Константин Крапивко - Бог пива [litres]

– Не скажи, – откликнулся Бьорн, – хоть и плохонький, а бог! Это он, когда ты из-за фляги взбеленился, тебя скрутил.

– Правда? – спросил я с некоторым облегчением. – Правда он? Это не я сам?

– Конечно, правда. Я вообще на редкость правдив, – похвастался Бьорн. – Хотя временами мне это и выходит боком.

– Погодите, – сказал я, – как это он меня скрутил? Что значит – скрутил? Он что, любого вот так может?!

– Пупок развяжется, – презрительно хмыкнула богиня, – на вас он уже зубки пообломал, против меня или Бьорна ему хотеть себе дороже получится, а больше он никого из наших не знает.

– А если он опять? – испугался я.

– Справишься, – сказал Бьорн. – Ему же хуже. Это он узнал, наверное, что ты не бог, вот и рискнул.

– Откуда узнал?

– От верблюда, – хмыкнул Бьорн. – От верблюда по имени Ухо Дятла, полагаю.

– Эх, глянуть бы на Ларса одним глазком, – мечтательно произнесла красавица, – как он, бедолага, кукожится-то сейчас! Нет, Энди, вы молодец. Вы мне нравитесь. Я даже жалею, что в нашем мире магов почти не осталось, одни шарлатаны.

– В нашем тоже, – буркнул я. – Могли бы, между прочим, и защитить! Эдак человека и поломать можно… Боги называются!

– Ленка хотела, но я остановил, – сказал Бьорн. – Лучше, когда сам, поверь. Ну и потом, вино все-таки я творил. Скажешь, оно тебе не помогло ничуть?

– Вино-то помогло, – я совсем успокоился, – а вот зачем ты меня толкнул, толстяк? Я ведь тогда окончательно взбесился! Может, тоже на Ларса свалишь?

– Погорячился, – виновато улыбнулся Бьорн. – Нечего было на мою женщину наезжать.

– Так флягу жалко же! – сказал я. – Как я теперь, после нее, нормальное пиво пить буду? Вкус испорчен…

– Еще бы, – Бьорн был польщен, – к хорошему быстро привыкаешь! Не грусти, будет время, я тебе другую сделаю. Еще лучше.

– Обещаешь? – обрадовался я.

– Торжественно клянусь, – сказал Бьорн. – А вот интересно, впереди каких-нибудь неприятностей не ожидается? Вроде сокотов, которыми нас перед перевалом стращали?

– Ожидается, о, Великий, – заверил Касалан, в своей неторопливой манере подходя к нам. – Многие опасности подстерегают путников в этих местах, и немало загадочных смертей таится в зарослях.

– Предупрежден – значит вооружен! Берете пример с пророков древности, старина? – обрадовалась красавица и певуче процитировала: – «Грядущее туманно и темно. Восходит солнце и заходит ежедневно. Что будет завтра, знать нам не дано. И пес с ним, что-то будет непременно…»

– Лично я считаю, что подобные бесценные откровения возможны лишь при озарении автора благодатью высших сил, – поддержал подругу Бьорн, – грубый человеческий ум не в силах так четко прозревать будущее!

– Да уж, – сказал я, – хотелось бы поконкретнее, если можно.

– Поконкретнее я мало знаю, – вздохнул шаман. – Но знаю, что плохо приходится несчастным, что попадают в объятия голубого тумана. Он спускается с гор и несет смерть от удушья, забивая горло и грудь. Но это легкая смерть. Гораздо хуже приходится тем, на чей след нападает Агу.

– Какой еще Агу? – встревожилась богиня. – Это который у демонов Агу, что ли? Откуда здесь Агу? Как он выглядит?

– Не знаю. Те, кто видел Агу, уже не могут об этом рассказать. Но вождь по имени Драконий Зуб слышал его. Когда вождь был молод, он повел отряд в пять сотен воинов бить красноглазых. Найти трусов не удалось, и тогда Драконий Зуб решил проложить тропу к драконьим горам…

– Бить драконов, – в тон Касалану подхватил Бьорн, – однако найти трусов не удалось, и тогда контуперы…

– О нет, Великий, – с прежним каменным спокойствием сказал Касалан, – контуперы чтят владык небосвода. Наши предки, еще до того, как нам стал покровительствовать великодушный Один, совершали ежегодное паломничество к подножиям великих гор. Паломники молились драконам и потешали их жертвами. Тогда эти места не были столь опасными.

– Ну, как было до Одного, – хмыкнула красавица, – даже сам Один с Древнейшиной не очень помнят. Вы от Агу не отвлекайтесь, пожалуйста. Что там у них с Драконьим Зубом вашим вышло?

– Отряду удалось избежать встречи с сокотами, но где-то в этих местах на них напало чудовище. Драконий Зуб называл его Агу. Он не видел самого Агу. Он только слышал его рев и крики пожираемых друзей.

– Однако веселого мало, – вздохнула прекрасная Елена, – Бьорн, что ты думаешь на этот счет?

– Ну, что касается удушливого тумана – у нас есть специально обученный Энди. Со своими «Вихрями враждебными». Пусть разок потрудится в мирных целях, его вихрей ни один туман не сдюжит! А насчет Агу – тебе виднее, я про них и не знаю ничего.

– Надо было занятия по оборонке не прогуливать, – богиня отвесила Бьорну шутливый подзатыльник, – знал бы.

– А что это за штука такая Агу? – спросил я.

– Есть такой хищник в мире демонов, – объяснила Елена, – демоны их приручили и разводят. И всем прирученным дают одну и ту же кличку. Агу. Здоровенная плотоядная дрянь, невосприимчивая к волшебству.

– В каком смысле – невосприимчивая? – удивился Бьорн.

– А в таком, что ластиться ко мне не станет и на шелковой ленточке за мной послушно ходить не захочет – помнишь, как тот тигр? И пьянствовать с тобой тоже, кстати, наверняка откажется!

– Ну и пусть, – заметил Бьорн, – у нас и так компания хорошая, без него обойдемся. Брось переживать. Мы в нашем мире, а не в демонском. Думаю, местный Агу просто случайный тезка того, вот и все.

– А если все-таки тот самый?

– Поотвлекаете его пять минут. Я, когда тварь увижу, какого-нибудь маленького симпатичненького агуеда постараюсь придумать. Нарисую быстренько, пусть опять оживет…

– Демонского Агу, пожалуй, поотвлекаешь… За пять минут он уже всех сожрет и добавки попросит. Эх, для таких передряг бог войны нужен, а не недотепа вроде тебя…

– А бог войны чего сможет сделать? – спросил я.

– Мечом он помахать сможет, вот чего! Против демонского Агу только грубая сила спасает, а боги войны – парни тренированные. Им эти Агу сами на один зуб…

– Кстати, о тренированных парнях, – сказал Бьорн, вставая. – Росомаха, гаденыш, тоже из Нидкурляндии родом.

– А при чем тут – откуда он родом? – не понял я.

– А при том, что у нидкурляндцев скалолазание – национальный вид спорта, – объяснила Елена, – и если он полез ночью, – а с него станется, – то скоро будет уже на нашей стороне перевала. Если не уже… Хотя, конечно, обломчик с Энди мог и задержать… Не знаю. Бьорн, свистни мужикам, давно уже двигать пора.

Бьорн сложил из пальцев какую-ту хитрую свистетельную фигуру, но свистеть не стал, а шарахнулся в сторону и согнул ноги, принимая нечто вроде боевой стойки борцов сумо. Я оглянулся на остальных, собираясь покрутить пальцем у виска по поводу ужимок Бьорна, но не покрутил. Остальные тоже были уже на ногах, причем побледневший Касалан судорожно сжимал свой бубен, а красивое лицо Елены сморщил совсем не красивый звериный оскал, обнаживший ровные острые зубки.