Питер Бретт - Королева демонов [litres с оптимизированной обложкой]

Положившись на бдительность друга, Джардир переключил внимание на Алагай Ка, которого снова сковали. Тот с отвращением грыз рыбину, добытую Шанвах копьем. С отцом она обращалась нежнее – промывала и перевязывала ссадины и ожоги на руках и ногах, кормила священной пищей, расчесывала и заплетала волосы. Печаль в ее ауре была почти осязаема; Шанджат невидящими глазами смотрел на воду.

– Я вижу берег. – Ренна вернулась. Она тоже дышала тяжело. – Наверное, еще один заход – и будет готово.

– Времени может и не хватить. – Шанвах кивнула на границу грибной колонии, откуда на них взирали безжизненные глаза мириад существ, горевшие злобой неведомого разума, который управлял этой компанией.

Джардир повернулся к Пар’чину:

– Идем сейчас или испытаем судьбу и достроим?

Пар’чин поджал губы:

– Мне оба варианта не нравятся.

– Вас было еле видно с того конца, – сказала Ренна. – Кто бы ни пошел, он останется в одиночестве.

– Значит, не разделяемся. – Джардир подал знак Шанвах, и Алагай Ка, будучи раскован, вновь получил дозволение войти в Шанджата.

Шанвах опоясалась меченой цепью и пристегнула ее к кольцам на поясных кандалах Шанджата:

– Если попробуешь нырнуть, я убью тебя, пусть это станет последним, что я совершу на Ала.

Шанджат весело сощурился за покрывалом:

– Я слишком долго обонял твое сознание, дочка, чтобы умереть и не отведать мозгов.

Шанвах подняла копье:

– Не смей меня так называть.

– Дочка! – расхохотался Шанджат и выпятил грудь, напрашиваясь на удар. – Дочка! Дочка! Дочка!

Девушка вскипела от ярости, и Ренна тронула ее за плечо:

– Он плюется по ветру, Шанвах. Не обращай внимания.

– И правда, – подхватил Джардир. – Пусть некогда могущественный властелин демонов беспомощно гавкает.

Шанвах немного успокоилась и скованно поклонилась:

– Как повелит Избавитель. Я согнусь пальмой… перед его плевком на ветру.

– Тогда выступаем, – сказала Ренна. – Меня раздражают эти грибы.

– Мы с Ренной займемся мостом, – объявил Пар’чин. – А ты создавай защитное поле и береги силы на случай беды.

– Решено, – ответил Джардир и оживил поле, едва они, снова выстроившись ромбом, ступили на мост. Он не стал расширять защищенную зону, дабы не привлекать внимания. Если он не зазевается, то в нее не проникнут никакие полчища Най.

Он нервно оглянулся на колонию, помня, как зараженный демон проигнорировал барьер. Такого напоминания о бдительности ему не забыть.

Лед заскрипел под ногами; темная вода плеснула в бортики, которые нарастили специально, чтобы волны не заливали мост. Берег удалялся, и Пар’чин, ярко сияя водными метками, вышел из созданной Джардиром зоны безопасности, чтобы закончить постройку.

Левиафан напал в ту же секунду. На миг он выдал себя свечением, и все успели заметить, что на поверхность всплывает здоровенный алагай, но тварь не атаковала барьер и всей тушей обрушилась на мост позади процессии. Раздался громовой треск, и трещины зазмеились по всей длине переправы, преследуя путников, как огненные демоны. Второго удара мосту не выдержать.

– Бегите! – крикнул Джардир, рисуя холодовые метки, чтобы хоть что-то починить.

Ренна, Шанвах и Шанджат бросились к дальнему берегу, где над мостом еще трудился Пар’чин.

Левиафан напал снова; он расколол мост и выскочил из воды ночным кошмаром. Позади него взмыли в воздух и обрушились на бегущих огромные куски льда. Джардир не сдвинулся с места и начертил ударные метки, чтобы отразить посыпавшиеся на его спутников глыбины, пока те бежали от множащихся под ногами трещин.

Демон предпринял новую атаку, теперь подобравшись слишком близко к защитному полю. Он отлетел, но успел еще раз хватить по мосту огромным хвостом. Снова взлетели громадные льдины, а мелкое крошево и брызги воды ослепили Джардира. Один отломок врезался перед ним в мост, а затем его окутала тьма.

Джардир научился в шарадже многому. Он мог побороть алагай голыми руками, умел прыгать с огромной высоты и смягчать удар в кувырке, командовать строем и врачевать раны, грозящие увечьем или гибелью.

Но плавать его не учили.

Погрузившись в черную воду, он потерял представление о верхе и низе и чувствовал только, как рушится лед и разрываются легкие. Пар’чин говорил, что магия способна очень на многое, но она не могла заменить драгоценного дыхания, а Джардир успел только чуть глотнуть воздуха.

Корона съехала на лоб, и он заполошно вскинул руку, чтобы ее поправить. Если бесценная вещь сгинет, не останется надежды ни у него, ни у Ала. Другая рука так же судорожно сжимала копье. Он не верил, что сокровища удастся вернуть, если они утонут в проклятом озере.

Но водные демоны не испытывали таких затруднений. Они находились в своей стихии и кружили неподалеку. Одни были огромными левиафанами, другие – мерзостью поменьше, тоже со щупальцами, но все горели единым желанием: уничтожить его. Они напали со всех сторон, заперев Джардира в центре защитного поля. Дотянуться до него они не могли, но вода доносила каждый удар; сила, с которой налетали твари, не укладывалась у Джардира в голове и не давала ему выровняться.

Легкие грозили взорваться, и он понимал, что времени в обрез. Приняв удары и страх, Джардир простер свои чувства ко дну в поисках силы в тамошней ала. Он тотчас коснулся ее, но потерял, раскрутившись от очередного толчка водного демона.

К нему устремился демон из крупных.

«Если мне суждено умереть, – подумал Джардир, – то пусть я приму смерть на когтях алагай, а не в паническом страхе, наглотавшись воды». Он натянул корону поглубже, убрал барьер, и демон, рассчитывавший наскочить на препятствие, стрелой полетел к нему – прямиком на острие копья.

Джардиру передалось содрогание раненой твари, и он удержался за древко, когда демон взмахнул могучими плавниками и взмыл над поверхностью так, что Джардир успел сделать вдох.

Он дернул копье, пытаясь высвободить его и взлететь, но оно прочно засело в кости, и мигом позже Джардир вернулся в пучину. Демон заизвивался, тоже стараясь избавиться от занозы, и Джардир опять перестал ориентироваться в пространстве.

Алагай снова стянулись к нему.

Но тут сверкнула магия, и тварей расшвыряло, а Джардир увидел ярко светившегося Пар’чина. Тот мощными гребками плыл к нему, рассылая сокрушающие разряды.

Джардир уперся в демона ногой и вырвал копье, оставив подземнику глубокую рваную рану. Хотелось надеяться, что тот от нее не оправится. Первой мыслью было прикончить гадину, но осторожность взяла верх, и Джардир, восстановив поле, отогнал демонов, а подоспевший Пар’чин схватил его за руку.

Следующие дни показались вечностью, будучи проведены в подъемах, спусках и скольжении по узким уступам. По туннелю меньше двух футов в высоту они больше мили двигались ползком. Они страдали от жары, обливались потом и постоянно ждали неизбежного предательства Алагай Ка.