Глен Кук - Хроники Черного Отряда: Черный Отряд. Замок Теней. Белая Роза

– Спасибо. – Я вынул из скатки второй сверток – для Душечки. – Поговори с Молчуном, ладно? Хочу поздравить ее с днем рожденья.

Он посмотрел мне в глаза, потом кивнул. Я отвернулся, пряча слезы. А потом, восхитив девочку жалким подарком и сказав ей прощальные слова, я отошел на обочину и позволил себе быстро и тихо всплакнуть. Молчун и Ворон притворились слепцами.

Я буду скучать по Душечке. И до конца своих дней тревожиться за нее. За милую, славную и всегда счастливую девчушку. То, что случилось с ней в деревне, осталось далеко в прошлом. А впереди ее ждет самый страшный враг, какого только можно вообразить. Никто из нас не желает ей такой участи.

Я вытер слезы и отвел Ворона в сторонку:

– Не знаю твоих планов и не хочу знать. Но на всякий случай запомни. Когда мы с Госпожой охотились на Душелов, я узнал, что она припрятала часть бумаг, что мы нашли в лагере Шепот. Она так и не отдала их Госпоже. И Госпожа не знает об их существовании. – Я объяснил Ворону, где лежат документы. – Через пару дней буду там проезжать. Если бумаги никуда не делись, попробую в них что-нибудь найти.

Лицо Ворона оставалось невозмутимым, но он явно думал о том, что, если я еще раз побываю перед Оком, мне не избежать смертной казни. Вслух он этого не произнес.

– Спасибо, Костоправ. Если окажусь в тех местах, загляну в бумаги сам.

– Конечно. Молчун, ты готов ехать?

Молчун кивнул.

– Подойди ко мне, Душечка . – Я крепко обнял ее и долго не мог разжать руки. – Слушайся Ворона.

Я расстегнул застежку амулета, полученного от Одноглазого, надел его девочке на запястье и сказал Ворону:

– Он даст ей знать, если вблизи появится враждебно настроенный Взятый. Не спрашивай меня, как амулет работает, но поверь: он надежен. Удачи.

– И вам удачи.

Все еще ошарашенный, Ворон смотрел, как мы забираемся на лошадей. Нерешительно поднял руку, уронил ее.

– Поехали домой, – сказал я Молчуну.

И мы поехали. Не оглядываясь назад.

Этой встречи никогда не было. Ведь Ворон и девочка-сирота погибли у ворот Чар, верно?

Мы возвращались в Отряд. К службе. К параду лет. К Анналам. К бесконечному ужасу.

Через тридцать семь лет комета вернется. Конечно же, нельзя верить моим видениям. Такой долгий срок мне не прожить.

Но что, если?..

Все люди рождаются обреченными – так говорят мудрые. Всех своей грудью вскармливает Смерть.

Перед этой молчаливой царицей мрака склонится каждый. Достаточно ей воздеть перст – и закружится, падая наземь, перо. Никто не разберет слов ее песни. Добрый умирает молодым, злой – процветает. Она повелевает всеми властителями хаоса. Ее дыхание останавливает сердца.

Мы нашли город, давным-давно созданный для поклонения ей и одряхлевший настолько, что память о его предназначении успела стереться. Зловещее величие его богини померкло, она забыта всеми, кроме тех, на кого пала ее тень. Но теперь, похоже, дни Можжевельника сочтены. Явился призрак из далекого прошлого, он просачивается в настоящее сквозь стены выросшего над городом замка. И потому Черный Отряд отправился туда, в этот чужой город, в неведомый край, лежащий за пределами империи Госпожи…

Правда, все началось гораздо раньше. Тогда мы были еще очень далеко. И только двое наших старых друзей и горстка людей, с которыми мы познакомимся позже, уже встретились с Тенью лицом к лицу.

Из бурьяна высунулись маленькие головы – ни дать ни взять сурки выглядывают из своих норок. Дети наблюдали за приближающимися солдатами.

– Их, должно быть, целая тысяча, – прошептал мальчик.

Колонна тянулась и тянулась. Пыль, которую подняли солдаты, сносило в сторону, она заползала на дальний холм. Скрип и бряцанье доспехов с каждой минутой звучали все громче.

День выдался жарким. Дети вспотели. Так хотелось окунуться в речку, которая протекала поблизости! Но ребят послали наблюдать за дорогой. По слухам, Госпожа решила подавить возрождающееся повстанческое движение в провинции Клеймо.

А это идет ее армия. Она все ближе. Угрюмые, суровые люди. Ветераны. Судя по возрасту, шесть лет назад они принимали участие в разгроме восстания. Та битва унесла четверть миллиона человеческих жизней, в том числе и жизнь отца двух наблюдающих за колонной ребятишек.

– Это они! – выдохнул мальчик. В голосе звучал благоговейный страх, который почти граничил с восхищением. – Черный Отряд!

Девочка не так хорошо знала врага.

– С чего ты взял?

Мальчик указал на медведеподобного здоровяка, восседающего на громадной чалой лошади. Его волосы были тронуты сединой. Уверенная и даже грубоватая манера держаться показывала, что он привык командовать.

– Его зовут Капитаном. А маленький, черный, что рядом с ним, должно быть, Одноглазый. Видишь его шляпу? Такие бывают только у колдунов. Двое, которые сзади, наверное, Эльмо и Лейтенант.

– А с ними есть кто-нибудь из Взятых? – Девочка приподнялась, чтобы лучше видеть. – Где эти знаменитые волшебники?

Она была младше мальчика. Тот в свои десять лет уже считал себя солдатом Белой Розы.

Он дернул сестру, заставляя пригнуться:

– Дура! Хочешь, чтобы тебя заметили?

– Ну заметят – и что?

Мальчик усмехнулся. Она верила своему дяде Ловкачу, а тот говорил, что братья Черного Отряда не трогают детей. Мальчик презирал дядю. Считал его трусом.

Все, кто присягнул Белой Розе, – трусы. Они только прикидываются, будто воюют с Госпожой. Подстеречь одинокого гонца и напасть из засады – самое большее, на что они способны. А врагу в чем в чем, а уж в мужестве не откажешь.

Ребятишки выполнили поставленную задачу, увидели все, что нужно было увидеть. Мальчик взял девочку за руку:

– Пошли.

Пригибаясь, они побежали через заросли бурьяна к росшим вдоль берега речки деревьям.

У них на пути легла тень. Они подняли глаза и обмерли. Сверху на детей смотрели трое всадников. У мальчика аж челюсть отпала от изумления. Никто из чужих не мог проскользнуть сюда незамеченным.

– Гоблин!

Сидевший посередке коротышка с жабьей физиономией ухмыльнулся:

– К твоим услугам, дружок.

Мальчик был в ужасе, но все же сохранил способность соображать.

– Бежим! – закричал он.

Хоть один из них должен добраться до своих. Но как тут убежишь!..

Гоблин очертил в воздухе круг. С пальцев слетело бледно-розовое пламя. Он сделал бросательное движение. Ударившись о невидимую преграду, мальчик упал. Он бился, как муха в паутине, но высвободиться не мог. Сестра хныкала в дюжине футов от него.