Кирилл Кащеев - Фан-клуб колдовства (сборник) [litres]

Вцепившись в отвороты майорского мундира, мужчина продолжал канючить про отсутствие средств и подлых детей, жаждущих его обобрать. Лицо жалко морщилось… лишь глаза жили своей, совершенно отдельной жизнью. Цепко и внимательно они вглядывались поверх майорского плеча в троих друзей. Взгляд как бритвенное лезвие черканул по лицу Таньки, метнулся к Ирке и остановился на Богдане. Мальчишка невольно отшатнулся. Мужчина быстро отвел глаза. Просительно взглянул на майора и забормотал:

– Господин майор, а может, два небогатых человека смогут понять друг друга? – тон его стал доверительным. – У меня вот тут часы, настоящий «Ролекс», механические, ручная сборка, золотой корпус – и вы меня не видели! – Он быстро сунул часы майору в ладонь.

– Вы что? А его детям как, пропадать? – глядя на мужчину сузившимися от ненависти глазами, процедила Ирка. – Знаю я таких папаш! Только о себе, а ребенок, живой – мертвый, все равно! – В голосе Ирки слышалась давняя, привычная горечь.

– Правильная ты больно! – пробормотал майор, с сожалением поглядывая на шикарный «Ролекс». Покосился на Таньку, словно рассчитывал найти у нее поддержку, но девчонка только гневно фыркнула.

Майор вдруг взъярился:

– Нашу полицию часиками не купить! – он потряс часами под носом у мужчины. – А ну быстро руку сюда!

Мужчина протянул руку, но вместо золотого браслета часов на запястье у него щелкнул стальной браслет наручников. Второй браслет майор нацепил на трубу коридорной батареи.

– Ты, мужик, пока тут посиди, никуда не уходи. Повестку в суд вот-вот поднесут. А то тебя небось там уже все заждались: и жена, и детишки, и судья, – сообщил майор и, будто по небрежности уронив «Ролекс» в собственный карман, бросился догонять ребят.

– Странный мужик, – пробормотала Танька. – Смотрел на нас, как будто это мы его дети, мы у него родные и любимые денежки вымогаем.

Девчонки перебегали от одной коридорной двери к другой, вслушиваясь в доносящиеся из-за них крики. «Утюг выключить забыла!», «Коммунисты пришли к власти!», «Теща завтра приезжает!» и даже «Не хочу быть тумбочкой, не хочу, не хочу!»…

– Какие… экзотичные бывают у людей страхи! – прокомментировала Ирка и нехотя добавила: – Ничего мужик не странный. Обыкновенный. Ненавижу!

– Кого, того дядьку? – Танька кивнула через плечо, где, печально поникнув у батареи, сидел на полу так неудачно попавшийся жадный папаша.

– Таких, как он! – почти выкрикнула Ирка. – Как мой отец! Одинаковые, что тот, что этот! – она тоже кивнула на «узника батареи». – Если бы мой папуля хоть чуть-чуть, хоть капельку нами интересовался, может… может, и мама не считала бы, что ей со мной тяжело, что я ей мешаю! И не уехала бы в Германию! Как же я его ненавижу! Вот кого прибила бы с удовольствием!

– Ну это у тебя, допустим, не выйдет, сестренка! – процедил у нее за спиной Ментовский Вовкулака. Тон был странный, будто Иркины слова его рассердили, но и напугали одновременно. Причем напугали почти до дрожи. Как будто она ему вполне всерьез сообщила, что у нее под кроватью припрятана бомба и завтра она взорвет парламент вместе с буфетом, президентом и десятком иностранных послов. – Ты соображаешь, на кого хвост подымаешь? Ты ж Хортова кровь, а про отца такое…

Ирка на мгновение замерла. Ощущение было как от удара: резкого, нежданного. Потом она медленно повернулась к оборотню:

– Вы что, знаете его? – неверяще прошептала она.

– Ага, сперва гавкнем сдуру, потом начинаем в кусты отползать, – хмыкнул майор. – Кто ж старого Хорта не знает…

Закончить ему не удалось. Несколько карт одна за другой скользнули в дверь компьютерного зала. Тут же шарахнул многоголосый вопль программистов: «Новый вирус появился! Ни один антивирусник не берет!» И только один голос кричал совсем другое:

– Не переводил я ваших денег! Знать ничего не знаю! Не брал я ваши пятьдесят миллионов!

– Есть! – хищно выдохнула Танька. Она рывком распахнула дверь компьютерного зала и вдруг застыла в крайнем изумлении. – Ты глянь, кто тут у нас отозвался! Нет, ты только глянь!

Ирка шагнула в проем. Сгрудившиеся в кучку программисты лихорадочно ворошили попавшие к ним письма, щелкали мышками компьютеров, названивали куда-то по мобилкам: видно, искали средство против непобедимого вируса. И лишь один человек сидел, скорчившись в своем кресле и судорожно прижимая к груди белый конверт. Он испуганно зыркал по сторонам настороженными глазенками.

– Офигеть! – от потрясения Ирка даже про слова майора позабыла. – Вот он и замешан? Не может быть! Он же – во, как это дерево! – и она звучно постучала костяшками пальцев в дверной косяк, так что даже программисты оторвались от своих антивирусников и уставились на Ирку. А девчонка громко спросила: – Серега, это что же, выходит, ты из компьютера генерального деньги выкачал?

Оттолкнув кресло, парень поднялся: нелепый, тощий, несчастный, физиономия потерянная и какая-то совершенно детская, ну прям карапуз из песочницы. И вдруг…

– А-а-а! – заорал Серега и, низко нагнув голову, ринулся прямо на Ирку.

Девчонка глухо охнула, когда Серегина голова врезалась ей точно в живот. Тут же ее шарахнуло спиной об стену коридора.

Лихим регбистским ударом лишив Ирку возможности двигаться, Серега прыжком развернулся и мимо ошеломленного Богдана рванул вдоль коридора, повернул за угол… Только и слышно было, как часто-часто лупят в пол его разболтанные туфли.

Держась за сведенный болью живот, Ирка приподнялась.

– Ирка, ты как? Ты цела, Ирка? – наперебой спрашивали насмерть перепуганные Богдан и Танька.

Майор аккуратно отвел Иркины руки и сочувственно прокряхтел:

– Удар твердым тупым предметом в брюшную полость. Враз дух перешибает. – Его пальцы умело придавили девчонке живот. – Так больно?

– Больно – не больно… – просипела Ирка. Голос с трудом возвращался, будто силой пропихивался сквозь сжавшуюся диафрагму. – Что стали, ловите гада, уйдет!

– От меня? Шутишь! – вскинулся майор. Тяжелый десантный нож вылетел из вшитых в штанину ножен и вонзился в линолеум. Майор кувыркнулся, и вот уже вдоль коридора пронесся огромный волк. Разъезжаясь когтями по скользкому полу, свернул за поворот, и победный вой завидевшего добычу зверя заметался между стен. Отчаянно завизжала женщина…

– Он что, сдурел? А еще полицейский! Там же народу полно, увидят! – закричал Богдан.

– За ним! Как бы чего не вышло! – подхватила Ирка, шатаясь, поднялась на ноги, сделала шаг. Богдан с Танькой переглянулись, подхватили ее под руки, поволокли вдоль коридора.

– Что вы меня тащите, невменяемые! – вывернулась Ирка. – Лучше помоги, сними боль!