Александр Рудазов - Яцхен: Три глаза и шесть рук. Шестирукий резидент. Демоны в Ватикане. Сын архидемона [litres]

Вдалеке уже слышен слабый тоскливый вой. Это На-Хаг. У самого подножия Полюса С’ньяка расположена пещера, запечатанная Двойным Затвором Мардука – ужасное заклятие, не позволяющее великому демону выбраться наружу.

И это очень хорошо. На-Хаг – повелитель кошмаров и безумия. Он насылает на людей чудовищные сны и сводит их с ума. Он начальник Диких Псов и Волков – еще две разновидности Надзирателей. И если На-Хаг когда-нибудь освободится, Лэнгу это пойдет только на пользу.

К счастью, в этом мире есть только три существа, способных сломать Двойной Затвор Мардука… хотя нет, только два. Иак Саккакх уже не в счет – он лишился прежних сил и вряд ли восстановит их в ближайшие века. Остаются С’ньяк и Ктулху. Но Ктулху спит и будет спать еще несколько лет, а С’ньяк… С’ньяку просто все равно. Он слишком стар и равнодушен.

Над головой по-прежнему пылают злобные багровые огни. Знаете, а это ведь не просто луны, как в обычных мирах. Во-первых, Лэнг – не планета. Принципы Ньютона и Галилея тут утрачивают смысл – здесь нет огромных шаров, вращающихся вокруг других шаров в холодной пустоте. Так что и лун быть не может.

Во-вторых, до них явно можно долететь просто на крыльях. Поднимаясь ввысь, и слепой заметит, как они постепенно увеличиваются в размерах. Значит, расстояние до них сравнительно ничтожно. К тому же в Ледяном, Глубинном или Мертвом Царствах они кажутся намного меньше, чем в основной метрополии. А уж здесь, в окрестностях Кадафа, эти красные круги просто громадные!

Значит, расположены они прямо над Полюсом С’ньяка…

Подо мной начали проноситься серые прямоугольные бараки. Это логовища Тощих Всадников Ночи – тут их основные территории. Они, как и Погонщики Рабов, подчиняются Носящему Желтую Маску. На горизонте уже виднеется Храм Ночи – именно там и обитает Верховный Жрец Лэнга. Уродливая громада из серого камня, в которой проходят круглосуточные службы, приближающие долгожданное пробуждение Ктулху. Я там пару раз проводил мелкие диверсии – ничего особенного, но все-таки выиграл несколько лишних дней.

Влетаю в долину Инкванок. Это огромное пространство размером где-то с Алжир. И в южной половине великая долина, действительно долина – ни единой горы. А вот то место, где я нахожусь сейчас, входит в состав Инкванока чисто условно – как Турция чисто условно является частью Европы. Жаль, что мой замок находится не на юге – в Инкваноке климат помягче и населения побольше. Даже растения иногда встречаются…

– Надо мной в лазури ясной светит звездочка одна, справа запад темно-красный, слева бледная луна… – задумчиво поведал Рабан, глядя через мои глаза на мрачный пейзаж.

– Угу. А еще большую хренотень ты сморозить не мог?

– Это Пушкин, патрон!

– А я что говорю – замечательные стихи! Сразу чувствуется рука Александра Сергеевича!

Над головой то и дело шуршали крылья Птиц Лэнга. В окрестностях Кадафа их тьма-тьмущая – вокруг самого замка они носятся тучами. Верная примета – чем больше в небе Птиц Лэнга, тем ближе к Ониксовому Замку.

– Патрон, тебе не кажется, что вон та Птица летит за нами от самого Ирема? – подал голос Рабан. – Это явно одна и та же…

– Точно? – засомневался я. – А с чего бы вдруг?

– Не знаю… Но мне это не нравится…

Его беспокойство передалось и мне. Я неожиданно обратил внимание, что Птиц Лэнга вокруг как-то очень уж много. Необычайно много даже для окрестностей Кадафа. Они как бы невзначай проносятся мимо… хотя обычно эти твари опасаются Лаларту.

– Кхрра-а-акк! – курлыкнула одна из них, которую я случайно лягнул ногой (как же, случайно!).

Я удовлетворенно проследил, как она падает вниз, усиленно взмахивая кожистыми крыльями. Перевел взгляд повыше… и резко затормозил, в свою очередь махая крыльями, как стрекоза. Со всех сторон на меня неслись десятки Птиц Лэнга, кровожадно оскалив пасти.

– Засада! – крикнул Рабан.

– Засада! – крикнул Рабан.

– Заткнись, шизофрения, сам вижу! – грубо огрызнулся я, делая «бочку».

Хорошо еще, что на меня напали не все Птицы, сколько их есть в Лэнге. Десятков пять-шесть, не больше. Но попотеть все равно пришлось – они просто остервенели. Я еще ни разу не видел этих сравнительно мирных созданий в таком бешенстве – на меня набрасывались со всех сторон, грызли и кусали хитин так жадно, как будто это слоеный торт. Местами им даже удалось его надорвать, и из царапин выступила густая черная слизь.

Еще ни разу в жизни не приходилось вести воздушные бои. Все, с кем я доселе сражался (и обычно побеждал), ходили по земле (иногда ползали, прыгали или ездили). Дракон Рроулин был летающим существом, но в тесной пещере у него не было возможности подняться в воздух.

Так что в первый момент я немного растерялся.

Но потом врожденные рефлексы взяли свое. Я бил крыльями, выписывая в воздухе хитрые вензеля, и махал всеми руками, словно огромный вентилятор. Птицы Лэнга, приблизившиеся на достаточное расстояние, падали вниз с таким видом, как будто побывали в вертолетном пропеллере. Несколько кислотных плевков и хвост, стреляющий во все стороны, еще больше добавили паники. Я рвал и резал, кромсал и колол, плевался и кусался…

– Первый, первый, я Кожедуб! – громогласно воскликнул я, уходя в крутое пике, чтобы догнать улепетывающих демонов. – Вижу цель, захожу на цель, потрошу цель! Распотрошил! Перехожу к следующей цели!

Крутанулся в воздухе, устроив им огромный пропеллер, раскидал стаю крылатых тварей, ударил крыльями, поднимая воздушную волну, перекусил одной шею, насадил сразу двух на нижнюю правую и среднюю левую руки, выстрелил хвостом, выкалывая третьей глаз… Еще один труп, еще, еще… Адреналин бушевал в крови, направление само посылало туда, где можно было нанести самый эффективный удар, и враги убывали все быстрее и быстрее…

Под нами начали скапливаться лярвы – эти твари с жадным урчанием рвали убитых Птиц и подбадривали меня глухим воем, требуя продолжения банкета. Я охотно снабжал их пропитанием – все новые и новые демоны падали, изорванные в клочья. Теперь битва шла уже не вслепую – уцелевших осталось слишком мало, приходилось гоняться за ними по одному. Они пытались сбежать, но Рабан запомнил каждого из нападавших.

– Убегать бесполезно – у мальчика феноменальная память! – прохрипел я, всаживая в очередную Птицу тридцать когтей разом.

Всего за несколько минут я популярно разъяснил этим макакам, почему нападать на мирных прохожих нехорошо. Особенно когда у мирного прохожего за пазухой припрятан автомат Дегтярева.

Надо бы, конечно, оставить пару-тройку – расспросить, кто их на меня натравил… Только не получится – Птицы Лэнга существа не слишком разумные, с ними нормально не побеседуешь. По уровню интеллекта – чуть повыше дельфинов или шимпанзе. Некоторые даже считают, что их следует причислять не к полноценным демонам, а к демоническим животным, как лярв, шилопауков или маллахулов.