Николай Липницкий - Хроники выживания

— Ты что творишь? — Возмутился я и, вдруг, задохнувшись, упал на колени после мощного удара прикладом в солнечное сплетение. Стоящий рядом мент довольно осклабился, снова закидывая автомат за спину. У всей команды тут же забрали оружие и согнали в кучу. И тут, вдруг зарычав и выплюнув из выхлопной трубы облако дыма, «Тайфун» дёрнулся, сдал задом, неаккуратно развернулся и уехал, петляя по улице как пьяный. Менты забеспокоились, забегали, пробовали стрелять вслед, но машина, свернув на перекрёстке пропала из виду. За ней рванул ментовской УАЗик, но вскоре вернулся. Мент вышел из машины и развёл руками.

— Жаль, конечно. Но мне и эта подойдёт. — Полковник с довольным видом подошёл к «Тигру». — Пожалуй, по нынешним временам покруче гелика будет. Этих увести.

Нас потащили в сторону, а мент сел в наш «Тигр» и уехал, бросив свой крузак на обочине. Да. Так я ещё не попадал. Развели, как лохов последних. Нас пригнали в барак, стоящий на бывшем футбольном поле стадиона «Динамо». Вообще эти менты неплохую базу для себя выбрали. Спортивный комплекс «Динамо» состоял из нескольких зданий, спортзала, тира, спортивной площадки и пожарной вышки на полосе препятствий. И весь этот комплекс был огорожен кованным ажурным забором. На вышке постоянно дежурил часовой. Возле барака был привязан к столбу сильно избитый мужчина. Когда нас проводили мимо, он поднял голову и посмотрел на нас мутными глазами. Разбитые в кровь губы шевельнулись, обнажая пеньки выбитых зубов, но из горла донёсся только натужный мучительный хрип.

— Сразу смотрите, что бывает с любителями убежать. — Произнёс один из конвоиров.

В бараке нас встретил смотрящий, который сразу потребовал, чтобы мы его называли Капо. Ну, прямо Освенцим какой-то. Не вступая в полемику, он сразу нам обозначил место в настоящем мире. Да какое там место? По его словам, мы никто и звать нас никак. Мы нужны лишь как рабочая сила, которой всегда не хватает, потому что убыль всегда превышает прибыль. Довольно оптимистично. Не находите? Работать нам предстоит по магазинчикам и квартирам, отыскивая ценности, пищу и спиртное.

— Короче, ваши нары вон там. Размещайтесь. Скоро обед. А после обеда я определю вас в бригаду и за работу. — Подытожил капо.

Ну мы и разместились. Вонь в бараке стояла изрядная. Я видел, как побледнела Света, по жизни достаточно брезгливая. Представляю, каково ей сейчас. Обидно, как глупо попались. Ведь знал, что ментам верить нельзя. Но, чтобы настолько? Ребятам в глаза смотреть стыдно. А жене тем более. Одна надежда на Иру. И то слабенькая. Захотят ли воевать за нас? Вопрос, однако. На обед была неудобоваримая бурда, которая в основе своей состояла, скорее всего из картофельных очисток. Не к месту вспомнилось, что на базе сегодня на обед должна была быть шурпа из свежей баранины. На сердце стало тоскливо. Вот попали! После обеда нас погнали в квартал за ювелирным магазином, приказав шмонать все квартиры. В качестве инструмента для вскрывания квартир, а также оружия от неожиданных зомби нем выдали заточенные куски арматуры. Вот так. Просто и без изысков. Старший с погонами сержанта полиции расположился во дворе на детских качелях, положив на колени свой укорот и потягивая пиво из банки. Неплохо устроились, сволочи. Мы шерстили одну квартиру за другой, но, то ли район был небогатым, то ли прятать бывшие жители умели хорошо, улов был небогатым. Кое где в квартирах попадались зомби, с которыми приходилось воевать при помощи выданной арматуры. Охранник срывал злость на нас, щедро раздавая пинки и зуботычины. Ну, сволочь. Отольются кошке мышкины слёзы. Так и прошёл день. Вечером нас опять загнали в барак и капо накормил нас отвратительным ужином. Такие помои в другой ситуации я и Графу бы не дал. Кстати, а где Граф?

— Света! — Позвал я жену, брезгливо отодвинувшую свою миску. — А где собачка наша?

— Так в машине осталась. У них с Гердой любовь намечалась.

Ну и слава Богу. Хоть кто-то спасся. Разместились по нарам. Менты, похоже, гендерной проблемой не заморачивались, поэтому мужчины и женщины жили в одном бараке. Вымотались за день мы прилично, поэтому, стоило мне улечься на соломенный тюфяк, сразу глаза закрылись и навалился тяжёлый сон. Проснулся я от толчка, открыл глаза и вскрикнул бы от неожиданности, если бы рука в перчатке не заткнула мне рот. Надо мной нависал Олег собственной персоной. В своей чёрной СОБРовской форме он казался ангелом мести, прилетевшим на пир справедливости.

— Тихо! Молчи! — Произнёс он свистящим шёпотом. — Пока не надо шума. Рассказывай, что и как?

Я постарался максимально сжато описать ситуацию, случившуюся с нами и обстановку вокруг.

— Ну, что? — Подвёл итог моему рассказу Олег. — Будем наказывать?

— Обязательно будем! Тем более они мой любимый «Тигр» забрали. А вы каким судьбами здесь оказались?

— Ирка на вашем «Тайфуне» примчалась. Орёт, типа вас всех тут поубивали. Ну мы и подорвались.

— Я на это и рассчитывал. Давай, СОБР, работай.

— С вашей помощью, сударь. Нас не так и много. Конечно, мы тут на мягких лапках прошлись слегка. Вон, часового на вышке упокоили. Но основное здание вместе штурмовать будем.

— Оружие?

— Вон сумки у нар стоит. Давай, буди наших. Мои все на позициях.

— Ну, значит, понеслась.

Мы разобрали оружие и пошли на выход. Кое кто из узников тоже проснулся, но к нам не примкнул. Всего неделя в рабстве, а уже рабская психология в душу въелась. Типа моя хата с краю. Освободят — спасибо. Не освободят, дольше будут сидеть, но ни малейшего усилия не приложат к своему освобождению. Мы осторожно выбрались из барака и потихоньку двинули через двор. Часовой у входа в основное здание что-то заподозрил, соскочил с насиженного места и стал вглядываться в темноту, сжимая автомат. Тетёха, боец Олега, призраком вынырнул из темноты и, сдавив горло часового, успокоил его. Стараясь не производить шума, мы проникли в здание. Дежурный, сидя у входа за обычным ученическим столом, поставленным поперек, даже вякнуть не успел, схлопотав прикладом промеж глаз. Особо стрелять не пришлось. Ментов выгоняли на улицу прямо в трусах, не заботясь об их оскорблённом достоинстве. Трясясь на ветру при отнюдь не летней температуре, они со страхом смотрели на нас. Полковника буквально сняли с женщины. Бедный, он даже уписался, когда мы волокли его по коридору. Сбившись в одну кучу, они жалко что-то бормотали в своё оправдание. Полковник бросился целовать нам руки, но не преуспел в этом, отброшенный кованным ботинком Олега.

— И что нам с ними делать теперь? — Поинтересовался у меня Олег.

— А я знаю? Столько произошло, а я никак не окостенею душой. Отдать приказ на расстрел не могу. Делайте, что хотите. Можете безоружных отправить в свободное плаванье. Выживут, их счастье.