Григорий Шаргородский - Чужая месть

– А о том, что я в десять раз тяжелее тебя, ты не подумал?

Удивление в глазах кота сменилось скепсисом.

Ну да, он прав. Что-то в последнее время я слишком много требую от существ, разумных только условно, – от того же Леонарда или Кузьмича. Хотя уровень интеллекта модифицированного кота не стоило недооценивать – мало ли что там нашаманил профессор Нартов.

К счастью, вляпался я не в пресловутую трясину, хотя минут десять повозиться пришлось. В итоге оказался изгваздан в грязи по самую макушку. Перепачканную и порядком изодранную одежду придется выбросить, но не это беспокоило меня больше всего. Хоть серьезных ран вроде не было, стоило как можно скорее добраться до дома и медицинской помощи. Принимать грязевые ванны в таком состоянии не самая полезная затея.

Чем дальше от центра Топи, тем менее странный лес нас окружал. Приблизительно через час болотные проплешины исчезли вообще, и появился шанс, что с мутировавшими животными мы больше не столкнемся. И только я об этом подумал, как произошла не самая приятная встреча в моей жизни. Мы как раз пробирались сквозь густой малинник, когда Леонард громко зашипел. Ответом ему было глухое урчание, от которого у меня волосы встали дыбом, несмотря на изрядную корку грязи. Не то чтобы это урчание звучало как-то совсем уж инфернально, просто нервы были на пределе.

Затрещав ветками малины, к нам вышел медведь. Нет, не мутант, вполне обычный топтыгин. Леонард зашипел громче, явно нарываясь на драку, медведь в ответ заревел и двинулся вперед с явно агрессивными намерениями. И тут котяра меня сильно удивил. Со злобным мяуканьем он бросился на медведя и вцепился ему в морду.

Он что, вспомнил былые времена, когда мог трансформироваться в жуткого монстра? Так те денечки канули в лету, как и его артефактный ошейник.

Сильный зверь резко тряхнул головой, стряхивая обезумевшего кота, и как заправский баскетболист отправил его ударом лапы в стремительный полет. В шуршании ветвей пушистый снаряд исчез за зарослями малины. Затем мишка сердито повернулся ко мне и двинулся вперед. Даже выхватив оба «кобальта», я не почувствовал себя уверенней – с таким калибром на медведей не ходят.

Но делать что-то надо, и я нажал на курки, но по какому-то наитию сделал по два выстрела из обоих стволов мимо туши медведя. Громкий звук зверю не понравился. Похоже, у него с ним были нехорошие ассоциации и воспоминания. Топтыгин как-то обиженно чихнул и, резво развернувшись, дал деру.

Услышав сердитое шипение, я посмотрел вниз и увидел вылезшего из кустов Леонарда – помятого, с репьями в шерсти, но целого и здорового.

Кто бы сомневался.

Кот буравил меня недовольным и слегка удивленным взглядом.

– Не смотри так, я специально промазал. – Мой ответ прозвучал как оправдание, так что пришлось добавить: – Иди ты лесом!

Кот воспринял мой посыл как руководство к действию и двинулся дальше.

За последние полгода мне дважды удалось миром разойтись с обычными животными – с волком у жилища стриги-кукловода и вот сейчас. А со всякой энергетической мерзостью, как тот же кукловод, его упырицы и крыса-переросток, у меня как-то не клеится – все норовят попробовать на зуб мое молодое тело.

Может, это знак? Может, стоит держаться от Стылой Топи как можно дальше? Решено – буду заниматься своим делом и постараюсь не лезть в мистику, будь она хоть сто раз реальностью, изученной энергетической наукой. Неплохо было бы принять это жизненно важное решение до того, как отправляться охотиться на леших. Будем надеяться, что я из тех дураков, которые все же учатся, хоть и на своих ошибках.

Из-за леса этого видно не было, но солнце явно уже близко к горизонту и сумерки не за горами. У меня уже появилась мысль объявить привал и отправить кота за Евсеем, но тут мы вышли к одному из окружавших Топинск хуторов. Я даже был шапочно знаком с его хозяином. И все же, оценив свое состояние, решил не позориться перед людьми и отправился дальше – до дома было не так уж далеко. Стылая Топь – это не то место, где город может разбрасывать хутора-сателлиты слишком далеко.

Увы, оценка оказалась чересчур самонадеянной – до каланчи я добрался на последних каплях силы воли. Взглядов прохожих от усталости я уже не замечал, но понимал, что слухи пойдут наверняка. Топинск – городок небольшой, да и я здесь личность известная, так что о моем неподобающем виде завтра будут знать все. Спасало одно: сумерки уже навалились на город, и рассмотреть все подробности этого непотребства зевакам было довольно трудно.

Проще всего в наш дом попасть именно через гараж, тем более что створки ворот были открыты. Изнутри лился мягкий свет и доносился голос Евсея.

Шагнув через порог, я увидел идиллическую картину. Орлик твердо стоял на всех четырех копытах и с удовольствием принимал заботу своего хозяина. Казак как раз проводил щеткой по лоснящемуся боку скакуна, приговаривая что-то успокаивающее.

Я хотел сказать что-то язвительное, но получилось лишь проклокотать собравшейся в горле слизью.

– Командир? – удивленно оценил казак мой не самый презентабельный вид и тут же глянул на окно под потолком. – А что, уже вечер?

Я наконец-то прокашлялся, сплюнул на пол и прохрипел:

– Ага, искать пропавшего в Топи начальника уже поздно. Давай лучше отложим до завтра.

После этого меня повело, и я отключился прямо в полете, на подлете к полу.

Казалось, тормошить меня начали еще в падении, но очнулся я лежа на кушетке в своем кабинете. Еще удивило присутствие Яна Нигульсовича с его извечным спутником – саквояжем.

– Игнат Дормидонтович, мне нужно обработать ваши раны, и будет проще, если вы помоетесь сами. Тем более что у вас есть такая чудесная мойня.

И откуда ему известно про душ? Небось Евсей похвастался, когда возникла необходимость очистить меня от грязи.

Казак помог мне добраться до душевой кабинки и даже раздеться, но мылся я уже сам. Была бы миленькая служанка – тогда еще ладно. Но не позволять же мыть себя звероподобному мужику.

Вода в душе была чуть теплой – видно, Евсей запустил котел всего пару минут назад. Реагент поднимал температуру воды в котле очень быстро, но мыться в ней нежелательно. Так что нагрев происходит опосредованно. Хотя это даже хорошо – свежесть придала мне немного сил, которые тут же исчезли, едва я упал на кровать. Дальше доктор быстро обработал раны на ноге и шее. А вот порезы на щеке и скальпе пришлось зашивать. После он попросил меня перевернуться на живот и занялся спиной.

– Ну что же, – прокомментировал Ян Нигульсович, обрабатывая спину чем-то жгучим. – Ничего страшного не вижу. Порезы, ссадины и ушибы. Переломов нет.

Интересно, как он это определил? Неужели той штукой, которой зачем-то водил вдоль тела? Хотя чему я удивляюсь в мире торжествующей магической науки!