Дмитрий Распопов - Клинок заточен [litres]

– Слезай и беги!

– Но… – залепетал он, всё ещё находясь в шоке.

Его голос был едва слышен, но тут дверка кареты открылась, заставляя безглавые тела свалиться на землю, и на меня едва не выпала женщина, которая опорожнила свой желудок мне под ноги, попав к тому же на магов, которым было уже всё равно.

– У тебя три секунды, – бросил я кучеру и ухмыльнулся, поскольку Никки меня не узнала в обносках раба, да ещё и в ошейнике, но ей, похоже, было не до этого – каждый взгляд на кровь и безглавые тела заканчивался новыми позывами к рвоте. – Раз, два…

Кучер решил не дожидаться третьей секунды, довольно резво спрыгнул с козел и направился обратно к дому, но, увидев неподвижных големов, быстро передумал и кинулся в сторону леса. Мы остались одни.

– По-другому представлял, как спасаю тебя. – Я спрятал обрез и посмотрел на жену, которая зажимала себе рот. – Думал, буду в доспехах, на белом коне, как настоящий рыцарь, спасающий принцессу из заточения. Кажется, что-то пошло не так.

Никки, услышав знакомые ироничные интонации, замерла, а потом подняла на меня взгляд. Узнавание пришло не сразу, а когда поняла, кто стоит перед ней, без сил рухнула на землю.

Я оглянулся вокруг. Из дома на звук выстрелов могли в любой момент подоспеть другие маги и големы, а рядом со мной на земле два трупа, женщина без чувств и карета, залитая кровью.

«Надо поторопиться!»

Я кинулся к жене и, подняв лёгкое тело, положил её на дно кареты, для сантиментов не было времени, так что пришлось испачкать её чужой кровью ещё сильнее. Два прикосновения к телам, несколько – к лужам крови, и в какой-то мере скрыв следы преступления, я запрыгнул на место кучера. Лошади, нервные и вздрагивающие от произошедшего, послушались прикосновения кнута. Подгоняя их, насколько это было возможно, я направился вперёд по дороге. В таком виде нечего было и думать о возвращении незамеченными в город. К счастью, темнело, и я решил просто отъехать как можно дальше от места преступления, если за нами выдвинется погоня, бой можно будет затеять не посреди дороги.

«Жаль, что маги теперь поймут, как я остановил големов», – вспомнил я об оставленных на дороге механизмах, укутанных в сетку, – но выбора не было, второго такого шанса могло не представиться.

Свернув на одной из развилок, я углубился в лес и вскоре мы подъехали к одиноко стоящему дому, свет в окнах которого уже горел.

Остановившись, я первым делом открыл дверцу и поймал жену, которая со слезами и рыданием бросилась мне на грудь. Поглаживая её по волосам, я старался успокоить её.

– Я знала, я говорила им, что ты придёшь за мной! – Она едва слышно лепетала, уткнувшись лицом мне в одежду.

– Интересно, ты бы согласилась тогда, на королевском приёме, общаться со мной, если бы знала, что однажды придёшь в себя на другом конце света, в платье, залитом кровью? – Я попытался разрядить обстановку, но заслужил лишь болезненный тычок под рёбра.

– Ты чего дерёшься! Не забыла, я рыцарь в сияющих доспехах и спас тебя?!

Мне самому было тяжело видеть жёнушку в таком состоянии, да к тому же недавно узнав о том, что мы потеряли ребёнка, но решил, что ей легче будет прийти в себя, если я стану вести себя как обычно. Похоже, помогло, мой ироничный тон явно повлиял на неё благотворно.

– Это было не смешно, Максимильян! Я едва не умерла от страха! Как ты их убил?

– Да по-быстрому сгонял в другой мир, раздобыл там огнестрельное оружие, чуть его модернизировал, и вот, пожалуйста, я теперь гроза магов! – честно похвастал я, но, судя по ещё одному тычку, мне не слишком-то поверили.

– Макс!

– Давай отпустим лошадей и слегка приберёмся, – я чуть отстранил её. – Можешь пока, как верная жена, насобирать хвороста и приготовить еду!

– Макс!

Никки явно пришла в себя, на меня устремился знакомый мне яростный взгляд и под нос поднесён кулак.

Я улыбнулся и обнял её. Жена попыталась трепыхаться, но силы были неравными, так что она вскоре затихла и позволила себя потискать. Когда я отпустил её и успел поцеловать в нос, увернувшись от щипка, её взгляд вернул былую трезвость, а в голосе появилась язвительность:

– Что мы будем дальше делать, муженёк?

– Поищи пока что-нибудь съестное, а я займусь лошадьми. – Я отпустил её и стал выпрягать лошадей, выпуская их на волю. Надеялся, что они сами разбредутся подальше отсюда. Когда с этим было покончено, я застал Никки, расстелившую на траве одеяло, в котором я видел её выходящей из дома, и раскладывающую на нём нехитрую еду.

– Нашла у кучера под сиденьем, – гордо прокомментировала она бутыль вина, краюху хлеба и пару луковиц, – так что прошу к столу, мой рыцарь.

Я оглянулся, но ни шума ручья, ни плеска других водоёмов вокруг не слышалось.

– Полей мне вино на руки, – попросил я, разматывая тряпки.

– Ой. – Она вскинулась с места. – Ты ранен!

– Своей глупостью, – успокоил я её. – Пытался остановить големов, но они оказались слишком тяжёлыми.

– Знаю, ты не пьёшь, а вот мне это нужно. – Она почистила мне раны, перебинтовала их обрывками подола своего платья и стала пить прямо из бутылки, словно заправский пьяница.

– Видел бы тебя сейчас опекун, – хмыкнул я, наблюдая, как вгрызается она в еду простолюдинов, похрустывая луковицей, к которой в обычной жизни никогда бы не притронулась.

– Герцог приказал бы тебя казнить, если бы я рассказала хотя бы половину того, что со мной происходило! – категорично ответила она, протягивая мне ломоть хлеба и вторую луковицу. Я отказался, отдавая ей всё.

Волна нежности захватывала меня, когда я любовался женой, которая с каждой минутой всё увереннее приходила в себя и разговаривала как прежде. Я подался вперёд и поцеловал её мягкие губы, пахнувшие вином и луком. Она не сопротивлялась, хотя была чуть напряжена.

– Максимильян, наш ребёнок… – она с трудом произнесла это слово.

Я обнял её и повторил свои слова:

– Ничего, дорогая, как только вернёмся, у нас появится второй шанс.

Жена вздрогнула и сама потянулась ко мне, поцелуй длился долго, я невольно опустил руки и убедился, что все приятные моим рукам округлости и впадинки остались на месте.

– Макс! Макс! – Она, тяжело дыша, оторвалась от меня. – Мы оба грязные, не хочу, чтобы это происходило здесь.

Я, с трудом сдерживая возбуждение, накатившее на меня, поцеловал её ещё раз, но не распускал руки при этом. Она благодарно улыбнулась мне и с мольбой произнесла:

– Прости, я хочу этого не меньше, чем ты, но тут я не могу, давай хотя бы найдём нормальное место.

– Хорошо. – Я оторвался от жены и встал на ноги, решив закончить то, что так необходимо. Вернувшись к карете, положил на неё руку, и через пару секунд под ноги мне осыпалась пыль, которую тут же развеял ветер.