Игорь Осипов - Боевой маг. За кромкой миров

– Работяги, – предположил Мефистофель, который делал вид, что спит, надвинув на глаза непонятно откуда взявшуюся широкополую черную шляпу. Бес так и не сдвинул ее с лица, посидел еще какое-то время, а потом вдруг вскочил, потянувшись, и показал на лежавший передо мной карандаш. – Контуры замкни получше, – произнес он, открыл заднюю дверцу и вышел.

– Ты куда?! – заорал я ему вслед, тоже выскочив наружу и наблюдая, как ругается в кабине стоящего позади нас «Урала» Ангелина. Она только что не давила на клаксон, что было бы глупостью сейчас.

– Бедолаг направлю в другую сторону, – ответил бес.

Он неспешным шагом пошел по дороге, а потом в какой-то момент начал меняться. Тело его вытянулось, ноги приобрели второй коленный сустав, а одежда сменилась на лохмотья. Бес на ходу повернулся ко мне, и я увидел окровавленное лицо избитого нарони. Походка его стала неровной, прихрамывающей.

Я скрипнул зубами, протянул руку в сторону кабины, и в нее прыгнул карандаш. Контуры, мать его. Я сосредоточился, открывая для своего внутреннего взора заклинание. Контуры.

Пришлось шестьдесят контуров замкнуть, прежде чем все получилось. Я открыл глаза и подбросил на ладони карандаш, а потом повернулся к машинам и провел ладонью справа налево. По машинам прошлась волна марева, искажая их контуры, а потом этот полог вместе с колонной стал прозрачным. Сквозь него стали смутно видны трава и лес, размытые как в морозном тумане или в телевизионном спецэффекте, когда делают неразличимыми какие-нибудь детали. Если не присматриваться или не знать, где искать, то глазу легко потерять эту муть из виду. Неполная невидимость, как в старой сказке, но куда лучше маскировочных сетей.

Сам я шагнул за дерево, мороком скрыв себя среди кустов.

И вовремя. На изгибе дороги появились первые нарони, о которых говорила Александра. Бес совсем сгорбился и похромал к путникам, заорав:

– Бегите! Спасайтесь!

Нарони остановились, а потом похватали своих вьючных ишаков и быстро начали сворачивать в лес, озираясь по сторонам.

Сзади нас что-то загрохотало. Я резко встал, отчего голова опять закружилась. Я не видел начала событий, зато прекрасно мог наблюдать, как нечто огромное, больше похожее на щупальце осьминога, замерло на уровне верхушек деревьев. Видел взметнувшиеся вверх, а теперь летящие вниз бревна бывшего моста. Они с грохотом обрушивались на гальку, поднимали фонтаны воды, падая в реку, заставляли трещать ветви прибрежных деревьев.

Это нечто рухнуло в затяжном падении, заставив речушку выйти из берегов. А потом заскользило к океану, возвращаясь к своему владельцу.

Ко мне подскочил бес, вернувший себе человеческий облик.

– Это не я, – произнес он с округлившимися глазами. – Это мы успели проскочить. Нам хотели путь отрезать.

– Что ж за хрень тут такая творится? – ошарашенно выдавил я из себя. – Кто этот Великий Дом?

– Откуда я знаю, – едва слышно ответил бес и юркнул в машину.

Я последовал за ним, и мы снова тронулись с места, не снимая невидимость с техники. Еще через полчаса, нервно озираясь по сторонам, мы выехали к совершенно пустой деревне. Причем все говорило о том, что жители покинули ее только что, причем в большой спешке, похватав только самое необходимое. Окинув из кустов глазами деревеньку в бинокль, я наткнулся на одиноко ползущего краба, зажимающего в огромной клешне яркую оранжевую искру. Краб неспешно прошелся вдоль домов, а потом метнул огонек в какой-то сарай, разнеся его на части, словно выстрелом из гранатомета. Поднялось облако пыли, взметнулись щепки и камни, упала на траву разорванная пополам туша забытой козели. Краб подошел к останкам животного, легонько ткнул в них кончиком клешни и побрел дальше.

– Нас ищут, – шепнула на ухо Ангелина.

– Ни хрена себе ищут, – пробормотал я. – Живыми или мертвыми?

– Угу. Скорее мертвыми.

– Ладно, потихоньку и в полной боевой готовности проскальзываем по краю поляны. Полог тишины я смогу поддержать. Сейчас главное – пыль не поднять, чтобы не выдать себя.

Снова в машины. И снова томительное ожидание, с напряженным вглядыванием в ползающую тварь. Света, закусив губу так, что кровь пошла, плавно вела внедорожник, вертя головой на триста шестьдесят градусов, и казалось, ей сейчас мало тех зеркал, что есть в машине. Я нервно посматривал на «Урал» и БПМ, также еле плетущиеся сзади, и только когда деревушка осталась позади, позволил себе расслабиться и закрыть глаза.

– Компас, он все время показывает в какое-то место. Мы близко к точке выхода, – произнес я, достав колдовскую вещицу, когда по расчетам нас отделяло от замка Бурбурки семьдесят километров, а опустевшая деревня осталась позади.

– Священный город близко, – произнес Мефистофель, достав из кармана монетку и подкидывая ее.

– Поесть нужно, – сказал я, почувствовав, как бурчит в животе.

– Тормозить? – спросила Света.

– Да.

Вампирша нажала на тормоза так, что «Тигр» проехал еще метр юзом, собирая колесами песок. Девушку трясло, словно алкоголика с похмелья, и она, нервно дернув ручной тормоз, сразу достала откуда-то сбоку небольшую термосумку, на которой висело заклинание «Холодильник». На свет появился гемокон с кровью, и вампирша без всяких изысков впилась в него, проколов пластиковую оболочку острыми зубами, как голодный зверек. По подбородку пробежало несколько темных капель.

Я вышел из машины и, шагнув к обочине дороги, прислонился лбом к стволу дерева. Все устали. Если бы не погоня… если бы не две погони сразу, то я бы с удовольствием остался здесь, под пологом прохладного чужого леса, чирикающего множеством голосов пестрых птеродактилей, развел бы костер и испек на углях обычное мясо. Подошло бы даже мясо местных козелей, но чтобы обязательно с маринованным лучком и помидорками. А еще лучше под коньяк. Я усмехнулся, вспомнив слова беса про целый бочонок хмельного напитка.

– Не нагрянут? – спросила, хлопнув дверцей, Ангелина.

Я поднял глаза к небу, открывшемуся в зазоре между кронами деревьев, увидев яркий-яркий росчерк большого метеора, оставившего на небе ровный след своего пути, а за ним сквозь просвет в листве были видны еще два поменьше, но такие же яркие. Если бы желания, загаданные после их падения, сбывались, я бы давно получил все, что хотел, так их много было в небе.

– Если они сломали мост, действуя на опережение, то наверняка считают, что мы еще идем по дороге на той стороне, – ответил я, переведя взгляд вниз и наблюдая, как Александра со Светой тоже выпрыгнули из машин и пошли в лес, выбирая кусты погуще. Сорокин скидывал с «Урала» коробки с сухими пайками.

Костер мы решили не разводить. Консервы чуть заметно подогрели, используя магию. Минут десять мы под пение лесных тварей сосредоточенно пережевывали пищу, изредка озираясь по сторонам. Пили воду из фляг. Ужин… обед… завтрак… не поймешь в этом бесконечном дне, когда солнце всегда в одной и той же точке висит.