Варвара Еналь - Подземные корабли [litres]

Что их всех ждет? Смогут ли они выжить на этом острове?

Близнецы надулись и заворчали, что своих надо выручать, что Люку нужна помощь и зря они сидят в темной пещере и лопают рыбу, в то время как их брат ждет и не дождется, когда же семья ему поможет.

– Вдруг Енси ему так и не подчинился и он шагает пешком? Как он доберется до острова? Вплавь, что ли? – возмущался Ник, уперев в бока смуглые кулаки.

– Или Енси ранен и потому не может лететь, – вторил ему Жак.

Отец не отвечал. Он сурово поджал губы, и его нож резко и сердито шкрябал серебристо-синюю рыбью чешую, похожую на круглые бляшки. Чешуя слетала на песок и слабо поблескивала в ярком пламени костра.

Дым заполнял пещеру и лениво полз к выходу. Мэй немного подвинулась, потому что сидела с дымной стороны, оглянулась, заметила, что Ейка снова ковыляет куда-то в темноту, и кинулась ее догонять.

Возвращаясь, она встретилась с решительным взглядом Тигаки и еле заметно кивнула ей. Планы не изменились. Конечно, отец никуда бы их не пустил, потому что полет ночью опасен и сложен. Вот и не стоит ему ничего говорить. Лучше промолчать и поступить по-своему.

Ужинали в грустном молчании, и лишь бурчание близнецов и треск костра иногда нарушали тишину. Даже младшая девочка Ейка помалкивала, видимо, чувствовала общую грусть. Мама Еника ничего не говорила, но Мэй видела, как она переживает о старшем сыне. Но что она может сделать? Разве она пошлет ему на выручку близнецов? Нет, конечно. Потому что они, по сути, еще дети и не должны по ночам летать на драконе.

Уже когда устроились спать и Мэй сказала, что ляжет около Тигаки, отец подошел к ней, обнял и тихо шепнул на ухо:

– Люк твой жив. Я его видел. Это он сегодня участвовал в нападении на остров, верно? Летел верхом на Енси и нападал на Тхана. Он остался жив, я видел. С ума он сошел, твой Люк!

Последняя фраза у отца получилась злой и горячей. Было ясно, что отец озадачен этим поступком Люка и ужасно на него сердит.

– Ну, может… Может, так надо было… – растерянно попыталась защитить своего парня Мэй.

– Не надо! Надо было оставаться со своей семьей, а не гоняться за машиной! Он нужен своей семье сейчас. Вот пусть и добирается домой на своих двоих, если такой бестолковый. А мы завтра, как только Тхан сможет лететь, отправимся в первую очередь к мьёкам. Завтра на рассвете. Полетишь со мной?

Мэй кивнула. Конечно, она полетит.

Только не с отцом.

Маленький Облак был великолепным сторожем, еще лучше, чем лека. Дракончик старался угодить своим хозяевам, его глаза весело блестели, когда он, цокая коготками по камням, прохаживался у входа в пещеру.

Облак мог услышать любой, даже самый тихий, самый далекий звук. И едва что-то начинало его беспокоить, как он тут же расправлял крылья, вытягивал голову, прибегал к Гайношу, Мэй или близнецам и возмущенно щелкал и гудел, спеша сообщить о подозрительном и тревожном.

Облак дежурил и в ту ночь, когда Мэй и Тигаки собрались на поиски Люка.

Спать тогда легли довольно поздно, но уснули быстро. Дневные заботы и опасности утомили всех. Даже Мэй, несмотря на волнение, едва сомкнула веки – тут же провалилась в яркие и короткие сновидения. Ей снился Енси, летящий над океаном, снился веселый Люк, и его темные глаза, казалось, заглядывали девушке в самую душу.

Снился ветер, который бил в лицо и приносил с собой самые разнообразные запахи. Блестел внизу синий океан, сверкали лучи Светила и отражались в драконьей чешуе. Мэй была совершенно счастлива, и, уже просыпаясь, выныривая в темную неприглядную действительность, все еще цеплялась за быстрый и красивый сон.

– Нам пора! – жарко шептала Тигаки и трясла Мэй за плечо.

Сестренка Люка терялась в абсолютной темноте пещеры, оставалось только удивляться, как она смогла распознать Мэй в таком мраке и не перепутала ее с Нгакой, которая устроилась рядом и сладко сопела, свернувшись калачиком.

Теплая спина Нгаки прижималась к спине Мэй, а чуть дальше спала Еника, обнимая самую младшую девочку. Костер давно погас, даже угли перестали вспыхивать крошечными оранжевыми искрами. Ветви деревьев перед входом в пещеру закрывали сияние Буймиша, и в уютном убежище было так темно, что двигаться приходилось на ощупь.

Мэй молча поднялась и нашарила стену. Следуя вдоль шероховатой поверхности, Мэй подобралась к выходу. Облак, заслышав шаги, тут же появился из-за древесных стволов и радостно защелкал языком, но предусмотрительная Тигаки хлопнула себя по губам, предупреждая о тишине, и цыкнула на прыткого дракончика.

Спускались молча. Облак следовал за своей главной хозяйкой и не сомневался. Он летел рядом и освещал скалистый спуск, помогая таким образом девочкам.

– Веди нас к Тхану, к большому дракону, – велела ему Тигаки.

И дракончик понесся вперед, вдоль реки.

– Хорошо хоть, не надо продираться через лес, – резонно заметила сестренка Люка, – я не успела заплести волосы. Пришлось бы оставлять патлы на колючках. Нгака куда-то засунула нашу единственную расческу, сколько раз ей говорила – клади в сумку! Вот же бестолковая…

Мэй подняла голову, всмотрелась в круглый Буймиш и промолчала. Ее почему-то била дрожь, и она боялась, что едва раскроет рот, как зубы застучат друг о друга. Свои волосы она заплела в косу еще с вечера, иначе кудри замучили бы ее. И как только Тигаки может думать о такой ерунде?

– Нам надо бы успеть до утра, – продолжала рассуждать неугомонная Тигаки. – Надо напоить Тхана, Облака, а после смотаться и узнать, где находится Люк. А потом вернемся, и ты с отцом полетишь к мьёкам. А я останусь дома, хватит с меня полетов. А может, Люк полетит вместе с Гайношем…

На последней фразе Тигаки споткнулась и чуть не полетела носом вперед. Помог ей Облак, вовремя подставил крыло, и благодаря этому сестренка Люка удержала равновесие. Убрала волосы с лица, сердито пнула камень, о который зацепилась носком льёса, оглянулась.

– Идем по течению реки. Твой отец сказал, что видел Тхана, но подходить к нему не стал, потому что посчитал дракона слишком злым. Подумал, вдруг дракон будет обвинять нас в своих бедах, – сказала Тигаки, прибавляя шаг. – А мы сначала подпустим к нему Облака. Дракон всегда найдет общий язык с другим драконом.

Мэй только кивнула. Она не была уверена в том, что Тхан слишком уж расположен к себе подобным, особенно после недавнего боя. Но черный дракон никогда не обижал Мэй, всегда был с ней терпелив и много помогал. Потому она надеялась, что и в этот раз они договорятся. В конце концов всегда можно заключить новую сделку. Помощь в обмен на Живой металл. Почему бы и нет?

Именно это Мэй и собиралась предложить Тхану.

Дракон ведь не откажется от Живого металла, правильно?