Грег Вайсман - World Of Warcraft. Traveler: Извилистый путь

В этот момент мимо пристани вновь пронеслась лодка Арама. Газлоу испустил торжествующий вопль и поднял над головой карманные часы.

– Восемь кругов за четырнадцать минут! – заорал он. – А ведь мальчишка еще почти ничего не смыслит!

Макаса с Дейзи рассказали гоблину, что произошло.

– Нам нужно найти для них новое жилье, – закончила Дейзи.

– Нам нужно поскорее убираться с этой баржи, – возразила Макаса.

Газлоу взглянул ей в глаза.

– Почему огры охотятся за вами?

– Какая разница? Это же огры. Если они поймают нас, то убьют.

– Истинная правда. Ладно. Хорошо. Но далеко бежать незачем. Поселим вас на моей яхте. Уж там-то вас никому не найти.

– Погоди, – не веря своим ушам, сказала Макаса. – Уж не думаешь ли ты, что мы останемся?

– Придется остаться. У нас с парнишкой сделка.

– Его зовут Арамар, а сделка отменяется.

– Вот как, значит, да?

– Да.

– Ошибаешься, девочка. Уйдете до гонки – можете забыть о спасении отцовского… чем бы оно там ни было. Не знаю – может, тебе и все равно, но вот мальчишка уж точно будет не рад.

Макаса обожгла гоблина гневным взглядом, но не сказала ничего.

Газлоу положил руку ей на плечо.

– Не тревожься. Этот парнишка мне нравится. Мы будем осторожны, слово даю.

Судя по всему, он говорил абсолютно искренне, но Макаса понимала, что и его искренности есть предел. Возможно, Арам действительно понравился Газлоу, но не настолько, чтобы жизнь брата сделалась для него дороже прибыли от гонки. Вдобавок, насколько она могла судить, этот гоблин до сих пор не смог запомнить имя Арамара.

Пройдя еще восемь кругов, Торн снова появился у пристани. Газлоу все еще был занят разговором с Дейзи и этой рослой женщиной, поэтому время засекал он, Шустр. Тринадцать минут и тридцать четыре секунды.

«Что ж, из этой затеи вполне может выйти толк…»

Так началась их новая жизнь – жизнь, полная скучной простой рутины.

В таверну путешественники возвращаться не стали, и, как оказалось, правильно сделали. Дейзи с Залатаем, приплывшие на лодке Рендо, известили их, что ограм удалось отыскать пьяного гоблина, охотно рассказавшего им, что два человека, гнолл и мурлок, подпадающие под их описание, были в таверне накануне вечером. Вдобавок, раскисший от выпивки гоблин сказал ограм, что четверку беглецов сопровождала дриада, а это значило, что и Дрелле на Гоночной барже грозит опасность. Огры явились в таверну и потребовали проводить их в комнату Арама. Дейзи согласилась – отказывать было ни к чему, – а после попыталась убедить их, что Арам с друзьями всего лишь остановились в таверне на ночь, а на следующее утро наняли лодку до Нового Таланаара. Хозяйка таверны думала, что после этого огры покинут баржу и отправятся в неверном направлении, но теперь опасалась, что перестаралась: похоже, огры ей не поверили и даже не подумали уходить.

– Упомяни я Прибамбасск, они могли бы поверить. Судя по всему, они знают, куда вы держите путь.

Пятеро путешественников поселились на яхте Газлоу, стоявшей на якоре в паре сотен метров от Гоночной баржи. Они делили меж собой одну большую каюту и старались не высовываться на палубу, чтобы их не заметили с баржи. От этого все – особенно Макаса – безумно скучали, но делать было нечего.

Каждое утро перед рассветом Шустр, тоже переселившийся на яхту, сажал Арама в «Паросвист» и сквозь подзорную трубу, присоединенную к костюму, наблюдал, как мальчик проходит трассу – снова, и снова, и снова.

Оказавшись в лодке, Арам опускался на сиденье, наполовину находившееся ниже ватерлинии. Сиденье было снабжено двумя ремнями, крест-накрест застегивавшимися на груди. Именно так Макаса носила цепь, и в этих ремнях Арам чувствовал себя чуточку воином. Это ощущение усиливал и шлем, выданный ему Шустром.

– Зачем он мне? – спросил Арам.

– На случай крушения, – ответил Шустр.

– Я же на воде. В случае крушения промокну. Возможно, могу и утонуть. И как тут поможет шлем?

Шустр смерил его строгим взглядом.

– Дурень ты, Торн. Надевай шлем.

– Знаешь, меня вполне можно звать Арамом.

– «Арам» – это два слога. А «Торн» – только один. Рациональнее.

– То есть, «Арамар» вообще исключается?

Шустр промолчал.

Усевшись в лодку, Арамар начинал качать рычаг, пока двигатель не схватывался и не начинал набирать обороты. Когда из двигателя вырывалась струя пара, Арам тянул другой рычаг, и панцирь опускался, укрывая его сверху. Когда панцирь был почти опущен, следовало с силой дернуть его за ручку, чтоб крышка щелкнула и закрепилась на месте, надежно запирая Арама внутри.

В панцире имелась длинная узкая смотровая щель, сквозь которую Арам мог смотреть наружу, но его внутри лодки не смог бы разглядеть никто, даже вблизи. Это-то и позволяло Араму в полной безопасности кружить по трассе в какой-то паре метров от баржи без всякого риска быть замеченным Троггом и его очень большими друзьями.

Далее Араму нужно было толкнуть кверху еще одну ручку, которую Шустр называл газом. Верный своему имени, «Паросвист» со свистом выпускал пар, и лодка начинала набирать скорость. Рулить лодкой нужно было при помощи штурвала, очень похожего на штурвал «Волнохода», с которым Арама учил управляться рулевой Том Фрейкс, только гораздо меньше. Но легкий, изящный «Паросвист» был намного чувствительнее к любому движению штурвала, и первым делом Араму пришлось учиться осторожности на поворотах.

Потом начиналась трасса, огибавшая Гоночную баржу Пшикса и Поззика кольцом: две долгих прямых с севера и юга и два слалома между сваями с восточной и западной сторон. Тут-то Арам и начинал как следует понимать, отчего Шустру так хотелось стать пилотом самому. Ведь это такая забава!

Лодка летела вперед, как плоский камешек, скачущий по воде. Арам упивался скоростью. Арам упивался тем, как судно повинуется каждому его движению. Арам упивался бешеным слаломом между сваями. Арам полюбил все это раз и навсегда.

Каждый вечер все – Арамар, Макаса, Клок, Мурчаль, Дрелла, Газлоу и Шустр – собирались вместе за ужином. Дейзи с Залатаем держались от них подальше, так как огры, заподозрившие Дейзи во лжи, начали слежку за ней. К счастью, эти создания были слишком велики для такой тонкой работы, и потому заметить за собой «хвост» было проще простого.

Газлоу любил хорошо поесть, а потому и гостей угощал на славу. Каждый ужин на яхте превращался в настоящее пиршество. Здесь были жареная индейка и жареная свинина. И множество сырой рыбы для Мурчаля, и разные фрукты и овощи для Дреллы. Едва получив свою порцию, дриада забирала тарелку и забивалась в угол, как можно дальше от лепрогнома. За едой она то и дело начинала потихоньку двигаться к Шустру, но вскоре, по всей видимости, не справившись со страхом, возвращалась на место.