Галина Гончарова - Крылья Руси [litres]

А и верно. Судьба жестоко карает за подлости, но пропусти она хоть раз удар – было бы лучше? Тогда погибли бы русские. И спросилось бы за них никак не меньше. Ее ведь сюда и отправили, чтобы попытаться развернуть ситуацию. И Софья сделала все что смогла.

– Тогда надо действовать. А хорошо ли, плохо… Только хорошо. Русь должна стоять. Если нам при этом станет плохо… мы переживем. Мы справимся, мама, ты нас хорошо воспитала.

Княжна крепко обняла мать – и вышла. А Софья осталась смотреть в окно.

Хотела как лучше. А что вышло? Она не знала. Но исправить уже не получится. Так что в добрый путь, дети.

Похороны Ивана Морозова состоялись на следующий день. Царевна шла за гробом, а люди смотрели и сочувствовали. Не все ее любили, но боль царевны была видна невооруженным глазом. И ее понимали.

– Луша, ты видела? Она аж почернела вся, высохла…

Марфа ткнула в бок подругу. Лукерья поправила платок.

– А ты что думала? Я их как-то с мужем видела. Едут рядом в санях, а смотрят только друг на друга. У нее сейчас как половину сердца отрезали – легко ли?

– Да уж не из легких.

– Знаешь, я бы, случись что с Сеней, с ума бы сошла. Да и твой Петька…

– И то верно. Хоть и дурной он, как выпьет, а люблю я его…

– И она тоже…

– Ох, бедненькая…

– Тут уж никакое богатство не нужно, все отдашь, лишь бы милого вернуть, да оттуда еще никто не возвращался.

Марфа сочувственно покивала.

– А говорят, он государя собой закрыл, так ли? Что твой Сеня бает?

– Правда это. В государя пуля летела, князь ее на себя принял…

– Ох ты ж… Кто ж те ироды, который на царя нашего руку подняли?

– Говорят, немцы, то ли шведы…

– Ух, немтыри поганые!

– Ничего, государь во всем разберется!

– Да их бы сейчас – да в батога! Да из Москвы-то повыгонять! – уперла руки в боки Марфа.

– А коли там неповинен кто? – остудила ее пыл подруга. – Ты что, хочешь, чтобы на руках у людей невинная кровь повисла?

Не хотела Марфа такого, вовсе не хотела.

– Выяснит ли?

– Наш-то государь?

Женщины переглянулись. Действительно, странный вопрос. Узнает, иначе и быть не может.

Алексей Алексеевич тоже шел за гробом друга. И царская семья рядом с ним. Это был первый случай на Руси, но никто не удивлялся и не думал осудить государя. Бывают ведь близкие люди? И что с того, что один царь, а второй князь? Есть вещи, которые делать до́лжно, иначе ты даже человеком себя считать не сможешь.

Ульрика плакала, не скрываясь. Плакали и дети, рыдала в голос Любава, текли слезы по щекам протопопа Аввакума, незаметно смахивал капельки с густой бороды Федор Юрьевич, да и сам Алексей нет-нет да и промокал глаза. Сухи были очи царевны Софьи, но столько в них было боли! Столько тоски…

Никто не знал, что уже готовится группа для отъезда в Швецию. Никто не знал, что уже улетели голуби, неся распоряжения любой ценой затормозить выступление шведских войск. Карл нужен в своей столице, хотя бы этим летом. Рядом с бабкой!

Старая ведьма увидит внука мертвым! Княжна поклялась в этом матери и намеревалась сдержать обещание.

Карл Двенадцатый пришпорил коня. Где-то позади остались слуги и придворные, здесь и сейчас были только ветер, лес, бешеная скачка – и впереди волк, которого его величество собирался взять один на один. Горячий жеребец плясал под королем, настроение было пусть не замечательным, но близко к тому.

Да, убить русского государя не удалось, но ведь он не бессмертен! Наймем и еще убийц! Жаль, выступить не удалось. Внезапно, во время грозы, в несколько складов ударили молнии. Да как ударили! Нарочно не подгадаешь!

Конечно, склады загорелись, и потушить их не удалось. Потом пошли разговоры о Божьем гневе. Выход войск отложился по техническим причинам. Но это еще впереди. И тогда он, на сером в яблоках коне, в синем плаще, поведет полки в битву! Он вернет себе все территории, потерянные отцом, еще и отнимет многое у Руси. Он это сделает!

Карл не знал, что «знамение господне» чудесно организовывалось русскими агентами. Даже стараться не пришлось, была бы гроза! А уж незаметно забросить по нескольку кусков железа на крыши складов… Охрана обычно бережет их, чтобы не подожгли, не стащили чего, а от таких действий не приучены пока. Не знают они пока науку физику.

Конь летел по лесу, волк как сквозь землю провалился, зато…

Откуда она взялась – эта девушка в белом платье? Она просто сидела на толстом стволе поваленного дерева, вертела в руках кружевной веер и казалась совершенно неуместной в этом лесу. Очаровательной, но неправильной, как роскошная оранжерейная роза посреди болота.

Карл невольно заинтересовался. Да и сказок он слышал много. Про лесных дев, про фей, про прекрасных колдуний…

Натянул поводья. Конь встал «свечой», но смирился – и опустился на все четыре копыта. А король спрыгнул с седла и пошел к незнакомке.

– Откуда вы, прекрасная дама?

Девушка – это была совсем молодая девушка – подняла навстречу удивительные синие глаза. Улыбнулась так трогательно и робко, с такой затаенной надеждой, что у Карла перехватило сердце. Бывают же такие красавицы! Почему он раньше ее не видел? Чья-то сестра? Племянница? Жена?!

Последняя мысль неприятно царапнула по сердцу, и Карл подумал, что не хотелось бы. Хотя окажись красавица чьей-то женой, это все равно неважно. Фаворитки и женами бывают, и их мужья это прекрасно терпят. Никуда не денутся.

Женится он на той, которую выберет вместе с бабушкой, но вот эта красотка определенно побывает в его постели.

– Ваше величество…

Получилось полувопросительно-полуутвердительно.

– Вы знаете меня, прекрасная госпожа?

– Кто же не знает его величество Карла Двенадцатого?

Девушка поднялась и изящно присела в реверансе, давая возможность рассмотреть глубокое декольте.

– Да… но кто же вы?

Девушка отступила на пару шагов. Синие глаза сияли двумя озерами.

– Я? Я вам привиделась, ваше величество.

– Привиделись?

– Да.

И в следующий миг в живот Карлу вонзилась молния. Во всяком случае, так ему показалось. Раз! И еще раз! И еще!

– Ах-х…

Выстрел в живот – это очень больно, считай, все внутренности разворочены. Сразу от шока – и то помереть можно. Будь ты хоть трижды королем, но выдержать такое выше человеческих сил. Карл согнулся пополам, опускаясь на лесной мох. Хотел крикнуть, но дыхание перехватило, и он просто поднял глаза вверх.

Над ним парило прекрасное женское лицо. Только сейчас никто не назвал бы его спокойным или мирным, отнюдь. Глаза сверкали, губы сложились в торжествующую улыбку.

– Я – княжна Елена Морозова, тварь! Это в мой дом ты принес смерть! Жизнь за жизнь – мое право!

Карл хотел встать, хотел ударить в ответ, хотел… Пистолеты остались при седле, в ольстрах. Кинжал… его еще надо было вытащить из ножен, а почему-то не получалось, все плыло…