Игорь Осипов - Боевой маг. За кромкой миров [litres]

Бронированный джип заскреб колесами мокрую гальку, когда Света нажала педаль. Я выскочил из кабины и, шатаясь, подошел к воде. «Урал» вылезал из обмелевшего русла наполовину, а БМП еще плелась по реке.

Я наклонился, все еще держа барьер и ожидая Оксану. Она не могла не заметить наше форсирование вброд.

И не зря я поставил защитный барьер, выжигая последние силы. По голове несколько раз прокатилась тупая боль от блокированных щитом «апельсинок», пущенных со стены. Они били редко, стараясь прицельно поразить меня. Я поднял «Каштан» и пустил короткую очередь, заставив стражников попрятаться в бойницы. Но в ответ в землю воткнулся целый десяток обычных стрел.

– Лови! – раздался крик, а следом Оксана уцепилась мне за штанину пальцами, взбивая воду хвостом.

Снова прилетели стрелы, проскользнув совсем рядом. А еще к нам по уцелевшему мосту бежали стражники, оставшиеся в городе.

Я ухватил навью за руку, а потом меня отбросило от реки волной воды. Перед глазами мелькнуло огромное щупальце, которое, казалось, даже стало больше. Загрохотал кувыркающийся по берегу «Урал», выламывая дуги, рвя тент, коверкая кабину. Осколки вылетевшего стекла смешались с брызгами холодной воды и поднятой в воздух галькой. Он сделал пару оборотов и остановился, лежа на боку. Стажер, которого я притянул к кузову нехитрым спасательным заклинанием, работавшим как страховочный трос у альпинистов, цеплялся за землю руками, волоча сломанные ноги и закинув АК-74М за спину. Он сейчас не чувствовал боль, будучи превращенным приказом беса в боевой механизм, идущий на смерть.

Ангелина копошилась в смятой кабине, потом та с лязгом вспучилась, как просроченная консервная банка, высвобождая свою пленницу. Девушка выпала через пустующий проем лобового стекла. Она держалась за ушибленную или сломанную руку, а по ее лицу текла кровь из рассеченного лба.

После такого удара все колдовство, наложенное на машину, развеялось. Теперь на земле валялись помимо обломков все наше оборудование, палатка и вспученные бочки, из которых струями била солярка.

Рядом что-то глухо хлопнуло, потом на щупальце мелькнула яркая белая вспышка. Я, как в тумане, повернул голову. Это стажер выстрелил из подствольного ГП-25 зачарованной гранатой.

Щупальце опять поднялось в воздух, но на этот раз сжав БМП в своих кольцах, сминая и ломая, как пивную банку. И по нам били стрелы. Одна из них вскользь обожгла мою спину, воткнувшись в землю, а вот Оксане досталось целых четыре, пригвоздив навью к грунту, как бабочку булавкой. Еще три десятка воткнулись совсем рядом.

Из «Тигра» выскочили Света, Береста и Мефистофель.

Бес пробежал сто метров к арке храма, а потом встал, вытянув в руке взятый у меня на бегу компас. Он творил портал, который вернет нас домой.

Света и Береста подбежали к Сорокину. Берегиня коснулась его затылка ладонью, заставив обмякнуть, а потом они схватили его за руки и поволокли к машине. Я приподнял дергающуюся как окунь на крючке Оксану так, что стали видны почерневшие от ее проклятой крови наконечники стрел, торчащие снизу.

С грохотом и всплесками в реку упала искореженная боевая машина пехоты, уронив рядом башню, правую гусеницу и несколько катков. Кормовые двери болтались на петлях, словно детские погремушки. БМП сразу же наполнилась водой и осталась лежать возле берега.

Полоз вытянулся, погружаясь наполовину в быстрые волны. Течение стаскивало его в воду, так как зацепиться в таком положении ему было не за что. Пришлось еще поднапрячься и придержать телекинезом исполинского змея, зато тот выгнулся, вытаскивая сжатую в челюстях демоницу погибшей южноамериканской цивилизации.

Щупальце снова взметнулось в воздух, да так, что сломало оставшийся мост в город, разметав стражников на нем. Исполинская конечность огромным кольцом рухнула на землю, преграждая нам путь к порталу. Под чудовищной тушей заскрежетала ломающаяся галька. Его невозможно было сдвинуть и так же сложно обойти. Это походило на ловлю хомячков вручную, только грызунами были мы.

– Ножом его! – закричала Ангелина.

Я обернулся на приближающихся к нам полупрозрачных созданий с зажатыми в клешнях оранжевыми искрами и тянущихся за ними гвардейцев, а потом сделал небольшое усилие телекинезом, отчего Игла выскочила из ножен и привычно легла в ладонь. Я взял поперек пояса хрипящую Оксану, волочащую темно-серый хвост по земле и цепляющуюся длинными волосами за камешки, подошел вплотную к желтовато-серой конечности и воткнул в бугристую кожу клинок. Неизвестно, сработает ли колдовское оружие на этого исполина из другого мира.

Острие вошло в тело, почти не встретив сопротивления. Рана ярко вспыхнула рубиновым огнем. В ту же секунду щупальце сжалось, словно ужаленное шершнем, едва не выдернув у меня из рук кинжал. По нему прошла волна судорог, и оно отпрянуло к океану на добрые две сотни метров. Одновременно с этим земля под ногами дрогнула. Неподалеку от нас стену расколола большая трещина, разорвав следом всю долину. В цитадели рухнула одна из смотровых башен, подняв пыль выше стен. В разрыв земли хлынула река, создав два небольших водопада. Прозрачные создания уже были на подступе к пересохшему руслу, а сзади нарастал гул ветра.

– Уходи! – раздался крик беса.

Я обернулся. Мефистофель стоял возле огромной ревущей воронки портала и махал мне рукой.

– Ты должен завершить петлю той нити, что повела тебя сквозь Явь и Навь в другой мир! – орал он. – Ты должен вернуться! Ты должен закончить поход!

Вернуться я желал всем сердцем, и меня не нужно было заставлять. Только вот отступающее щупальце задело вытаскивающих Сорокина Бересту и Свету. Обе девушки сейчас корчились неподалеку от неподвижного стажера. Из сломанных конечностей торчали кости, а у вампирши так и вовсе нога болталась на одних лоскутах, не будь они нежитью, давно бы скончались. Их сшибло и проволокло по гальке, перемолов как в жерновах.

– Брось их! Они не нужны! – перекрикивал ревущий шторм портала Мефистофель.

– Иди в пекло! – огрызнулся я и, положив в открытую заднюю дверцу бронированного внедорожника Оксану, побежал на помощь.

Дед Семен втянул ее поглубже в салон. Был он хмурым, осунулся и выглядел на все свои десять тысяч лет. От его жесткого взгляда оторопь брала. Рядом с ним таращила испуганные глазенки Ольха, боявшаяся покинуть машину, словно и не она рвала воинов у замка Бурбурки в облике страшного монстра. Словно она всегда была маленькой беззащитной девочкой.

– Брось их! – еще громче закричал бес. – Не для того мы прошли все это, чтобы остаться у самой двери!

– Ты так ничего и не понял, – произнес я, подойдя к девочкам.

Рядом присела Ангелина с неестественно вывернутым запястьем.