Кирилл Кащеев - Фан-клуб колдовства (сборник) [litres]

Задумчиво рассмотрев предъявленные ей офисом внутренности, она разочаровано покачала головой:

– А якщо не маешь тайн, залишайся, як була…

И в одну секунду все вернулось на место.

Иващенко сглотнул, чувствуя, как твердая пробка страха не дает слюне пройти в горло, и одним глазком заглянул внутрь офиса. Перед ним была знакомая и привычная картина: темная комната, сквозь мрак белеют стеллажи и пластиковые корпуса компьютеров.

За его спиной презрительно чихнула Ирка. Вовкулаки возвращались, стыдливо зажимая хвосты между лап, и даже кончики шерстинок на ушах выдавали, как им стыдно за свой испуг. Во всяком случае, Ирка ясно ощущала и их смущение, и клятвенное обещание больше никогда-никогда…

– Да уж надеюсь, – ответила Ирка. – Иначе какой от вас толк? Ну что, дальше?

– Вон там мой компаньон с полгода назад что-то все ремонтировал, – Иващенко указал дальше по коридору.

Ирка подошла к стене и снова забормотала:

– Стинка мицно стоить, не хитаеться, за володаря наказом видкриваеться… – Карман пиджака лихо вывернулся наружу, открывая истрепанный шов.

Стенка изогнулась, вспучилась и вывернулась наизнанку. На этот раз обошлось без дополнительных спецэффектов. Волки легко подались в сторону и насторожились, оскалив клыки, готовые к мгновенному прыжку.

– Мы были правы! – неверяще прошептал Иващенко. – Мой компаньон действительно строил здесь тайные ходы! Лазал по ним, подслушивал, подглядывал! То-то он, гад, всегда все знал!

Стенка обнажила узенький – человеку боком пройти – лаз, явно тянущийся от кабинета компаньона и уходящий в сторону компьютерного зала.

– Но его самого здесь нет, – протянула Ирка. – Дальше, дальше!

Она встала и бросила вдоль всего длинного, загибающегося за угол коридора:

– Муры-стины, схованки та лази, видкривайтесь вси одразу. – И, надорвав подкладку, вывернула наизнанку весь пиджак.

Стены ожили. Здание сотрясалось в судорогах и спазмах, как живой организм. Тут же из-за поворота коридора послышался дикий, испуганный крик.

– Попался! – радостно завопила Танька, рванула туда, откуда слышался крик, и остановилась в изумлении.

Прикованный наручниками к батарее, в коридоре сидел тот самый мужик, которого Ментовский Вовкулака оставил дожидаться повестки в суд. С двух сторон от него выворачивались наружу очередной тайный проход и кладовка со щетками. Мужик кричал, упирался спиной в батарею и изо всех сил колотил в пол каблуками туфель из крокодиловой кожи. Видимо, надеялся втиснуться в щель между радиатором и стеной.

– Хто секреты нам видкрыв, повернувся, став, як был! – попеременно указывая пальцем на обе вывернутые стены, как в детской считалочке, определяя, кому водить, прокричала Ирка.

Стены моментально «закрылись». Красный, судорожно хватающий ртом воздух мужчина повалился на пол. Волки скользнули в тень, а люди столпились вокруг узника. Через мгновение к ним присоединился и майор. В человеческом образе.

– Неловко вышло, – пробормотал он. – Совсем я про него забыл.

– Я так и подумал, так и подумал, – мужик приподнялся, отер с лица пот. Кроваво взблеснул рубин в его перстне. – Я не обижаюсь, нет-нет. Я все понимаю! Вы наверняка были заняты какими-то очень важными полицейскими делами. – Обращался он по-прежнему к майору, но его взгляд то и дело скользил по троице ребят, все время задерживаясь на Богдане. И по-прежнему этот цепкий, пронизывающий взгляд странно не вязался с жалким, испуганным лепетом. – Но, может, вы теперь меня уже отпустите? Я явлюсь в суд, честное слово, – он трепетно прижал свободную руку к сердцу. – Детьми клянусь!

– Теми самыми, которые вам не по средствам? – ухмыльнулся майор. – А может, пусть проваливает? – тихо спросил он Ирку.

Она покачала головой:

– Поздно, начнет носиться по коридорам, неизвестно, во что вляпается. Пусть сидит на одном месте, этот участок мы уже отработали.

– Но здесь очень плохо, пол такой холодный, а у меня ревматизм! – услышав ее слова, вскричал «узник батареи». – И ночь тянется просто бесконечно! Я даже не знаю, который час! – и он выразительно покосился на майора.

– Ну, этому горю мы поможем, – добродушно объявил майор.

– Правда? – мужчина аж засветился от радости. – Замечательно! Я знаете, привык к этим часам, и к костюму они подходят… – Он осекся.

Майор снял с запястья здоровенные, как будильник, «командирские» часы. Застегнул их у мужчины на руке, критически поглядел, как они смотрятся, и удовлетворенно кивнул:

– Действительно, подходят. – Он одобрительно похлопал мужчину по плечу и поспешил за ушедшими вперед товарищами.

Они стояли в небольшом тамбуре: с одной стороны лестница на второй этаж, с другой – дверь в круглый дворик, к вольеру с кавказскими овчарками. Даже слышно было, как тревожно лают и бросаются на сетку вольера псы, почуявшие близость волков.

– Вам опять понадобится мой кинжал? – тихо спросил майора Богдан.

– Он не твой, он собственность корпорации, – склочным тоном заявил Иващенко.

– Все бизнесмены – жлобы, – неодобрительно заметил майор и, вытащив из кармана золотой «Ролекс», защелкнул его у себя на запястье. – Помешаны на дорогих побрякушках. Проще надо быть, проще… – Майор полюбовался сиянием часов, удовлетворенно вздохнул и метнул турецкий кинжал себе под ноги. Громадный волк-вожак подбежал к основанию лестницы.

– Сейчас пойдем, – кивнула Ирка на неслышный другим людям вопрос. – Здесь больше укрыться негде, – девчонка посмотрела на стену под лестницей. Не пластик, не гипсокартон, даже не кирпич, а старый серый бетон, наверняка бывший тут со дня строительства здания. Тайные ходы сюда прокладывать – замаешься. Ирка поставила ногу на первую ступеньку. Волки неслышной вереницей проскользнули мимо, то и дело приостанавливаясь и настороженно поводя ушами, скрылись на втором этаже. За ними, косясь на замешкавшуюся Ирку, на лестницу поднялись Танька, а затем и Богдан. Лишь Иващенко все топтался у Ирки за спиной. Ирка раздраженно дернула носом – ну что застрял, шел бы уже! – и снова с сомнением уставилась на капитальную стену. Поколебалась, поглядывая на нетерпеливо поджидающих ее друзей. – Дел-то на полсекунды, – пробормотала она и решительно вывернула наизнанку нагрудный карман пиджака.

Казавшийся таким цельным, таким несокрушимым серый бетон разорвало словно пластилин, открывая то, что пряталось в нем: крохотную комнатушку со стенами, окрашенными бледной пастелью, унитаз, умывальник и узенький старый топчан. На топчане, скорчившись, сидел худощавый немолодой мужчина. Тот самый, которого Ирка видела на фотографии!

– Темниць не ховай, все що маешь – виддавай! – крикнула Ирка и, рванув карман за подкладку, с мясом выдрала его из пиджака.