Кристель Дабо - Обрученные холодом [litres]

Ну, вот слово и прозвучало.

Она снова взглянула на Торна, пытаясь прочесть его мысли. Он старательно отводил от нее взгляд, но она увидела на его лице такое же отвращение, какое испытывала сама. Это ее слегка успокоило. Офелия медленно выпила стакан воды, чтобы прочистить горло. Может быть, встать и объявить прямо сейчас, посреди семейного ужина, что у нее нет никакого желания делить ложе с этим человеком?

Впрочем, ресницы Беренильды вздрагивали так сильно, словно она делала над собой усилие, отвечая тетушке Розелине. Уж не колеблется ли она? Или что-то недоговаривает? Определить это было трудно, но Офелия явственно ощущала, что за ее объяснениями кроется другая причина брака.

– Н-да, мы и понятия не имели о вашем положении, – пробормотала наконец Розелина в полной растерянности. – Госпожа Беренильда, я обязана снестись с нашей Семьей. Все вышесказанное может поставить под вопрос эту помолвку.

Улыбка Беренильды стала еще слаще.

– Мадам Розелина, вы, вероятно, не знаете, что таково было решение ваших Настоятельниц. Я очень сожалею, что они не поставили вас в известность обо всех обстоятельствах. Но мы были вынуждены действовать в глубокой тайне, чтобы обеспечить вам безопасность. Чем меньше людей будет знать об этом браке, тем лучше. Однако если вы сомневаетесь в моих словах, то, разумеется, можете написать Семье. Торн займется доставкой письма на Аниму.

Тетушка побелела как мел. Ее дрожащие пальцы судорожно сжали вилку. Она воткнула ее в то, что лежало на тарелке, даже не заметив, что лососину уже сменил десерт – крем-карамель.

– Я не могу допустить, чтобы мою племянницу убили из-за ваших дрязг!

Крик старушки так потряс Офелию, что она позабыла о собственных переживаниях. В этот миг она осознала, насколько одинокой и беззащитной чувствовала бы себя здесь без своей старой ворчливой тетки.

И она попыталась успокоить ее, покривив душой:

– Не волнуйтесь, тетя. Если Настоятельницы дали свое согласие, значит, они были уверены, что мне ничего не грозит.

– Да ты пойми, глупая, что из-за этого уже погиб человек!

Офелия не нашла других доводов. Ей и самой очень не понравилось то, что она узнала, но горячиться в такой ситуации было бесполезно. Она настойчиво посмотрела на Торна, взглядом призывая его нарушить молчание.

– У меня при дворе много врагов, – бросил он наконец, повернувшись к Розелине. – И не воображайте, что ваша племянница – пуп земли.

Беренильда удивленно взглянула на Торна – видимо, не ожидала, что он заговорит.

– Верно, твое положение было сложным с самого начала, независимо от матримониальных планов, – подтвердила она.

– Неудивительно! – вмешалась Розелина. – Если этот ненормальный убивает всех, кто попадается ему под руку, легко понять, почему друзей у него куда меньше, чем врагов!

– Кто еще хочет крем-карамель? – торопливо предложила бабушка, взявшись за блюдо.

Никто не ответил. В неверном свете свечей Офелия увидела, как сверкнул взгляд Беренильды и судорожно сжались челюсти Торна. Она прикусила губу. Ей стало ясно, что, если тетка не угомонится, ее заставят замолчать, тем или иным способом.

– Простите нашу нервозность, месье, – прошептала она, наклонившись к Торну. – Вероятно, это сказывается усталость от долгого путешествия.

Тетушка Розелина открыла было рот, чтобы возразить, но Офелия наступила ей на ногу, не сводя глаз с жениха.

– Нам обеим следует извиниться, тетушка. Теперь я понимаю, господин Торн, что все принятые вами предосторожности имели целью только нашу безопасность, за что я вам искренне благодарна.

Торн взглянул на нее с подозрением, удивленно подняв брови. Девушка положила на стол салфетку и взглядом призвала Розелину, задыхавшуюся от возмущения, встать из-за стола.

– Я думаю, нам с тетушкой нужно отдохнуть.

Беренильда из глубины своего кресла послала Офелии одобрительную улыбку.

Офелия близоруко всматривалась в темноту. Ее что-то разбудило, но она не понимала, что именно. Сев на кровати, она вгляделась в неясные контуры обстановки спальни. Из-за бархатных портьер балдахина едва было видно окно с переплетами. Запотевшие стекла пропускали внутрь бледные отсветы уходящей ночи – близилось утро.

Вчера Офелия долго не могла заснуть. Всю жизнь она делила спальню с младшими сестрами и братом, и теперь ей как-то непривычно было ночевать одной в незнакомом доме. Да и разговор за ужином не способствовал душевному покою.

Так что же все-таки ее разбудило?..

Вдруг она услышала тихий стук в дверь. Значит, это был не сон…

Откинув толстое одеяло, Офелия содрогнулась от холода. Она набросила халат на ночную рубашку, встала, споткнулась о скамеечку возле кровати и открыла дверь. На нее тотчас обрушился суровый голос:

– А ведь я предупреждал, что вы должны быть осторожны!

В полумраке коридора вырисовывался огромный черный силуэт в плаще, мрачный как смерть. Офелия, не успевшая надеть очки, скорее угадывала, чем видела Торна. Да, у него была поистине оригинальная манера начинать разговор…

– Отступать уже поздно, – прошептала она.

– Вы правы, слишком поздно. Отныне нам придется ладить друг с другом.

Офелия протерла глаза, как будто это помогло бы ей от близорукости, но по-прежнему видела всего лишь черный плащ. Впрочем, какое это имело значение?! Интонация Торна ясно свидетельствовала о том, что необходимость «ладить друг с другом» его совсем не радует, и это вполне устраивало Офелию.

Ей показалось, что он держит в руке какой-то чемодан.

– Разве мы уезжаем?

– Я уезжаю, – поправил черный плащ. – А вы останетесь здесь, у моей тетки. Мое отсутствие слишком затянулось, я должен вернуться к своим обязанностям.

Внезапно Офелия осознала, что до сих пор ничего не знает о профессии жениха. В ее представлениях он так прочно ассоциировался с охотником, что она и забыла задать ему этот вопрос.

– А в чем состоят ваши обязанности?

– Я работаю в интендантстве, – нетерпеливо ответил он. – Но я тороплюсь и пришел сюда не для светской беседы.

Офелия удивленно взглянула на Торна: она никак не могла представить его в роли чиновника.

– Я вас слушаю.

Торн так резко толкнул дверь в сторону Офелии, что едва не отдавил ей ноги. Войдя в комнату, он трижды повернул ключ в замке, чтобы показать девушке, как с ним управляться. Жених явно считал ее слабоумной.

– Начиная с сегодняшнего дня вы будете запирать дверь двойным поворотом ключа, вам ясно? И будете есть только то, что подается за столом. А еще позаботьтесь, пожалуйста, о том, чтобы ваша почтенная тетушка умерила свой пыл. Объясните ей, что не слишком-то учтиво оскорблять мадам Беренильду в ее собственном доме.