Вадим Панов - Наследие великанов [litres]

Но ответил тем не менее заинтересованно:

– К сожалению, я не могу сейчас ему позвонить, но… Я тоже думал о нашем разговоре, Анна, и готов дать тебе слово, что я – лично я – сделаю всё, чтобы ты обрела свободу.

Несколько секунд метаморф смотрела Сдемиру в глаза, затем поднялась со стула, провела ладонью по столешнице, открывая потайной ящик, вернулась к барону и протянула ему размытую фотографию молодого чела.

– Сантьяга его ищет. Это очень важно и как-то связано с масанами.

– Как?

– Не знаю, – пожала плечами девушка. – Сантьяге нужен этот чел, но у него есть только плохое фото, и комиссар нервничает.

– Интересно… – Сдемир повертел в руке фотографию, небрежно бросил её на журнальный столик и повернулся к Анне: – Мы ведь не будем всю ночь говорить о делах?

Девушка рассмеялась и обняла молодого люда за шею.

муниципальный жилой дом

Москва, Северный бульвар,

2 июля, суббота, 01:41

Сегодня Шера не торопилась, смаковала каждый момент, каждую деталь происходящего. Смаковала с таким наслаждением, будто впитывала, подобно вампиру, вытекающую из Антона кровь. Купалась в диком страхе жертвы, становясь сильнее с каждым мгновением.

И предвкушала муки, через которые заставит пройти Антона.

Ещё в первый визит Шера приметила небольшую коллекцию ножей, которой владел Буторин. Не дорогую коллекцию, поскольку зарабатывал парень немного и не мог похвастать богатыми родителями, но со вкусом подобранную. В старом серванте – а мебель в квартире Антона не отличалась новизной – было выложено три десятка клинков разной формы и производства, и именно они подсказали Шере, каким будет следующий шаг.

– Любишь ножи? Очень хорошо… – Занявшись местью, девушка не прекратила изучать гипнотические арканы и знала, что прекрасные результаты показывает техника «перевёртыш», при которой в тёмном свете выставляются любимые объекты или предметы. – Нет ничего забавнее, чем заставить ножемана возненавидеть клинки.

Однако торопиться Шера не стала, уселась в кресло, закинула ногу на ногу, натянула на правую руку «Господина», прошептала заклинание, поморщилась, почувствовав вонзившиеся иглы артефакта, чуть расслабилась, чтобы «Господину» было удобнее пить, и негромко произнесла, обращаясь к лежащему на диване Антону:

– Знаешь, на что мне пришлось пойти ради мести? Не знаешь… Я и сама не знала, что соглашусь на такое… – Шера на мгновение сбилась – перехватило горло, но нашла в себе силы продолжить: – Я творю отвратительные, мерзкие вещи. Я презираю себя, но мне пришлось пойти на них, чтобы иметь возможность отомстить тебе, мразь! Тебе! – Девушка резко дёрнулась, недовольный «Господин» сильнее вцепился в руку, и Шере пришлось вернуться в кресло и вновь расслабиться. – Мне приходится спать с приятелем моего любимого, моего Адриана, которого ты убил… Мне приходится спать с вонючим, омерзительным Носферату, уродливым, как последняя обезьяна… Думаешь, я его хочу? Совсем не хочу, но Адам дал мне артефакт, который доведёт тебя до безумия… Адам противен… он мой наркотик… – Шера подняла правую руку и посмотрела на обжирающегося «Господина». – Адам для меня то же самое, что героин для наркомана. Он это знает. Я это знаю. Он не знает, что я знаю. А я знаю, что ничего не изменится… – Она посмотрела на Антона: – Ты что-нибудь понимаешь?

Антон промолчал.

– Ты когда-нибудь спал с вампиром?

Тишина.

– Проклятый гомофоб!

Тишина.

Тут Шера вспомнила, что пора браться за дело, и замолчала, сосредоточившись на управлении «Господином». К счастью, вчерашний опыт не прошёл даром, и кошмар девушка навела значительно быстрее. А убедившись, что ужасный сон полностью овладел молодым челом, продолжила:

– Только вампир способен доставить женщине незабываемое наслаждение, в котором смешиваются лёд, пламя, страсть, кровь, смерть, ужас, удовольствие и снова холод… Быть женщиной вампира так страшно, что оргазм накрывает с головой снова и снова. Адам знал, что я не откажу, что захочу вновь оказаться с вампиром, и воспользовался этим. Он мерзкий… Но он дал мне артефакт, и теперь я буду убивать тебя медленно, Антон, чтобы ты мучился так же, как мучаюсь я, когда Носферату берёт меня. Чтобы тебе было противно смотреться в зеркало. Чтобы ты начал задумываться о самоубийстве.

Тем временем кошмар нарастал, и Буторин, не просыпаясь, начал кричать. Он ёрзал, сбивал простыню, комкал одеяло, грыз подушку, потом отбросил её и в завершение разрыдался, подвывая и умоляя, чтобы всё это прекратилось.

Умоляя не кого-то конкретного, а просто – умоляя, не зная, к кому обратиться.

Антон был полностью раздавлен, однако останавливаться Шера не собиралась.

Выждав ещё с минуту, девушка заставила Буторина подняться и достать из серванта один из ножей. Не очень длинный, но с очень острым, обоюдоострым лезвием, идеально подходящим к её замыслу.

– Возможно, рано или поздно я тебя кастрирую, подонок, но сейчас ты просто поранишься.

– Нет, – прошептал Антон, как будто мог спорить.

– Да…

– Нет… – Клинок прочертил на его руке первую рану. – Нет… Пожалуйста, нет…

Он ещё раз резанул себя по левому предплечью, потом – по ладони, а потом, когда кровь потекла в полную силу, взмахнул рукой, разбрызгивая капли по комнате, по мебели, шторам и потолку, по монитору и скомканному на диване белью. Сделал следующий надрез и вновь взмахнул… Крупные капли попали Шере на лицо, и девушка громко, очень весело рассмеялась, а «Господин» на руке блестел так же ярко, как её глаза.

«Наши источники сообщают, что некая коммерческая структура арендовала на ВСЕ ближайшие выходные ВСЮ гостиницу «Империя Сити» на пятьдесят пятом этаже башни «Империя» для проведения «частного мероприятия». На первый взгляд кажется, что ничего подозрительного в этом сообщении нет, но если вспомнить, что на воскресенье в столице намечен грандиозный, милионный марш против коррупции, многое начинает видеться в другом свете. Небоскрёбы Сити возвышаются над городом и позволяют обеспечить тотальный контроль зловещих подразделений безопасности над мирным населением. С какой целью? Для уточнения угрозы, которую несёт нашей свободе захват верхних этажей известного небоскрёба, мы обратились к эксперту по вопросам демократии, лауреату премии радио ВВС, профессору Серебрянцу…»

«Трагические события в Зелёном Доме и Конклав непримиримых, который неожиданно созывает Сантьяга, заставили на время позабыть о постоянном поставщике забавных новостей – семье Красных Шапок. Но наши любимцы сами о себе напомнили, озаботившись поиском преемника для увядающего фюрера. Вот что заявил нам в интервью один из активных политических игроков Южного Форта, уйбуй Утюг Гнилич. Дословно: «Кувалда второй пожизненный срок точно не потянет – здоровья не хватит. Не, он мужик ваще крутой, в натуре, мы его уважаем, любим и боимся, мы ему портрет на стену поставили и каждое утро поём гимн, а он нам даже дитя заделал, если Маманя Дурич не врёт, но второе пожизненное великофюрерство наш Кувалда точно не выдержит, а значит, ему ваще конкретно нужен преемник…»