Глен Кук - Хроники Черного Отряда: Черный Отряд. Замок Теней. Белая Роза

– Спасибо, Гоблин, что рассказал мне все.

– Не стоит благодарности. Рассказывать-то, по сути, нечего. Просто меня беспокоило, что я так долго откладываю наш разговор.

Ворон успел опустошить колчан и извлечь из мишени стрелы.

– Сходил бы ты да подбросил Одноглазому клопов в скатку или еще чем-нибудь полезным занялся, – посоветовал он Гоблину. – Нам предстоит серьезная работа. – Он явно нервничал из-за моей бестолковой стрельбы.

Мы вынуждены полагаться друг на друга. Если кто-нибудь из нас промахнется, то не исключено, что мы погибнем раньше, чем успеем выпустить по второй стреле. Но об этом мне совсем не хотелось думать.

Все же такие мысли заставили сосредоточиться, и на сей раз большинство моих стрел угодило в красную тряпку.

Мне было дьявольски трудно выполнить свою обязанность накануне нашего с Вороном путешествия в неизвестность, но Капитан не согласился нарушить трехсотлетнюю традицию. Он также не отреагировал на протесты по поводу возложенной на нас задачи и не захотел поделиться сведениями, которыми, несомненно, располагал. Я прекрасно понимал, чего именно Душелов добивается, но никак не мог сообразить, почему он выбрал меня и Ворона. И то, что его прикрывал Капитан, лишь еще больше все запутывало.

– Хочешь знать почему, Костоправ? – спросил он наконец. – Потому что я тебе приказываю, вот почему. А теперь выматывайся отсюда, иди читать.

Раз в месяц весь Отряд собирается вечером послушать летописца, и тот декламирует отрывки из записей своих предшественников. Подобные чтения позволяют братьям соприкоснуться с нашей историей и традициями, которые тянутся в прошлое на столетия и на тысячи миль.

Я разместил выбранную рукопись на чем-то вроде аналоя и произнес обычное вступление:

– Добрый вам вечер, братья. Сейчас вы услышите отрывки из Анналов Черного Отряда, последнего из Вольных Отрядов Хатовара. Сегодня я буду читать из Книги Кетте, истории Отряда, датируемой началом второго века, – истории, которую сохранили для нас летописцы Гуща, Агрип, Падуб и Солома. В то время Отряд служил болебогу Чо’нДелора и был тогда еще полностью чернокожим.

Отрывок, о котором речь, принадлежит перу Соломы и посвящен роли Отряда в событиях, связанных с падением Чо’нДелора.

Тут я мысленно отметил, что Отряд служил многим правителям-неудачникам.

Эпоха Чо’нДелора во многом схожа с нашей, хотя тогда, имея в своих рядах более шести тысяч человек, Отряду было легче влиять на собственную судьбу.

Начав читать, я позабыл обо всем. Старина Солома был виртуозом пера. Три часа без передышки я громыхал, точно свихнувшийся пророк, и совершенно зачаровал слушателей. Когда закончил, меня наградили овацией. Я отошел от аналоя с ощущением, будто завершил главное дело своей жизни.

Физические и моральные последствия моего спектакля навалились на меня уже в казарме. Поскольку я наполовину офицер, мне полагается собственная комнатушка, и я, пошатываясь, направился прямиком туда.

Меня поджидал Ворон. Он сидел на моей койке и что-то мудрил со стрелой, древко которой было обвито серебряной полоской. Кажется, он что-то выреза́л. Не будь я таким уставшим, меня бы это наверняка заинтересовало.

– Ты был на высоте, – сообщил мне Ворон. – Даже меня проняло.

– Да ну?

– Благодаря тебе я понял, что значило в те времена быть солдатом Черного Отряда.

– И что это до сих пор означает для некоторых?

– Да. И даже больше. Твои слова проникли парням в самую душу.

– Да, конечно. А что ты делаешь?

– Готовлю стрелу для Хромого. Вырезаю на ней его истинное имя. Мне его сообщил Душелов.

– А-а, понятно. – Я был настолько вымотан, что решил обойтись без уточнений. – А что ты от меня хочешь?

– Впервые с тех пор, как моя жена и ее любовники попытались убить меня и украсть мои права и титулы, ты заставил меня хоть что-то почувствовать. – Он встал, сощурился и посмотрел вдоль древка стрелы. – Хочу поблагодарить тебя, Костоправ. За то, что я некоторое время вновь ощущал себя человеком.

И он вышел.

Я рухнул на койку и закрыл глаза, вспоминая, как Ворон задушил свою жену, как молча снял с нее обручальное кольцо. Выпалив одну короткую фразу, он раскрылся передо мной больше, чем за все время, прошедшее с нашей первой встречи. Странные дела.

Я заснул, размышляя о том, что он расквитался со всеми, кроме главного источника своих несчастий. Хромой оставался неприкосновенным, потому что был одним из слуг Госпожи. До сегодняшнего дня.

Неизвестно, что нас с Вороном ждет завтра. Что ему приснится нынче ночью? Останется ли у него цель в жизни, если Хромой умрет? Нельзя выжить, черпая силы лишь в ненависти. Так попытается ли он остаться в живых среди того, что нам предстоит?

Возможно, именно это он и хотел мне сказать.

Я испугался. Человек, который так думает, слишком порывист, а значит, опасен для окружающих.

Чьи-то пальцы сжали мое плечо.

– Пора, Костоправ. – Меня разбудил сам Капитан.

– Да. Встаю. – В эту ночь я плохо спал.

– Душелов уже готов отправиться в путь.

– Который час? – спросил я, заметив, что еще темно.

– Почти четыре. Душелов хочет уйти до рассвета.

– Понятно.

– Слышь, Костоправ? Будь там поосторожнее. Я хочу, чтобы ты вернулся.

– Конечно, Капитан. Ты же знаешь, я не люблю лезть на рожон. Но все-таки почему именно я и Ворон? – Быть может, сейчас он ответит?

– Душелов сказал, что Госпожа называет это наградой.

– Серьезно? Ничего себе награда… – Я пошарил вокруг, нашел сапоги.

Капитан уже шел к двери.

– Капитан! Спасибо.

– Не за что. – Он знал, что я благодарил за заботу.

Когда я завязывал шнурки на куртке, в дверь просунулась голова Ворона.

– Готов?

– Еще минутка. Холодно на улице?

– Прохладно.

– Плащ прихватить?

– Не помешает. Кольчугу надел? – Он коснулся моей груди.

– Да. – Я облачился в плащ, взял лук и подбросил его на ладони. Ощутил на груди холодок амулета, полученного от Гоблина. Надеюсь, мне поможет эта вещица.

– Я тоже надел, – скупо улыбнулся Ворон.

– Тогда пошли, – улыбнулся я в свою очередь.

Во дворе, где мы накануне тренировались в стрельбе из лука, нас ждал Душелов. На него падал свет из окон отрядной столовой – пекари уже усердно трудились. Замерев в стойке «вольно, по-парадному», Душелов смотрел в сторону Облачного леса и левой рукой прижимал к боку сверток. На нем было лишь обычное кожаное одеяние и морион. В отличие от некоторых Взятых, он редко носил оружие, предпочитая полагаться на свое тавматургическое искусство.

Он разговаривал сам с собой. Зловещие то были речи: «Хочу увидеть, как он падет. Ждал этого четыреста лет». – «Нам не подойти так близко, он почует». – «Тогда откажись от любой магии». – «Ну нет! Слишком рискованно!»