Ольга Пашнина - Принцесса на замену

– Ладно, – я вздохнула, – хватит меня воспитывать. Я поняла. Не обращать на нее внимания, держаться достойно принцессы. И кушать утром кашку. Ребенок осознал неправоту и готов исправиться.

Фортем взглянул на меня с недоверием:

– То есть из всего, что я сказал, ты обиделась на то, что я назвал тебя ребенком?

Я чувствовала, как тону в болоте. Путаюсь сама в себе, теряюсь и мыслю только обрывочными, ничего не значащими фразами.

– На самом деле, – Фортем поднялся и протянул руку, задумчиво перебирая мои мокрые пряди. От руки шло приятное тепло, – хорошо, что Таяна здесь.

Я нахмурилась. Запах сбивал с толку, напоминал о недавнем пробуждении и контрасте горячего поцелуя и холодного крема на коже.

– Если бы ее не было, одни звезды знают, что бы я тут с тобой делал.

В унисон с ударами сердца где-то капала вода.

– Потренируйтесь на Таяне. – Я не могла не съязвить. Эта способность осталась единственным оружием, все прочие уже не работали.

Но на моей памяти ни разу такого не было, чтобы Фортем не нашел, что сказать.

– А ты пока выучи мое имя.

Щелкнул по носу, как котенка, и был таков. Оставил меня в ванной наедине с самой собой.

Она сидела там уже больше часа. У перил, неотрывно глядя на воду. Фортем делал вид, что сидит за столом и читает что-то с эмирта, но на самом деле он с удовольствием наблюдал за преобразившейся Паулиной.

Ее волосы снова приобрели светлый оттенок. Они были короче, чем в период ее жизни во дворце, но все равно вились непослушными колечками. А еще она впервые за много дней стала выглядеть как принцесса благодаря одежде, что нашла в шкафу.

Длинный черный пиджак делал ее взрослой. Ничего особенного в ее облике не появилось: ни громоздких украшений, ни яркого макияжа, которым иной раз грешили знатные особы. Но что-то неуловимо изменилось.

Таяна пропала где-то в комнате, надувшись на весь мир. Когда ни он, ни Паулина не отреагировали на ее глупую попытку остаться с ним наедине, что-то в голове у дгнарны щелкнуло. И сейчас она или переживала крах своего идиотского влечения, или… строила новый безумный план.

И то и то – передышка.

До ужина оставалось не больше получаса, а пока перед Фортемом стояла бутылка отличного вина с Альтаира. Золотистая жидкость манила. Потрясающий вкус, легкость, сочетание с сыром, который лежал здесь же, закрытый защитным энергополем.

Сейчас он бы не стал пить ничего алкогольного, хотя такое количество вина вряд ли бы как-то отразилось на способности мыслить и действовать. Но то он…

Рука сама потянулась к бутылке, хотя делать этого не стоило. Но разве можно удержаться?

Он наполнил один бокал, всего наполовину. Затем долил чуть больше, ибо удержаться было практически нереально. Пока Таяна не оправилась от унижения и не придумала новый способ добиться желаемого, надо было урвать хоть капельку удовольствия.

Паулина не слышала его шагов, когда надо, Фортем мог ступать практически бесшумно. Лишь по тени принцесса поняла, что он стоит за ее спиной, и обернулась. Он молча протянул ей бокал с вином.

– Мне кажется, не стоит пить. Мало ли что может случиться?

И где была ее разумность в самом начале, когда она всячески вставляла ему палки в колеса?

– Я вытащу тебя из любой переделки, даже если ты будешь пьяная до бессознательного состояния.

– Даже если это состояние станет причиной переделки? – улыбнулась она.

Но бокал взяла и пригубила.

За перилами снова взметнулись брызги, на этот раз никого не окатив. Непривычно задумчивая и даже грустная Паулина никак не вписывалась в его планы на вечер. Конечно, когда Фортем планировал этот участок пути, он руководствовался в первую очередь соображениями безопасности. Хорошая защита лайнера, куча денег на создание имен и легенды, расчет маршрута. Но еще выбор был сделан и в пользу комфорта. Последний рывок должен был стать отдыхом, возможностью прийти в себя. Теперь, после болезни, ей особенно нужно было как следует отдохнуть. Что-то подсказывало, что просто на Канопусе уже не будет. Беззаботная жизнь принцессы закончилась, так толком и не начавшись.

Но эти два дня Паулина, похоже, намеревалась провести уйдя в себя. И кто знает, какие мрачные мысли теснились в ее головке.

– Как вино?

– Вкусно.

– Надо проверить.

Медленно соображала: пока в глазах зажглось понимание, он уже коснулся влажных губ своими, слизывая остатки сладкого напитка. Только касание. Дразнящее, мимолетное.

– Моя печень сдастся быстрее, чем вы напьетесь, – сказала Паулина, хмурясь.

Но он не мог не заметить на щеках румянец. И то, что она не отпрыгнула, не свалилась в воду – за это Фортем был готов благодарить все и всех. Стояла очень близко, но все равно хотелось прижать и зафиксировать – для надежности.

– Сейчас выйдет Таяна и накрутит вам шипы.

– В нашем языке, – медленно произнес он, задумчиво рассматривая пузырьки в запотевшем бокале, – обращение «вы» используется при общении с людьми выше по должности, званию или титулу. Ну и с теми, кто равен тебе, но совершенно не близок. Долго ты будешь меня держать в знакомых?

Паулина пожала плечами. Он явно застал ее врасплох, потому что так спокойно рядом с ним она еще себя не чувствовала. Может, скоро совсем перестанет ершиться. Признается самой себе, что ситуация давным-давно вышла из-под контроля, причем в совершенно неожиданном направлении.

Фортем думал, ее сложно будет контролировать, она обязательно предаст и разрушит все своим признанием. А оказалось, контролировать сложно себя. Смотреть на нее, наблюдать за превращением в принцессу и понимать, что так будет всегда. Со стороны, на правах друга семьи и защитника – если после замужества она, конечно, останется на Канопусе.

– Мне сложно привыкнуть, – сказала она.

«Пригуби вино, – в голове вертелась навязчивая мысль. – Ну же, чуть-чуть».

– С Люком было просто? Ему ты не выкаешь.

– Он же брат!

– А я?

– А вы – заноза в чувствительном месте.

– Надо, – Фортем притянул ее к себе, чудом не расплескав вино, – проверить на чувствительность. Вдруг ты что-то путаешь?

– Вы невыносимы!

– Ты.

– И ты тоже. – Паулина фыркнула и – наконец-то! – коснулась губами краешка бокала, отпила совсем чуть-чуть.

Казалось, поцелуй способен выжечь внутри все живое, оставить пустую оболочку. Он уже пожалел, что принес это вино, видят звезды, пожалел миллион раз! Еще несколько глотков, и они не смогут остановиться, а остановиться нужно. Не сейчас… еще пару мгновений.

– Зачем вам это? – спросила она, когда он отстранился. – В смысле… обычно маленькие девочки не интересуют таких, как вы. Так хочется загнать меня в угол?

– Возраст, моя дорогая, во вселенной, где обитают тысячи рас, вообще перестает иметь значение.