеприимны и безопасны почти как рай. В них есть туалеты, а ребят, которые пришли почитать, не вышвыривают на улицу, если, конечно, от них не слишком воняет и они не устраивают скандалов.)

Я вытащил со стеллажа детскую книжку. Скандинавские мифы в очень простом изложении. Мы с мамой ее читали, когда я был маленький. Множество иллюстраций. Таких, знаете, без затей и до идиотизма радостных. Боги на них дико счастливы, и все как один улыбаются. На солнечных небесах висит радуга. Земля покрыта цветами. Светловолосые девушки просто очаровательны. И текст соответствующий: «Боги жили в необычайно прекрасном месте». Ни слова про Черного Сурта, который сжигает коляски с детьми и кидает в людей шары из расплавленного асфальта, или про волков, взрывающих квартиры и убивающих мам! Я в раздражении сунул книгу туда, где она стояла, и подошел к журнальному столику.