Фрэнсис Хардинг - Девочка с медвежьим сердцем

– Я вряд ли что-то соображал. Меня изводила лихорадка! И я попал в клещи смертельного ужаса!

Вспомнив белое, словно расплывающееся лицо доктора перед кончиной, Мейкпис не могла отрицать его правоту. Должно быть, они не поняли друг друга. Как можно винить отчаявшегося, умирающего человека в том, что он схватился за случайную соломинку?

Ей по-прежнему было нехорошо. Кроме того, одолевала ярость, но по большей части на себя. Она так старалась не впускать в свою голову новых призраков, но сглупила и добровольно приняла одного. И ради чего?

– Конечно, я сделаю все, что смогу, – все еще немного нервничая, продолжал доктор. – И если есть способ помочь твоему брату, у тебя больше шансов найти его со мной, чем без меня. Сомневаюсь, что любой хирург когда-нибудь получит лучшую возможность изучить этот спиритический феномен.

– Это все меняет, – пробормотала Мейкпис. – Я должна подумать.

Что бы ни случилось, ей необходимо покинуть Оксфорд. Если Фелмотты послали агента к королевскому двору, то непременно услышат о молодой девушке с ямочкой на подбородке. Куда же ей поехать?

Она могла направиться на запад, углубиться в земли, подчиненные роялистам, подальше от линии фронта, возможно в самое сердце Уэльса. Там в маленькой валлийской деревушке она будет жить, не привлекая особого внимания. Но это означает необходимость покинуть Джеймса. Чем дольше призраки будут оставаться в нем, тем меньше вероятности, что его собственная индивидуальность останется нетронутой. Хотя доктор не в состоянии изгнать призраков, она не может отказаться от Джеймса.

А если попытаться пересечь границу и сбежать на парламентскую территорию? Вряд ли Фелмоттам захочется посылать туда за ней агентов. Но что с ней сделают, узнав о ее короткой карьере контрабандистки?

К кому из родственников можно обратиться? Тетка с дядей, вероятно, до сих пор живут в Попларе. Но они отдали ее Фелмоттам. И кроме того, Лондон и Оксфорд злобно уставились друг на друга, и каждый насторожился в ожидании атаки врага. Дороги между ними наверняка кишат войсками и охотниками за шпионами, перегорожены земляными укреплениями и заставами.

Мейкпис неохотно позволила себе подумать о выборе, которого так стремилась избежать.

Саймонд. Он убил сэра Энтони, но, опять же, сэр Энтони был вместилищем орды призраков. Мейкпис презирала Саймонда за то, что он покинул друзей и полк, но у него и у нее были одинаковые тайны и одни и те же враги. Враг ее врага – не ее друг, но он может оказаться полезным союзником. Выгодным.

Более того, его воспитывали как наследника Фелмоттов. Вполне вероятно, он знает о фамильных призраках куда больше Мейкпис. И у него даже могут быть идеи насчет того, возможно ли изгнать призраков из Джеймса.

Конечно, это риск. Последние Фелмотты, доверявшие Саймонду, либо мертвы, либо стали пристанищем призраков. Но совсем недавно Саймонд и Джеймс были близки, как братья-близнецы, и Мейкпис оставалось надеяться только на то, что эта близость не была притворной. Ей также необходимо привести надежные, веские причины, по которым она его не предаст.

– Доктор, – сказала она наконец, – вы знаете безопасный маршрут, каким можно покинуть Оксфорд? Мне нужно в Брилл, а затем еще дальше, в глубь парламентской территории.

– Но зачем тебе это понадобилось? Вся округа опустошена набегами с обеих сторон. А пересекать границу, чтобы оказаться на вражеской земле, – абсурдная идея. Я недавно умер и не спешу еще раз насладиться пережитым.

– Я должна найти одного человека, доктор Квик, – вздохнула Мейкпис. – И оставаться в Оксфорде нам небезопасно. Вы когда-нибудь слышали о Фелмоттах?

– Благородный дом, лезущий во все дела сразу и имеющий своих членов в каждом рыцарском ордене? Конечно, слышал.

– Не только это! Они полые, доктор. Обладают даром вбирать в себя призраков. Совсем как я. В моих жилах течет их кровь, и этот дар перешел ко мне. У Фелмоттов на меня планы. Порочные, грешные планы. Я сбежала от них, но они обязательно придут за мной.

– Ты вертлявая маленькая Иезавель! Не сказала мне этого! Когда ты явилась искушать мою душу, то должна были упомянуть, что мне придется томиться в заключении внутри беглянки и отступницы, преследуемой одной из самых могущественных семей в Англии!

– Вряд ли у меня было на это время!

– Что ж, очень жаль, что моя кончина была столь стремительной! Как легкомысленно было с моей стороны умереть так быстро! И почему ты бежала от Фелмоттов? Обворовала их? Скажи… может, ты носишь ребенка и бежишь от бесчестья?

– Нет, – прошипела Мейкпис. – Я бегу ради спасения своей жизни! Они наполнят меня призраками – призраками Фелмоттов, пока для моей души не останется места. И тогда мне придет конец.

Доктор помолчал.

– Не могу понять, правду ли ты говоришь, – изрек он наконец скорее заинтригованно, чем оскорбленно. – Интересно. Я в твоей голове, но, полагаю, не в твоих мыслях! Каким-то образом мы остаемся тайной друг для друга.

Мейкпис поняла, что это так. Медведь не изъяснялся словами, но она ощущала его эмоции как порывы ветра. Слышала голос доктора в голове. Но его мысли и чувства слишком быстро мелькали, и их было трудно прочитать. Они походили на порхание мотылька, то садившегося, то взлетавшего.

Может, через какое-то время души научатся читать друг друга. У призраков Фелмоттов было много жизней, чтобы суметь привыкнуть, приноровиться, работать слаженно и быстро. Возможно, они ясно видели мысли друг друга. Или все же оставалась какая-то потаенная часть сознания, скрытая от других?

Зато призраки Фелмоттов могли населять и читать воспоминания своего живого хозяина. Возможно, со временем доктор обретет те же способности.

– Мы должны забыть о поездке в Брилл, – пробормотал доктор. – Никаких путешествий на вражескую территорию – о таком не может быть и речи. Необходимо найти способ договориться с Фелмоттами. Нам не по силам иметь таких могущественных врагов.

– Нет, – отрезала Мейкпис. – Говорить с ними я не буду. И не вам принимать решения!

– Вздор! – буркнул доктор, и Мейкпис не сразу поняла, обращается он к ней или говорит с собой. – Послушай, молодая особа, я не могу позволить тебе решать все! Хочешь ты того или нет, но на борту этого плотского корабля сейчас четыре души, и нам отчаянно необходим капитан. Насколько я понимаю… Получается, что я единственный возможный кандидат.

– Что?! – возмутилась Мейкпис. – Нет! Это мое тело!

– Но теперь все мы – его жители, – не унимался доктор. – Твой пол и возраст не позволяют тебе командовать, не говоря уже о том, что ты сделала беглецами всех нас! А остальные спутники по несчастью – полубезумная, ворвавшаяся сюда силой банши [7]и медведь! Я единственный, кто достоин управлять этим цирком!