Патрик Ротфусс - Хроника Убийцы Короля. День второй. Страхи мудреца. Том 1 [litres]

Денна приглушенно хмыкнула.

– Потише, ты! Не ты ли советовал мне поучиться играть на арфе? Келлин, между прочим, неплохой наставник!

– Да ведь модеганская педальная арфа весит впятеро больше тебя самой! – возразил я. – Это инструмент для гостиных. Ее невозможно брать с собой в дорогу.

Она перестала делать вид, будто ищет сережку, и пристально взглянула на меня.

– А кто говорит, что у меня никогда не будет гостиной, где можно играть на арфе?

Я опустил взгляд в пол и пожал плечами.

– Ну, учиться-то на ней можно, я полагаю. Тебе самой-то нравится на ней играть?

– Она куда лучше лиры, – сказала Денна. – Я уже это понимаю. Но пока что могу сыграть разве что «Белочку на крыше», и то с трудом.

– Ну а он как тебе? – я лукаво улыбнулся. – Чему еще он тебя научил?

Денна слегка покраснела, и на миг мне показалось, что она вот-вот меня ударит. Однако она вовремя вспомнила о приличиях, только сердито сощурила глаза.

– Гадкий ты, – сказала она. – Келлин ведет себя как благородный человек.

– Ох, спаси нас Тейлу от благородных, – сказал я.

Она покачала головой:

– Да нет, серьезно. Он ведь никогда прежде не бывал за пределами Модега. Он все равно что котенок в корзинке!

– Так ты у нас, значит, теперь Динель? – спросил я.

– Пока да. Для него, – сказала она, искоса глядя на меня и неприметно улыбаясь. – Что до тебя, я предпочту, чтобы ты по-прежнему называл меня Денной.

– Приятно слышать, – сказал я и оторвал руку от пола, открыв гладкую изумрудную капельку сережки. Денна всплеснула руками, схватила сережку, та сверкнула в лучах света.

– Ах! Вот она!

Я встал, помог ей подняться на ноги. Она откинула волосы с плеча и подалась в мою сторону.

– Знаешь, я так толком и не научилась надевать эти штуки! – сказала она. – Ты мне не поможешь?

Я подступил к ней вплотную. Она протянула мне сережку. От нее слабо пахло полевыми цветами. Но сквозь этот аромат проступал запах палой листвы. Темный аромат ее собственных волос, пахнущих дорожной пылью и воздухом перед летней грозой.

– Кто же он такой? – вполголоса спросил я. – Младший сын какого-то лорда?

Она чуть заметно качнула головой, откинутая прядь волос упала, скользнув по моей руке.

– Нет, он сам лорд.

– Скете та ретаа ван! – выругался я. – Прячьте ваших сыновей и дочек!

Денна снова беззвучно рассмеялась. Ее тело затряслось от сдерживаемого смеха.

– Стой смирно! – шикнул я, осторожно беря ее за ушко.

Денна сделала глубокий вдох, выпустила воздух и наконец успокоилась. Я вдел серьгу ей в ухо и отступил в сторону. Она ощупала сережку, отступила назад и сделала реверанс.

– Покорно благодарю за помощь!

Я снова поклонился ей. Поклон был не такой изысканный, как в прошлый раз, зато куда более искренний.

– К вашим услугам, госпожа моя!

Денна тепло улыбнулась и пошла прочь. Глаза у нее снова смеялись.

Я для проформы обошел оставшуюся часть второго яруса, но Трепе, похоже, не было. На третий этаж я решил не ходить, чтобы избежать неловкости при новой встрече с Денной и ее дворянчиком.

Сим сидел с оживленным видом, какой у него бывает после пятой кружки. Манет развалился на стуле, с полузакрытыми глазами, удобно пристроив кружку на выпуклом брюхе. Вил выглядел точно так же, как всегда, его темные глаза были непроницаемыми.

– Трепе нигде нету, – сказал я, садясь на место. – Увы.

– Жаль, жаль, – сказал Сим. – А что, не нашел он тебе еще покровителя?

Я с горечью покачал головой:

– Амброз запугал или подкупил всех дворян на сто миль в округе. Они не желают иметь со мной дела.

– А отчего Трепе не возьмет тебя себе? – спросил Вилем. – Ты же ему нравишься!

Я покачал головой:

– Трепе уже поддерживает троих музыкантов. Точнее, даже четверых, но двое из них – супружеская пара.

– Четверых? – в ужасе переспросил Сим. – Да как же ему на еду-то хватает?

Вил с любопытством склонил голову набок. Сим подался вперед и принялся объяснять:

– Трепе, конечно, граф. Но владения его не столь уж обширны. Содержать четверых музыкантов на его доходы – это несколько… экстравагантно.

Вил нахмурился.

– Так ли уж дорого обходятся выпивка и струны?

– Но ведь покровителю приходится предоставлять им не только это! – Сим принялся загибать пальцы: – Во-первых, официальный документ о покровительстве. Во-вторых, стол и кров для каждого из них, и ежегодная плата, и костюм его фамильных цветов…

– Два костюма, как правило, – перебил я. – Каждый год.

Пока я рос в труппе, я не особенно ценил ливреи, которыми обеспечивал нас лорд Грейфеллоу. Однако теперь я не мог не думать о том, насколько улучшился бы мой гардероб, если бы я каждый год получал целых два новых костюма.

Появился мальчишка-подавальщик. Симмон улыбнулся, не оставляя сомнений насчет того, кому мы обязаны бокалами ежевичного бренда, которые появились перед каждым из нас. Сим молча вскинул свой бокал, приветствуя нас, и отпил солидный глоток. Я приподнял свой бокал в ответ, Вилем – свой, хотя ему это далось не без труда. Манет остался неподвижен. Похоже, он задремал.

– И все равно что-то не сходится, – сказал Вилем, ставя бокал обратно на стол. – А что получает покровитель, кроме опустевших карманов?

– Покровитель получает репутацию, – объяснил я. – Затем музыканты и носят ливреи. Кроме того, у него всегда под рукой те, кто будет забавлять гостей на приемах, на балах, во время торжественных событий. Иногда они пишут песни или пьесы по его заказу…

Вил по-прежнему был скептиком.

– И все равно сдается мне, что покровитель мало что выигрывает.

– А это потому, что ты видишь только половину картины, – сказал Манет, внезапно выпрямляясь на стуле. – Ты же городской парень. Ты не представляешь, каково это – родиться и вырасти в селе, стоящем на землях какого-нибудь лорда. Вот, скажем, земли лорда Гординга, – продолжал Манет, рисуя на столе круг пролитым пивом. – А ты – добрый поселянин, живущий вот здесь.

Манет взял опустевший бокал Симмона и поставил его внутри круга.

– В один прекрасный день в ваше село является мужик в цветах лорда Гординга.

Манет взял свой, полный бокал бренда, проскакал им по столу и остановился рядом с пустым бокалом Сима, стоящим в кругу.

– Этот мужик останавливается в местном трактире и целый вечер поет для всех желающих.

Манет плеснул немного бренда в бокал Сима.

Сим, не дожидаясь приглашения, ухмыльнулся и выпил.

Манет объехал бокалом вокруг стола и снова въехал в круг.

– А в следующем месяце в село приезжают еще двое, тоже в его цветах, и устраивают представление кукольного театра.

Он плеснул в бокал еще бренда, и Симмон лихо опрокинул его.

– А через месяц приезжают бродячие актеры.