Лесса Каури - Золушка и ее команда [litres]

А в соседней комнате немолодой гном, тяжело вздыхая, оглядывал огромные для его роста потолки, кровать, на которой мог бы разместиться десяток таких, как он.

Маленькая шершавая рука коснулась плеча. Он резко обернулся. Привиделась на миг Виньо, в ожидании смотрящая на него голубыми глазищами… Пожалуй, только с ней за всю свою долгую жизнь он, почтенный Йожевиж, Синих гор мастер, понял, как это сладко – целоваться!

Стоящая сзади гномелла была чуть ниже её ростом и черноволоса. Симпатичное лицо, курносый нос, живые карие глаза, полные… знакомого Йожу ожидания! Он кашлянул и густо покраснел.

Гномелла поклонилась, взялась за лямку его вещмешка, потянула к себе.

– Позвольте, уважаемый мастер, я разберу ваши вещи? – предложила она. – А вы пока располагайтесь со всеми удобствами. Вон там, за дверьми с четырёхлистником, есть купальня. Ежели понадобится помощь – обращайтесь.

От её тона – мягкого, будто упрашивающего, и особенно от последних слов Йожевиж запылал румянцем и сердито дёрнул вещмешок, вырывая его из цепких пальцев гномеллы.

– Как зовут вас, уважаемая? – поинтересовался он, кланяясь в ответ, хотя надо было бы отвернуться и топать из проклятой Цитадели, куда глаза глядят.

– Шушротта Кайдарацкая, – снова поклонилась та, – к вашим услугам, мой господин!

– Что вы делаете у эльфов? – продолжал спрашивать гном, поставив мешок на пол и развязывая горловину.

Вымыться бы не мешало, а раз так, следовало достать чистую рубаху.

– Служу уже не первый год, – пожала плечами Шушротта. – Платят полновесно, обязанности не сложны – здесь убрать, там починить. Цитадель стоит на отшибе, гостей у нас почти и не бывает!

– А отчего не в семье живёте?

Возраст и статус позволяли Йожу любопытствовать. Впрочем, ему и правда было удивительно видеть молодую гномеллу среди эльфов – ведь общеизвестно, что ушастые бородатых терпеть не могут!

– Я – девушка самостоятельная! – сердито блеснула глазами та, вдруг напомнив Йожу возлюбленную. – Могу и за себя постоять, и на жизнь заработать! Нет, вы не подумайте, уважаемый мастер, традиции я чту, только… достали они уже, традиции эти! Туда не ходи, на того не смотри, этим не занимайся!..

Йожевиж внимательно смотрел на собеседницу. Её щеки раскраснелись, кучерявые волосы растрепались, выбившись из толстой косы, и теперь падали забавными колечками на лоб. Она говорила с жаром, который скрывать не собиралась – видно, и вправду досталось девице от традиций.

Синих гор мастер вздохнул. Ему следует попенять собеседнице на неуважение к старшим, строго выговорить, поставить на место, но как он может обвинять ту, что бежала от того же самого, от чего скрывались и они с Виньо? Улыбаясь в бороду, Йож потянул из вещмешка походную флягу. Призывно булькнул.

– Что это? – тут же подлетела любопытная гномелла.

– Самогон, – внушительно сказал гном, – из самого сердца Синих гор!

– Хусним! – радостно воскликнула Шушротта и поклонилась. – Вот это уважил, почтенный мастер! Погоди, я сейчас стаканчики и закусь принесу!

Йожевиж улыбнулся шире и спросил:

– От традиций бежишь, уважаемая Шушротта, а по своим скучаешь?

– Скучаю, – вздохнула гномелла. – И зови меня, пожалуйста, Шушей. Мне так привычнее!

– Что ж… – гном почесал бороду. – А ты меня – Йожем!

Григо, ставший из Турмалина Хризопразом, сощурил глаза:

– Охранные чары, ваше высочество? Да неужели!

– Так мне объяснила Ники, – Бруни растерянно смотрела на него. – Колдовать внутри дворцовых стен могут только архимагистр и королевский маг; у остальных ничего не выйдет!

– Да? – иронично изогнул бровь новоявленный секретарь. В новом облике Григо был худощав, черноволос и в самом расцвете сил. Только цвет глаз не изменился, по-прежнему напоминал золотую амальгаму. – Взгляните в зеркало, моя дорогая!

Не найдя в гостиной зеркала, Матушка подошла к створке книжного шкафа и… отшатнулась. На неё смотрел глубокий старик с лицом, изборождённым морщинами, и окладистой бородой.

– А так лучше? – невинно уточнил Григо.

Он не делал ни единого движения: пассы руками, чтение заклинаний ему, видимо, были не нужны.

Бруни снова осторожно заглянула в створку и разулыбалась – оттуда выглядывала забавная мордаха рыжей девчушки лет девяти.

– Несомненно, лучше, – серьёзно ответила она, – вот только меня теперь Пип или Питер в трактир без взрослых не пустят!

– Мы что-нибудь придумаем, – пообещал Григо, возвращая ей прежний облик, и перевернул лист блокнота, в который записывал насущные дела её высочества. – Итак, утром у вас очередная примерка у мастера Артазеля, днём – обед у Её Светлости рю Филонель, затем официальное посещение Народной больницы, ужин в кругу семьи. Ничего не забыл?

– Завтрак моему мужу, – рассмеялась Матушка, – но его записывать не надо!

– Госпожа, – заглянула в гостиную Катарина, – разбужу вас завтра рано, чтобы не опоздать к мастеру Артазелю. Если мы опоздаем, как в прошлый раз, он разворчится о непунктуальности коронованных особ, после чего нам грозит очередной экскурс в историю гномов.

– Пусть его, – отмахнулась Бруни, – я люблю, когда он ворчит или рассказывает что-нибудь. Ему бы трувером быть, а не портным!

– У гномов нет труверов, – покачал головой Григо, – все былины и баллады подгородного царства считаются народными. Их учат наизусть, чтобы потом хором петь на пирах.

– А если кто-нибудь стишок придумал? – изумилась Катарина.

Григо пожал плечами.

– Он же не для себя его придумал – для всех! Поверь мне, девонька, очень скоро все забывают, кто автор, а стих помнят – ежели, конечно, он хорош! Дурную поэзию и под землёй не терпят!

– Что ж, Григо, увидимся завтра! – сказала Бруни.

И не сдержала вздоха. Обеды у герцогини, лживые улыбки гостей, разговоры на непонятные темы страшно утомляли. Она предпочитала помалкивать и улыбаться, отчего дворцовая свита посчитала её под стать мужу – излишне серьёзной и даже немного нелюдимой. Впрочем, Матушке это было на руку – тратить время на пережёвывание деликатесов, сопровождаемое глупой болтовнёй, она не собиралась.

Вдвоём с Григо, легко и быстро влившимся в её ближайшее окружение, они подготовили перечень пустующих зданий Вишенрога, которые можно было бы переоборудовать под приюты и детские дома. Расчёты по первым двум позициям из списка уже были готовы – Бруни лично написала письмо мастеру Пелевану, намекнув на возможность получить подряд под эгидой короны. Томазо дураком не был – посетил указанные адреса и наваял реальные сметы за пару дней. Матушка прикинула свои возросшие до небес по сравнению с ее жизнью до свадьбы финансовые возможности и с радостью убедилась, что осилит и ремонт, и последующую постройку при приютах ремесленных училищ: ласурская столица быстро росла, и мастерового люда требовалось всё больше. Однако необходимо было обсудить всё это с Каем. И она совершенно не представляла, как к этому подступиться!