Александра Лисина - Тёмный Эльф. Хранитель [litres]

– Так, – встряхнулся Тир. – Ладно, в общих чертах понятно. Ты жива, за Вала тоже можно не волноваться. А теперь давай по порядку. Когда появился патруль?

– Часа через три после того, как ты потерял сознание. Я услышала их издалека и успела закрыть тебе лицо. А когда они добрались до нас, даже подумала, что эльфы что-то почувствовали, – у них были такие странные лица!

– Сколько их было?

– Трое.

– Представились?

– Нет, конечно! С чего бы им представляться смертным? Пришли, все осмотрели, расспросили и велели идти за ними. Ни словечка лишнего не дали сказать!

– Ах да, я и забыл, – усмехнулся Тир. – Снобы, как все темные. Это они забрали мои мечи?

– Да.

– Надеюсь, ты предупредила, чтобы никто не трогал рукояти?

– Конечно, – кивнула Милле. – Да они и сами углядели защитные руны у гарды, поэтому брались только за перевязь. Прости, я не смогла их уговорить оставить твое оружие.

– Ничего, сами вернут, когда придет время: мои мечи слушаются только меня, и горе тому, кто рискнет коснуться их без спроса. К тебе никто не привязывался?

Мелисса смущенно потупилась.

– Ну… не то чтобы очень… я… знаешь, так испугалась, когда они забрали твои клинки, а потом захотели узнать, кому так повезло с мастером-гномом… что у меня не осталось выхода.

– Милле! – вдруг приглушенно ахнул эльф. – Ты что, на них смотрела ?!

– Недолго, – призналась она тихонько и виновато шмыгнула носом. – Совсем чуть-чуть. Зато патрульные потом были так любезны, что согласились мне помочь. Правда, сначала попытались очаровать, но я умею останавливать мужчин, хотя и растерялась в тот момент, когда на нас напали маги, и теперь бедный Вал… – Она вздохнула. – А когда я посмотрела на эльфов, они вскоре передумали строить глазки, а потом целых три дня несли вас с Валом на себе. Еще готовили какие-то отвары, кормили, поили, перевязывали Вала… я только к тебе их не пускала, сама все делала. Но мы все равно только этой ночью дошли. Вала сразу унесли к целителям, а тебя я упросила оставить здесь, со мной. Сказала, что люблю тебя и не смогу без тебя жить!

Тир вздрогнул, когда Мелисса подняла на него испуганные глаза, которые стремительно наполнились слезами, и присел рядом, обхватив ее за хрупкие плечи. Боги, что же он не подумал сразу, каково ей было! Остаться одной, в лесу, когда двое сильных и таких важных для нее мужчин нуждаются в помощи. При этом один из них смертельно ранен, а второй напрочь истощил магический резерв. Бедная Милле! Ведь ей всего шестнадцать, а тут – такие испытания. Как же она должна была бояться, как рисковала, прося помощи у тех, к кому не должна была даже приближаться! Как плакала ночами, силясь унять нервную дрожь, идя бок о бок с незнакомыми эльфами по чужому лесу, каждую секунду ожидая разоблачения! И вот они здесь, в Темном лесу, в самом его сердце, рядом с владыкой и хранителями, которые быстро сообразят, кого привела к ним в гости щедрая судьба…

– Прости, – покаянно прошептал Тир, обняв задрожавшую Милле. – Ты ни в чем не виновата, маленькая. Это мы тебя подвели, не справились. Все хорошо, никто тебя не осудит. В конце концов, убивать нас точно не станут, а Валу действительно помогут. Он будет жить, и это главное. Ты очень смелая, и я тобой горжусь. Спасибо, что спасла нам жизнь.

– Нам нельзя здесь оставаться, – горячо зашептала Мелисса, испуганным ребенком прижимаясь к эльфу. – Это вчера никто не понял, потому что было темно и до нас никому не было дела. Но скоро кто-нибудь решит разузнать подробности, и тогда…

– Ничего, пусть допрашивают, если хотят. Мне только лицо надо закрыть. А тебе не нужно смотреть им прямо в глаза. Если нас приняли за людей, то не станут задерживать: эльфы не слишком жалуют смертных. То, что во мне есть сила, слишком незначительное происшествие, чтобы им заинтересовались. Подумаешь, чудо… мало ли огненных магов шатается по дорогам? В конце концов, это могла быть и не моя работа, а ошибка того, которого я поджарил. Пока «Огонь жизни» во мне дремлет, они не почувствуют подвоха. Поэтому как только Вал придет в себя, нас наверняка попросят убраться.

– А если они узнают его? – всхлипнула Милле.

– Не узнают, – уверенно ответил он. – У него правая рука обгорела, я это видел мельком, тогда… Татуировки теперь не видно, а значит, никто не поймет, кто он такой. И никто не свяжет его с… но если вдруг спросят, то скажем, что он – наш телохранитель.

– Они почувствуют ложь!

– А мы не станем обманывать. Тем более что про Вала все сущая правда. Ему было велено за нами присматривать? Вот так мы и скажем, слово в слово. Добавим, что ты подруга детства, которую я очень люблю, а все остальное… не думаю, что кто-то будет вникать. Им нет дела до чужих проблем. Главное не паниковать и натянуть капюшоны поглубже. Может, и обойдется… Смотри!

Тир сдернул с ложа свой изгвазданный плащ, накинул его на плечи и обернулся. Лоб обвязал все тем же лоскутом, чтобы острые уши не бросались в глаза. Затем нахлобучил капюшон, надвинул его как можно ниже и, сгорбившись, словно скрюченный от болезни дед, задорно подмигнул.

– Вот так. А если попросят снять, я скажу, что не могу этого сделать, потому как болен заразной болезнью или… Ну, мы что-нибудь придумаем.

Мелисса только вздохнула.

– Боюсь, это не поможет: у тебя глаза слишком ярко светятся.

– У тебя тоже. Но тут ничего не изменишь: наведенные чары мне недоступны… вернее, я пока не умею. Так что будем смотреть в пол и делать вид, что напуганы.

– Мне не придется делать вид, – пробормотала Милле, послушно натягивая плащ. – Я действительно до смерти боюсь.

– Глупенькая, – беззвучно рассмеялся Тир. – Нас же не собираются убивать!

– Пока – нет.

– Милле, что за настрой? Даже если все вскроется, нас не тронут и пальцем.

– Не дай бог! – снова испугалась она. – Думаешь, я их боюсь?! Да ты знаешь, как нам потом попадет?! Мама будет сердиться!

Тир тяжело вздохнул. Да, это проблема, потому что мама Милле, когда сердится, бывает очень и очень сурова. Никого не побоится: ни темных, ни светлых, ни короля, ни самого владыку – так накажет, что потом с месяц сидеть на лавке не сможешь. Вал, возможно, и не побоится ей возражать, но в этом юный эльф был не уверен.

– У нас не было выбора, – наконец озвучил он.

– Это у меня не было выбора! – сердито поправила его Мелисса. – Это я вас сюда затащила! И это меня накажут, если мама узнает!

Он только вздохнул.

– Нет, маленькая. Накажут как раз меня: за то, что не уследил, не предусмотрел… Я ведь старше. Да еще огонь этот, от которого мы все чуть не погибли. А если выяснится, что из-за меня тебе пришлось обращаться за помощью к темным… и то, как оплошал Вал…

Дети переглянулись и вконец помрачнели: им не нужно было гадать, во что превратится Страж, который так настаивал на поездке в Аккмал. Родину, мол, повидать. Мир посмотреть, себя показать.