Игорь Осипов - Боевой маг. За кромкой миров

– Почему именно наш отряд?

– Вроде бы как предрасположенность какую-то у тебя нашли, дескать, ты подходишь как миропроходец. Я не знаю. Для меня главное, что ты свой человек и тебе можно доверять.

– Может, тогда не только наш отряд отправить? Может, целый полк с институтом в придачу? – спросил я, напряженно вглядываясь в лицо генерала.

Тот затянулся сигаретой, а потом щелчком отправил ее в сторону. Дымящийся окурок покатился по асфальту.

– Говорят, больше народу – больше каких-то помех. Не знаю. Я не маг. Мне дали приказ, я его исполняю. И ты тоже должен.

– Кыш-кыш-кыш, – услышал я голос генерала Булычева, сидевшего за столом у входа в наше хранилище, превращенного в место подготовки к переброске. Более того, именно здесь будут открывать проход.

Генерал осторожно махнул книгой, отгоняя колдовское создание. Мохнатое тельце большого насекомого проползло по столешнице, а потом зажужжало слюдяными крылышками и взлетело, отправившись к своим собратьям. Сотни пчел, созданных мной, кружили по хранилищу, готовые кинуться на возможного врага и исчезнуть в яркой бело-голубой вспышке. Они были подвластны моей воле, являясь частью моей ауры и используя мой разум как сервер, но древние человеческие инстинкты заставляли окружающих вести себя так, словно это дикий непредсказуемый рой, что, впрочем, порой было на руку. А меня они успокаивали, давая ощущение защищенности и комфорта, поэтому я периодически окружал себя летающим минным полем и наслаждался покоем.

– Пусть они не подлетают, – грозно зыркнул на меня генерал. – Читать мешают. Тренировка тренировкой, но не нервируй.

Я не ответил, но вокруг Булычева сразу образовалось пустое пространство. Я действительно решил подействовать на нервы нашему новому куратору. Все из-за того, что он постоянно торчал здесь, словно ему заняться было нечем. Ни продохнуть, ни расслабиться. Мы и так готовились. Я гонял народ, не жалея ни себя, ни их. Времени мало, а задача стоит перед нами сверхъестественно опасная.

От открытых ворот в железобетонное помещение вместе с легким ветерком проникал горячий воздух, смешиваясь со звонким эхом бряцающего железа, перекладываемых инструментов и редких перекликаний.

На металлическом стеллаже, стоящем в глубине хранилища, Оксана пятый раз перебирала вверенный ей пулемет и, надев на руки тонкие латексные перчатки, раскладывала по коробам ленты с патронами калибра двенадцать целых семь десятых миллиметра с серебряными пулями. Специальные полые алюминиевые колечки, на которые я наложил облегчающее заклинание, мелко тряслись, прицепленные к корпусу пулемета, стремясь вверх. С ними оружие весило во много раз меньше, позволяя хрупкой девушке легко нести смертоносный груз.

Луника взгромоздилась в углу у самого потолка, держа под контролем свою человекоподобную аватарку. Девочка раскладывала на бетонном полу всевозможные черепа: лошадиные, собачьи, сусликовые и многие другие. Умение создавать плотные тени из останков животных могло помочь в разных непредвиденных ситуациях.

Безымянный и молчаливый призрак механика-водителя, впаянный в аккуратно отремонтированную после попадания противотанкового гранатомета броню, прозрачной голубоватой голограммой тоскливо ходил вокруг боевой машины пехоты и тыкал пальцем в пятнышки и потеки. Тени сусликов под его руководством терли черными лапками корпус БМП, облепив его как белки кормушку.

Сидевший неподалеку от меня за своим столиком Сорокин ткнул в клавиатуру ноутбука пальцем, и по хранилищу разлетелись звуки тяжелого рока, рождаемые большими колонками, стоящими под столом. Начальство нахмурилось, а я поднял глаза к потолку и тяжело вздохнул. Стажер подбросил вверх волшебные палочки, поймал их, а потом стал, сидя на стуле, с закрытыми глазами двигаться в ритм музыки. Волшебными палочками при этом он самозабвенно совершал движения, словно они барабанные. Под конец композиции он их резко вытянул вперед, вскочив на ноги. С пола один за другим поднялись четыре пистолета-пулемета «Каштан», зависнув квадратом на уровне лица. Следом потекла по воздуху вереница патронов. В отличие от моего, использующего обычные патроны девять на восемнадцать миллиметров от пистолета Макарова, его были модификацией под боеприпас типа девять на девятнадцать миллиметров «парабеллум». Маленькие патроны на лету расходились в четыре ручейка и со специфичным щелканьем вставлялись в магазины. «Каштаны» синхронно звякнули предохранителями, дернулись затворы, проверяя, чтобы в канале ствола ничего не было. Снова клацнули предохранители, а после магазины встали на свои места.

Может, энергии и опыта у него меньше, чем у меня, Ангелины или Николая, но упорства в тренировках ему было не занимать.

Тем временем стажер качнул рукой с зажатой в ней палочкой в сторону. Пистолеты-пулеметы дернули стволами, уставившись на невидимую мишень.

Я решил подыграть. Одна из пчел зависла в десяти метрах от него и вспыхнула ярким оранжевым огнем. Стволы снова дернулись, поймав цель. Пчела зигзагами полетела к выходу, и оружие сопровождало ее до самого исчезновения.

Вспыхнул новый огонек, и сразу за ним другой. «Каштаны» неизменно направлялись в нужном направлении. Когда я создал сразу четыре огонька, то был приятно удивлен. Стволы стали выцеливать каждый свою пчелу.

Сорокин покрутил в левой руке палочку, пару раз картинно стукнув о столешницу. В воздух поднялись два видеорегистратора и яблоко. Секунду спустя вокруг фрукта завертелись три небольших метательных ножа, снимая по спирали кожуру. Когда яблоко было очищено, один из ножиков быстро замелькал, разрезая плод на тонкие прозрачные дольки.

– Молодца, – крякнул генерал, тоже наблюдавший за этим представлением.

Я слегка улыбнулся, выискав несколько незначительных огрехов, а потом, пользуясь экстрасенсорным восприятием, посмотрел вокруг себя. Люди и нелюди предстали в виде комбинации блеклых контуров тел и размазанных разноцветных клякс их аур, окружающих голову.

Генерал был расслаблен и уверен в успехе всего мероприятия. Тонкие зеленоватые нити любопытства тянулись в разные стороны, прикасаясь, как щупальца осьминога-дистрофика, к оборудованию, членам команды и книжке, которую тот так увлеченно читал.

Серо-голубые нити заботы Оксаны ласкали пулемет. Дай ей волю, она его под подушку класть начнет.

Сорокин, наоборот, пульсировал хаотичными цветовыми пятнами, словно он проникся музыкой до самых глубин души, а аура работала как цветомузыка.

В его ауре порой быстро проскакивали нездоровые темные кляксы, о которых говорила Береста. Не хотел бы я побывать на его месте, когда тебе вырежут часть мозга, да еще и инопланетным паразитом, хуже только полная лоботомия.