Роман Злотников - Арвендейл Обреченный. Трое из Утренней Звезды

– Я бы все-таки предпочел наследника-лорда наследнику-книжнику, – усмехнулся герцог, и в этой усмешке черной ниткой проскользнула давняя горечь. – Ну да что уж теперь… Что минуло, то минуло.

– Надо дела сегодняшние решать, – подхватил Альва. – Насущные дела делать надо…

И тут маркиз Рон Грир встрепенулся, всполошился, задышал еще громче, зашарил по своим многочисленным карманам, роняя на сверкающие плиты пола обрывки бумажек, огрызки перьев, крошки и какой-то еще не поддающийся идентификации мусор – и вытащил на всеобщее обозрение… чудеснейшую диадему, золотую, тончайше узорную, выполненную в виде короны и увенчанную очень крупным бриллиантом. Диадему он неуклюже сунул куда-то под нос виконтессе Сенге, глядя при этом в сторону и конфузливо забормотав:

– Прошу, миледи, принять это в дар в знак моей глубочайшей признательности и обещания, что я… чтобы вы… навсегда вместе… – и смешался.

Виконтесса на секунду растерялась. Как, впрочем, на секунду растерялись, замолчали и замерли все, кто находился в тот момент в зале, даже граф Альва, даже герцог Руэри. Сенга вопросительно оглянулась на отца, тот глянул на герцога, а герцог, колыхнув бороду усмешкой, пожал плечами.

Сенга торопливо приняла диадему, с помощью примчавшихся фрейлин не без труда укрепила ее на высокой прическе:

– Это большая честь для меня, ваша светлость!

– Эка торопишься! – хлопнул сына по плечу, отчего тот заметно покачнулся, сэр Руэри. – Невтерпеж, ага? Понимаю-понимаю…

Альва выдохнул и поддакнул:

– Порывы юной души вершат историю!

– Томления плоти вершат историю! – простецким солдатским хохотком поправил его герцог.

– Простите, я… очарован… – булькнул в свое оправдание Рон. – Красотою виконтессы Сенги очарован…

Альва, мельком обернувшись к дверям, из которых появился в зале, махнул рукой.

И господин в берете с петушиным пером, напряженно следящий за каждым движением графа, тут же деятельно оживился:

– Приготовиться всем! – зашипел он, пихая слуг, нагруженных поклажей. – Смотрите, чтобы без единого сучка и задоринки! Как дам сигнал, так сразу и пойдете… Один за другим, поднесли, поставили, поклонились, сказали, что надо – и обратно. И быстренько, быстренько, в темпе! Попробуйте только опозориться, балбесы! Если что не так… лично запорю!

Придворные, осознав, что, собственно, произошло, зашумели, восторженно заулюлюкали, зааплодировали.

– Признаться, я полагал, что его светлость сделает предложение Сенге в более… торжественной обстановке, – негромко проговорил Альва, обращаясь к герцогу. – Немного позже… после церемонии моего вступления в права лорда Утренней Звезды. Сейчас я просто собирался принести вам традиционные дары вассала…

– Ну уж… – ответил на это сэр Руэри. – Получилось, как получилось. Да и на руку вышло. Недосуг нам задерживаться здесь, уж не обессудь, милорд. Или… – он вдруг нахмурился. – Есть какие-то причины волноваться? Мне докладывали, твоего племянника вдруг совершенно неожиданно обуяла жажда власти? Я думал, ты разобрался с этим.

– Разобрался, – заверил Руэри граф. – Просто… м-м…

– Что? – еще грознее сдвинул черные брови герцог. – Я не хочу никаких сюрпризов! Я женю своего сына на дочери лорда Утренней Звезды, а не на бывшем регенте, оставшемся без обширных земель и легендарного замка! Что «просто», сэр Альва? Чего ты мычишь?

– Все в порядке, – справившись с собой, поклонился Альва. – Все будет в полном порядке, не сомневайтесь.

– Так о чем тогда беспокоиться? – в бороде герцога снова обозначилась широкая ухмылка. – Не вижу радости на твоем лице, граф. Ты получаешь мою высочайшую поддержку и родственное благоволение в любых делах. Мальчишка получает Сенгу. А род Гриров – Утреннюю Звезду. Само собой, не сию минуту. Со временем. А Золотой Рог и Утренняя Звезда – это и есть Арвендейл. Наши владения богаче всех остальных в моем герцогстве вместе взятых… Все, как договаривались.

– Да, – опять поклонился Альва. – Все, как договаривались. А теперь, ваша светлость, пришло время традиционных даров вассала сюзерену. Прикажете начинать?

– Отчего не приказать? Прикажу…

Граф Альва, подняв руку, щелкнул пальцами.

Короткого этого разговора, промелькнувшего в общем ликующем шуме, не услышал никто, кроме четверых в центре зала.

– Начали! – сипнул господин в берете, пинком посылая первого слугу за порог.

Словно пущенная из лука стрела, тот пронзил гудящую пустоту зала, поставил у ног герцога небольшой бочонок, заученно пролаял:

– Земляничное прозрачное десятилетнее! – и с той же скоростью отбыл обратно.

А навстречу ему уже летел следующий с ларем в руках:

– Кубки горного хрусталя с рубиновой инкрустацией!

И пошло…

– Тончайшие шелка Восточного побережья!..

– Руно златорогого тура со Скалистых островов!..

Когда Кэйлин оказался вторым в очереди, он наконец сообразил, в какое ужасное положение угодил. Мгновенно вспотев, он взмолился господину в берете с петушиным пером:

– Мне никак нельзя…

– Пошел! Следующий, готовься!

– Послушайте, я серьезно…

– Заткнись и пошел! Следующий, готовься!

Подчиняясь инерции пинка, Кэйлин промчался до изрядно уже подросшего холма даров, скромно поставил у его подножия свою корзину и собрался было задать стрекача, как герцог Руэри Грир вдруг заинтересовался:

– А у тебя что?

Кэйлин окаменел в неудобной позе – на одной ноге, другую занеся для очередного шага.

– Оглох, что ли? Чего ты мне приволок, таракан?

Кэйлин не придумал, что ответить. Тогда сам его сиятельство граф Альва приподнял крышку, шевельнул тонкими ноздрями… и выронил крышку. Герцог заглянул в корзину, озадаченно почесал бороду и медленно выпрямился.

– Это что, шутка такая?.. – прогудел он, прищурившись на графа.

И сразу стало очень тихо.

Впрочем, Альве понадобилось всего несколько секунд, чтобы найти спасительный ответ:

– Шутка, ваша светлость, – напряженно улыбаясь, проговорил он. – Именно, что шутка. В стародавние времена обычным делом для вассала было одаривать своего сюзерена отрубленными головами его врагов… Но у вашей светлости не осталось врагов, поэтому я лишен такой возможности…

– Действительно, был такой обычай, – робко подал голос Рон Грир.

Граф перевел дыхание.

– С другой стороны, традиции надо чтить, – продолжил он, с благодарностью глянув на будущего зятя. – А кто способен злоумышлять против властителя великого Арвендейла? Лишь безмозглые бараны…

Герцог гукнул в бороду, покрутил головой. И вдруг расхохотался:

– Правильно мыслишь, сэр Альва!

Граф Альва, обернувшись, мигнул страже.

Кэйлину дали покинуть зал. И скрутили, как только он перешагнул порог. Кэйлин предпринял отчаянную попытку оправдаться, но не успел проговорить и двух слов, как получил такой силы удар по несчастной похмельной головушке, что на какое-то время потерял сознание.