Соман Чайнани - В поисках славы

– Я люблю тебя, Тедрос, – прошептала Агата, расслабляясь в его объятиях.

– А я люблю тебя, Агата.

– Любишь, даже если я иногда слишком многое пытаюсь контролировать? – спросила она.

– Любишь, даже если я иногда слишком усердно пытаюсь тебя защитить? – ответил он.

– Любишь, даже если я не писала тебе, как обещала? – спросила она.

– Ну, Софи ты тоже, кажется, не писала, – заметил Тедрос.

Агата рассмеялась.

– Змея бояться больше не нужно. В Лесах снова стало безопасно. С нами наши союзники, – сказал Тедрос. – А мы с тобой скоро станем королем и королевой. Мужем и женой.

– Да. И в мирное время нам с тобой будет так же хорошо, как на войне.

– Уже хорошо, – сказал Тедрос и снова поцеловал Агату.

– Эй, кто-нибудь вообще-то знает, куда нам идти? – долетел спереди голос Райена.

– Ради всего святого, Райен! – неохотно оторвался от губ Агаты Тедрос. – Неужели так сложно просто идти по тропе ?

Как выяснилось, они заблудились, но это их, в общем-то, мало обеспокоило, просто Тедрос с Райеном пошли теперь впереди, а Софи и Агата следом за ними. Время от времени над их головами пролетали фейри, светили своими огоньками, словно подтверждая, что здесь они в полной безопасности, даже несмотря на то, что лес из изумрудного сделался совершенно черным, ночным.

Довольно долго все шли в тишине, потом затянувшееся молчание нарушил король:

– Если Софи хочет погостить несколько дней в Камелоте, – прекрасно.

– Вот это по-мужски! – радостно воскликнул Райен, обнимая Тедроса за плечи.

Софи и Агата изумленно переглянулись и заулыбались.

– Посажу ее в темницу рядом с ведьмами – и пусть занимается там подготовкой нашей свадьбы, – в шутку пригрозил Тедрос.

– А Райена тоже посадят в темницу вместе со мной? – подхватила шутку Софи, и все четверо дружно рассмеялись.

– Кстати о ведьмах… – сказал Тедрос.

В стороне от тропинки Агата увидела маленький костерок, возле которого сидели Эстер и Анадиль. Тихо переговариваясь друг с другом, они ели грибы, которые жарили на костерке, насадив на прутики. Тех, кто шел по тропинке, они не замечали.

– Подойдем поздороваемся? – шепотом предложил Тедрос.

– Нет , – в один голос шепнули в ответ Софи и Агата.

– Оставим их в покое, – добавила Софи.

Ведьмы оказались не единственными, кто этим вечером нашел убежище в глубине леса. Пройдя немного дальше, они увидели сделанную из простыни палатку. Внутри палатки горели свечи, бросая на простыню, как на экран, тени парня и девушки. Они сидели внутри палатки, целовались и хихикали.

– А вот кто это , нам просто необходимо посмотреть, – решительно заявила Софи.

Она тихо подкралась к палатке, откинула край простыни…

…и наружу выглянули Хорт и Николь.

– Я же говорила, что слышу кого-то! – сказала Николь.

– Эй, привет! – улыбнулся Хорт, увидев Агату, Тедроса и Райена. Софи скрывал откинутый край палатки. – Робин сказал, что вы отправились ужинать в «Красоту и Пир». Я тоже хотел там назначить Ник наше первое свидание, но… Короче, на этот ресторан у меня не хватит денег. Вот мы и устроили вместо этого пикник…

И тут он увидел Софи.

Ничуть не испугавшись и даже не смутившись, он помахал ей рукой:

– Эм, в «Стрелу» направляетесь, ребята?

– Точно, – кивнула Софи. – Не хотите к нам присоединиться?

– Может быть, чуть позже, – ответил Хорт.

– Без проблем, – улыбнулась ему Софи и повернулась к своей новой подруге: – Кстати, Николь, я с одной из лучших почтовых ворон Робина послала письмо твоему отцу в Гавальдон, написала, что на Рождество ты приедешь домой.

– Вот как? – растерянно пробормотала Николь.

– Но, разумеется, я не написала ему, что ты останешься дома. Ну, на тот случай, если у тебя вдруг появятся дела, из-за которых ты решишь возвратиться в Леса, – добавила Софи и озорно подмигнула Хорту.

Хорт улыбнулся Софи и скрылся в палатке, утащив за собой Николь.

– Это так мило с ее стороны, – донесся вслед за этим из палатки голос Николь.

– В самом деле, очень мило, – сказала Агата Софи, когда они вернулись на тропинку.

– Каждый имеет право быть счастливым, – почти пропела в ответ Софи. – Даже маленькие хорьки.

К тому времени, когда они добрались до «Стрелы Марианны», уже перевалило далеко за полночь. Выглядя довольно нелепо в смокингах и вечерних платьях, они продрались сквозь густой кустарник и подошли к покосившемуся старому сараю, на стене которого грубо был намалеван юный Робин Гуд в своем знаменитом зеленом камзоле, целующий Марианну в белом кружевном фартучке. У обоих изо рта выдувались и сливались друг с другом пузыри, в которых было написано:

ОСТАВЬ ЗА ДВЕРЬЮ ВСЕ СВОИ ЗАБОТЫ

Над входной дверью сидел гриф-стервятник и закусывал чем-то очень похожим на хорошо прожаренную крысу. Он посмотрел на пришедших своим свинцовым круглым глазом и хрипло прокаркал:

– Пароль!

– Маленький Джон, – сказал Тедрос.

– Принято, – ответил стервятник.

Агата толкнула обитую железом дверь, и на них сразу же обрушилась волна звуков.

Агата огляделась по сторонам. То, что происходило внутри «Стрелы», напоминало нечто среднее между субботними посиделками во второсортной пивной и деревенской свадьбой. По залу сновали официантки в облегающих полицейских униформах – одни принимали заказы, другие бесцеремонно швыряли на столы кружки с имбирным пивом, блюда с сырными палочками и свиными шкварками, зачастую роняя их при этом на головы посетителей. В центре зала оставался свободный от столиков пятачок, на котором какая-то веселая компания отплясывала сельскую кадриль под аккомпанемент двух козлов, – стоя на задних ногах, они наяривали на скрипках, держа их в передних копытах. Над скрипачами возвышалась массивная, под потолок, фарфоровая статуя Девы Марианны. Это была не просто статуя, а автомат – если бросить в щель серебряную монетку, она выдувала изо рта пузыри. Повсюду, куда ни взгляни, можно было увидеть мужчин в коричневых шапочках, украшенных разноцветными перьями. В основном «Стрелу» заполняли напропалую флиртовавшие и целовавшиеся прямо за столами парочки, однако самого Робина Агата поначалу не заметила.

От барной стойки к своим друзьям вернулся Тедрос с четырьмя высокими кружками сидра в руках.

– Смотрите, Гуд появился! – сказал он.

Агата повернула голову и увидела знаменитого разбойника. Робин Гуд стоял ногами прямо на стойке и обнимал за плечи двух хорошеньких женщин (ни одна из них не была Марианной), умудряясь при этом держать в правой руке полную кружку.

Отсалютовав своей кружкой всем, кто сидел в зале, Робин заговорил:

– Позвольте мне произнести первый тост за моих славных Веселых ребят, вдохнувших жизнь в эти Леса и завоевывающих женщин!