Лада Кутузова - Изгнанники Темногорья

Фенек улегся рядом и зажмурился, словно речи бывшей правительницы его усыпляли.

«Можно я буду звать тебя Хухэ, пока ты рядом? Мне очень страшно. Я не знаю, что будет со мной, а мне очень хочется жить. Раньше у меня было всё, а я не знала, чего хотеть. Я теперь все желания свелись к одному – просто жить».

Мёнгере обернулась – фенек куда-то исчез, и она испытала ужасное разочарование.

Час до…

Пески сменились камнем. Идти стало легче, ноги не увязали, но Мёнгере хмурилась – перемены ей не нравились. Она ни разу не слышала о каменной пустыне рядом с дорогой. А ведь скоро должен появиться торговый тракт, соединяющий два города. Но, возможно, она плохо изучила карты или забыла. Не может быть! Ведь Белая Корова всегда была справа и чуть сзади. Мёнгере не сбилась!

Впереди показалась пирамида, сложенная из белых камней. В нее были воткнуты сухие ветви с обрывками лент. Раньше подобные алтари сооружали для старых богов. Их имен никто не помнит, да и алтари давно разрушены. Лишь этот сохранился. Мёнгере с любопытством осмотрела его и… внезапно почувствовала ужас. Необъяснимый и поглощающий. Такой, что захотелось завизжать и побежать, куда глаза глядят. Мёнгере сжала зубы – она не даст страхам победить себя. Но надо уходить отсюда поскорее – нехорошее место.

Сзади послышалось тявканье. Мёнгере вздрогнула и резко обернулась. Фенек! От сердца отлегло, и она помахала ему рукой.

«Решил проводить меня?»

«Хухэ» в ответ вновь тявкнул. Мёнгере воспряла духом: зря она распереживалась. Всё будет хорошо. Совсем скоро она выйдет на нужную тропу.

Мгновение до…

Скалы. Изъеденные песком и временем. Замерзшие в причудливых формах. Красные и серые камни. Несколько раз Мёнгере порывалась остановиться, но затем упрямо шагала вперед. Она не ошиблась. И через несколько часов увидит тракт. Вот только завернет за каменный холм и отдохнет. «Хухэ» по-прежнему семенил за ней.

Мёнгере обогнула препятствие и замерла. Перед ней располагалась расщелина, глубокая и черная, покрытая застывшей лавой. Ее не обойти, не перепрыгнуть. Никак. Мёнгере зашла не туда, совсем не туда. Это сердце пустыни – Мертвая пустошь. Сотни лет здесь никто не появлялся. Ни одно живое существо, если верить легендам. Когда-то здесь произошла битва старых и новых богов. И никто достоверно не помнит, даже сказания не сохранили всю память о том сражении. И вот она стоит и не понимает, каким ветром ее сюда занесло. Мёнгере снова потеряла направление, как и в прошлый раз. И никто ее не спасет. Придется возвращаться в оазис и думать, что делать дальше.

– Боюсь, что этого не получится, милая, – раздался чей-то голос. – Мертвая пустошь неохотно отпускает своих жертв.

За ужином Приш снова вспомнил историю о дорогах между мирами. Вроде Плут рассказывал, когда Приш с семьей пришел с представления, что можно загадать желание, которое обязательно сбудется. Приш откусил кусок медовика и запил молоком. Один день прошел. Совсем скоро родители с Лизой приедут на ярмарку и они встретятся. Поскорее бы. А еще будет классно, если и Алиса своих упросит. Обычно те редко покидали долину, предпочитая не торговать на ярмарке, а продавать яблоки соседям. Но она обещала.

И будет почти как раньше. Именно что почти. Приш осознал, что, как прежде, не выйдет. Сейчас, в сезон, родители будут навещать его каждые выходные. А вот зимой им в Темногорье делать нечего – разве что покупки для дома. А значит, видеться они будут раз в месяц, и то – в лучшем случае. А с Алисой и того хуже. Ее родители заядлые домоседы. Их вытащить из долины – занятие непосильное. И со временем Алиса его забудет. Приш нащупал в кармане записку. Развернул и перечитал.

Всего три слова, а как тепло от них на душе. Словно маяк, который светит в ненастную ночь. «Я тебя люблю». И ты знаешь, что не один в мире: есть на свете человек, которому ты нужен. Только выдержит ли любовь испытание временем и расстоянием? Алиса редко когда сможет приезжать, и получится, что Приш в Темногорье, а она – в долине. Рядом с Маттисом. Только в преданиях девушка ждет парня, который скитается по дорогам. В жизни таких историй Приш не слышал.

Он поднялся в свою комнату и сел на подоконник. За окном темнело, и на небе зажигались звезды. Все сейчас дома в семьях, а он как сирота. Хотя Приш и на самом деле сирота, скорее всего. Навряд ли его настоящие родители живы. Видимо, с ними случилось что-то страшное, раз отправили собственного сына в неизвестность. А теперь и приемные далеко. Эх, если бы можно было всё исправить…

Низко над горизонтом вспыхнула Белая Корова. Из долины ее не видно – горы закрывают, а здесь можно разглядеть. И звезды на небе другие, и дома, и люди. И сам он, Приш, тут лишний: город для него точно одежда не по размеру. Местами жмет, а местами болтается, будто на вырост. Не может он жить вне Яблоневой долины, просто не может. Ни одного знакомого лица, ни одного памятного места. Сегодня сам не заметил, как очутился в чужом саду. Видимо, слушком задумался. А в остальное время Приш жмется к постоялому двору, словно отбившаяся от стада овца, забывшая дорогу к дому.

Отчаяние заполнило сердце. Приш распахнул окно и встал на подоконник. Ветер тут же взъерошил волосы, принеся с собой сухое дыхание далеких песков. И от этого у Приша побежали мурашки по коже. Сейчас или никогда. Он должен решиться. Приш запрокинул голову и произнес, обращаясь почему-то к Белой Корове: «Я выбираю путь».

Мёнгере чуть не подпрыгнула. На мгновение ей показалось, что эти слова сказал фенек, – в Алтанхоте ходили легенды о лисах-оборотнях. Но Хухэ метался в отдалении, не решаясь приблизиться. А за спиной, вплотную, стоял незнакомец. Выше ее, худой парень с копной темных волос. Он обошел бывшую правительницу и театрально развел руки:

– Добро пожаловать в сердце Мертвой пустоши, серебряная царица. В ущелье Страдающих душ.

Мёнгере молчала: язык во рту присох от жажды. А неизвестный продолжал:

– А ведь твой зверек, милая, предупреждал об опасности. Только кто понимает маленьких лисичек? Да и зачем? Ведь серебряная правительница никогда не ошибается.

Он махнул рукой, и на землю упал толстый ковер. Незнакомец сел на него, и Мёнгере против воли последовала его примеру. Тот продолжал:

– Пять лет ты правила в Алтанхоте. Пять лет. И никто, никто не заступился за тебя. А ведь на самом деле ты ничуть не хуже сестры.

Мёнгере издала странный звук: сестра! Как она сразу не догадалась?

Неизвестный парень довольно ухмыльнулся и повторил ее мысли вслух:

– Конечно, сестра. Как ты сразу не догадалась? Потому твоя мать тебе и не помогла. Бедняжка старалась научить тебя основам выживания, только ей это не сильно удалось – ученица попалась бездарная.