Николай Липницкий - Хроники выживания

— Слезай, фраера, приехали. — Прогундосил он простуженным голосом. — Базарить будем.

— О чём нам с тобой, урка, базарить? Открывай калитку, и мы поехали.

— Ты, фраерок, не гони. Успеешь. Проезд платный. Коммунизм кончился. За всё платить надо.

— И что ты хочешь за проезд? — Тянул я время, лихорадочно думая, что делать.

— Никита! — Вышел на связь Игорь. — Нас сзади скрепером подпёрли.

— Понял.

Слева канал. Неширокий, но даже нашим вездеходам не по зубам. Или не по колёсам? Всякая ерунда в голову лезет. Да и дальний берег канала выше ближнего, а потом сразу бетонная стена. Справа забор чего-то типа автокомбината, состоящий из бетонных сегментов. В принципе, «Тайфуном» можно попробовать завалить пару секций и уйти в объезд. Не могли они чуть раньше баррикаду сделать. Через глинобитные заборы всё легче прорываться. А не свалим, тут и будет наш последний и решительный.

— А ты мне одну из ваших машин оставь. И бабу с пукалкой, что у тебя на крыше торчит. — Глумливо рассмеялся мужик.

— А не боишься, что сейчас кликну войска, и твою вот эту конструкцию по брёвнышку раскатают?

— А что мне бояться? Это вам всё равно не поможет Вас из этих банок консервных, по любому вытащить успеем. А не сможем, прямо так поджарим. Бензину много. А потом ищи-свищи нас по району. Это наша земля. Мы здесь каждый кустик, каждый подвал знаем. Да и пусть докажут потом, что это мы. Так что, фраерок, договариваемся?

— Надо подумать.

— Думай. Только недолго. А то меня баба ждёт. Вишь, какая? Моя. — Он повернулся в её сторону и помахал рукой, явно рисуясь. Девица заулыбалась и помахала в ответ. Я поднял стекло, чтобы он не слышал переговоров.

— Так, мужики, слушай мою команду. Сигнал — мой выстрел. По моей команде сосредоточенный огонь из пулемётов по баррикаде. Замыкающий «Тигр», один автоматчик из задней бойницы уничтожает водителя скрепера. Ира, твой мужик с карабином на баррикаде. Видишь, карабин на твою СВД похож?

— Вижу.

— Он должен был гарантированно снят. Если у него бронебойные патроны, могут быть проблемы. И сразу все машина за мной. Попробуем «Тайфуном» проломить забор слева. Получится — уйдём. Не получится, принимаем бой здесь.

— Никита, а если просто уничтожить их всех, потом самим откатить автобус и спокойно проехать, а не огород городить с прорывом? — Вылез с предложением Игорь. — Нам же ещё назад ехать.

— Ну снимешь ты тех, кто на виду. Остальные за баррикаду спрячутся. Видишь, у них огневые точки оборудованы. Втянемся в затяжной бой, а там и подмога к ним подойдёт. Ты думаешь, здесь вся банда? Подожгут нас, сами из брони вылезем. Нет. Без нужды не воюем. А на обратном пути видно будет. Может вояк позовём, чтобы нас прикрыли. Всем всё ясно?

— Ясно.

— Тогда работаем.

Переговорщик уже потерял терпение и стал стучать кулаком по бронированной дверце.

— Что стучишь? — Опять открыл я окно.

— Ну что, надумал что-нибудь?

— Надумал. — Сказал я и выстрелил из пистолета прямо в небритое, помятое лицо. Пригодился всё-таки короткоствол. Лицо урки приобрело испуганно-удивлённое выражение, потом на лбу образовалось непредусмотренное природой отверстие, и он, нелепо разбросам руки, отлетел в сторону. Высокий, до визга, крик девицы заглушили пулемётные очереди, метлой сметающие с баррикады бандитов. Наверху щёлкнула СВД и мужик с карабином, высоко подбросив ноги, улетел куда — то вниз. Карабин, лишённый хозяина, полетел в кусты. Из-за баррикады уцелевшие открыли ответный огонь, по броне горохом застучали пули. Взрыкнув мотором, «Тайфун», словно бы нехотя, сполз с дороги, упёрся своим бронированным носом в бетонную плиту забора и, казалось, поднатужился так, что дизель заревел на повышенных тонах. Плита поупиралась, потом дрогнула и повалилась на землю, облегчённо уркнув мотором, машина под аккомпанемент частой стрельбы наехала на плиту, повернула налево и помчалась вдоль забора по территории автокомбината, объезжая баррикаду. За нами, огрызаясь огнём, рванули наши «Тигры». Буквально спустя метров тридцать в заборе оказались решётчатые ворота, которые мы снесли, не заметив и опять выскочили на дорогу. Пулемётчики причесали баррикаду уже с этой стороны, разметав тех, кто не догадался укрыться.

— Никита, притормози. — Вышел на связь Олег. — Дай я зачищу здесь всё.

— Уверен? Может подмога подойти.

— Уверен. Не успеют.

— Давай. Только осторожней. Без потерь.

Ребята Олега на двух машинах быстро подскочили к баррикаде, под прикрытием пулемётов десантировались и, как горох, рассыпавшись на местности, тут же скрылись в недрах конструкции. Раздались одиночные выстрелы, доклады: «Чисто!» по внутренней связи, потом так же споро вернулись к машинам, ведя кого-то, идущего совсем не добровольно, за заломленные за спину руки и попрыгали по местам.

— Всё, Никита, можем ехать.

— Лихо вы. — Похвалил я Олега, когда мы тронулись. — А что за попутчика вы там прихватили? Одним ехать скучно?

— Похоже, главного прихватили. В арыке прятался.

— Точно главный?

— Точно. Я их натуру гнилую знаю. Хотел за спинами отсидеться, как жаренным запахло. А сам, как картинная галерея, весь расписанный.

— И зачем он тебе. Там бы и хлопнул.

— Да поспрашивать хочу, за жизнь поговорить. Надо бы место какое потише найти. Чего его далеко с собой таскать.

— Найдём.

Километров через пять на трассе показался придорожный магазинчик, судя по всему, служащий обиталищем для зомби. Граф напрягся и оскалил зубы. Герда встопорщила шерсть на загривке.

— Олег, ваш выход. В помещении заражённые. Собак выпускать?

— Не надо. Сами управимся.

Зачистили магазинчик быстро, да и что там было зачищать? Хозяин, продавщица, да подсобный рабочий. Все бывшие. Живчиков, как и ожидалось, не было. Выставив часовых, мы вошли в помещение. Пока ребята, разглядывая полки и витрины, ходили по торговому залу, мы с Олегом затащили нашего пленника в помещение, бывшее, наверное, чем-то вроде кабинета хозяина. Не развязывая руки, посадили его на какой-то ящик и, взяв стулья, уселись напротив.

— Ну и чьих ты будешь, мил человек? — Вежливо поинтересовался я.

— Да пошли вы! Волки позорные! За беспредел ответите, в натуре! — Задергался пленник, распаляя сам себя.

А посмотреть было на что. Колоритный персонаж. Я думал, такие только в кино бывают. Расписан наколками весь. Точно картинная галерея. И как бы не из авторитетов. Я в наколках блатных мало разбираюсь. Трудно колоть будет такого.

— Ты, петушара вонючая, пасть прикрой! — Наехал на него Олег, успокаивающе подмигнув мне. Ну да, он же из СОБРа. Там с такими дело точно имел. Я решил помолчать.

— За базар отвечать надо! Ты, сявка, кого петухом назвал? — Вызверился пленный.