Константин Крапивко - Бог пива [litres]

– Я турист, – сообщил я. – Заблудился. Как говорится, пришел с миром. Не надо меня бить!

– Не знаю, с чем ты пришел, чужеземец, – сказал старикан, сердито потрясая бубном, – но ты пришел не вовремя! Ты прервал обряд общения с великим духом огня Олпетом, во время которого никто не смеет приближаться к пламени в одежде! Теперь придется камлать все сначала, а это еще часа на два…

Из темноты раздался многоголосый стон.

– Простите. – Я виновато развел руками.

Похоже, нарвался на так называемых ролевиков, которых в последнее время у нас развелось немало. Начитаются Толкина и самозабвенно играют в эльфов и хоббитов. Хотя эти, похоже, играют в орков и гоблинов…

– Мне-то что, – сказал старик, – я хоть двигаюсь. А вот охотникам придется нелегко… Посмотрим еще, не разгневался ли дух огня! Твою судьбу мы решим завтра утром, чужеземец. Пока можешь поспать…

– И поесть, – поняв, что бить меня ролевики не собираются, и несколько приободрившись, вставил я.

– Во имя духов, замолчи! – оборвал меня старикан. – Отведите его в хижину для чужеземцев. Не кормить, пусть попостится. Скорее всего, дух огня потребует жертву, чужеземец должен быть готов…

Меня окружили трясущиеся от холода голые мужики и, подбадривая увесистыми пинками, куда-то погнали.

– Ребята, подождите, – попытался упереться я и немедленно получил топорищем под ребра.

– Шевели копытами, гаденыш, – посоветовали мне. – Нам по твоей милости еще полночи на морозе торчать!

Согнувшись пополам, я попытался восстановить дыхание, шевелить копытами пока не мог. Тогда меня с двух сторон взяли за шиворот и деловито потащили вперед.

– Алё, парни, нельзя ли поласковее, – вяло отбрыкивался я. – Перестаньте! Куда вы меня тащите? Имейте в виду, меня станут искать! Слушайте, будьте людьми, одолжите мобильник, позвонить надо! Где мы, в Сибири, да? Тогда почему здесь океан? Или это Белое море? Или Байкал? Ты, козел, убери руки…

Скрипнула открывающаяся дверь, я получил очередной пинок и покатился по хорошо утоптанной земле. Дверь немедленно захлопнулась, и, судя по звукам, снаружи ее подпирали колом.

– Эй, придурки! – крикнул я. – Я в ваши игры не играю! Хоть сигарет принесите! И пожрать чего-нибудь!

Мне никто не ответил. Я достал зажигалку и посветил. Выяснилось, что нахожусь внутри небольшого сруба (наверное, баня недоделанная)… Окон не было. Мебели тоже не было. Правда, была скамейка, покрытая шкурой какого-то зверя. Я поискал лампу или фонарик, но не нашел. Снаружи опять забумкали в бубен.

Я закурил, закутался в шкуру и сел на скамейку. Шкура оказалась короткой и не слишком теплой. Синтетика небось, будь она неладна… Хорошо хоть, флягу не отобрали, мерзавцы! Совсем заигрались, до полной невменяемости! Я вытащил пробку и попил. Теплее мне не стало. Я попил еще. Эх, сейчас бы водочки стакан, холодрыга-то какая… А поспать мне действительно не помешает. Глаза просто слипаются…

В дверь робко постучали.

– Не заперто, – сказал я. – Не имею, знаете ли, привычки запираться!

Никто не ответил.

– Заходите же, – сказал я. – Сигарет хоть принесли?

– Нет, – послышался довольно мелодичный женский голос, – ничего не принесла. Я хотела просто поговорить с тобой, чужеземец. Что такое сигареты?

Глумятся, гады! Развлекаются. Про сигареты они не знают! Сдерживаясь, я сказал:

– Сигаретами принято называть мелко нарезанный табак, завернутый в рисовую бумагу. Обычно их хранят по двадцать штук в пачке. На пачках написано, что Минздрав предупреждает… Да ты заходи, милая, а то неудобно через порог разговаривать. Я тебя пивом угощу. И сигарету покажу, у меня как раз одна осталась!

– Хитрый какой, – рассмеялись за дверью. – Я войду, а ты меня задушишь и убежишь, да?

– Вряд ли. Я все-таки не маньяк, – ответил я сердито.

Под дурочку косит. Терпеть не могу такую манеру разговаривать! Сейчас она спросит, что такое маньяк…

– А что такое маньяк? – спросили из-за двери.

– Заходи, – сказал я, – и узнаешь! Слушай, родная, я, конечно, понимаю, что вы играете, вам весело, отрешились от цивилизации… Но у меня был трудный день, я устал. В конце концов, замерз и хочу есть!

– Но тебе нельзя есть… Скажи, чужеземец, ты пришел из-за моря?

– А то! – Я начал терять терпение. – Разумеется, из-за моря. Я знаменитый американский шпион Сэм Бильбович Фродо. Должен выкрасть у кремлевских горлумов технологию производства самогона из списанной военной техники… Какое к чертовой матери море! Я москвич! И почему это мне нельзя есть? По-моему, очень даже можно!

– Но ведь тебя должны принести в жертву духу огня! – возмутилась моя невидимая собеседница.

– Ах да. Чуть не забыл… И как же это будет происходить?

– Очень просто. Тебя сожгут.

– Какая досада, – сказал я. – Надеюсь, это ненадолго? После того, как меня сожгут, я могу наконец быть свободен? Ненавижу сидеть взаперти!

– Ты мужественный человек, Фродо, – с уважением в голосе похвалила меня вредная девица. Ехидства ей было не занимать.

– Слушай, – сказал я, – хватит прикалываться. Мне в понедельник на работу. Не подскажешь, как до города проще добраться?

– Не подскажу. Я не знаю, что такое город… Расскажи, пожалуйста, как там у вас за морем?

– У нас за морем хорошо, – сказал я, свирепея. – Об эмансипации у нас за морем никто слыхом не слыхивал, и поэтому вредных баб мы за людей не считаем и держим в особых загонах, именуемых… – я вспомнил серого бога порядка, – именуемых гаремами. О, у нас за морем ехидные бестии не пристают к представителям лучшей половины человечества с дурацкими розыгрышами! Нет! У нас они и глаз поднять не смеют без разрешения своего господина, – жалко, жена меня не слышит! – а если какая-нибудь стервозная по природе своей тварь забывается и выходит из повиновения, то мы бьем ее палками и топим в море!

– Надо же, совсем как у нас, – вздохнула девица.

Несмотря на дурное настроение, я не смог удержаться от смеха. Хорошо она меня срезала, ничего не скажешь.

– А ты молодец, – сказал я. – Кстати, а почему ты не скачешь голышом у костра вместе со всеми?

– Что ты, чужеземец! – В ее голосе довольно натурально прозвучало удивление. – Женщина нечиста и не смеет приближаться к священному пламени.

– Ну-ну. Это, конечно, похвально, но надо же как-то и обеды готовить!

– Мы готовим на простых кострах, – объяснила она.

– Ага, – сказал я, – а там, значит, не простой. Там, значит, священный. И вокруг него могут скакать только мужики. С бубнами. Это что, какой-то старинный обряд?

– Шаман племени и вожди просят у разгневанного духа огня вернуть нам тепло. В последние дни сильно похолодало. Могут погибнуть посевы, и тогда не все доживут до следующей весны.