Александр Шапочкин - Фаворитки

– Но я люблю моего Кузьму, – немного потерянно произнесла Инна. – Я…

– Именно поэтому, – улыбнувшись, перебил девушку ректор, – Его Величество и не стал наказывать «твоего Кузьму» за подобное самоволие. Такого же мнения придерживался и дед Касимовой Евгении. В противном случае, если бы у вас не было к нему никаких чувств – никто бы не посмотрел, что он Аватар, а так – ваш отец решил пойти на уступки и не портить жизнь своей дочери. Или вы, юная леди, думали, что Империя может вот так вот разбрасываться принцессами крови?

– Понятно… – пискнула старшая цесаревна, покраснела и уткнулась носом в моё плечо, а Нинка побелевшими пальчиками сжала мою ладонь.

– Ну и, конечно же, подобное вынужденное «затворничество», – продолжил лекцию Сафронов, – связано с тем, что для любой фаворитки, особенно знатных кровей и обладающей секретами своего «Рода», особую опасность представляют «Зелёные рыцари». Собственно, вчера вы уже познакомились с действием этого вообще-то запрещённого ритуала.

– Запрещённого? – нахмурился я.

– Да, конечно. И не только у нас, но и во многих других странах мира. Во-первых, с одной стороны, он губителен для восторженных зелёных юнцов, которые бессмысленно гибнут во имя «любви», а чаще всего просто мимолётной влюблённости в красивую мордашку, увиденную один раз на каком-нибудь приёме, которая о его страстных чувствах – знать не знает! Ну а во-вторых, при удачном стечении обстоятельств, его применение фактически является банальным похищением человека, чем пользуются различные хитрые мерзавцы ради собственной выгоды. Да и кому понравится, что проходимцы уводят его женщин.

– Он запрещён… – задумчиво произнёс я. – Но его всё равно практикуют…

– Да, – коротко ответил Сафронов и, помолчав, пояснил: – Если ритуал был исполнен успешно, очень трудно постфактум доказать сам факт его применения.

– Подождите, подождите! – воскликнул я. – Но дуэль за даму, да и все эти ключевые фразы… Например, вчера на приёме, ведь там была прорва свидетелей…

– И что? Что это доказывает? – фыркнул ректор. – Только-то, что один болван бросил другому болвану вызов в особо извращённой форме! А то, что у упомянутой девушки потом фаворитизация слетела – так это ничего не доказывает. Тем более что, в отличие от идиота Деньского, в таких боях никто не сражается по апокрифиальным правилам! Бьются насмерть. И вообще, Кузьма, я не понимаю, с какой стати ты этот вызов принял, да ещё и со всеми условиями согласился?

– Ну… – стараясь показаться умным, я почесал затылок. – По поводу выбора оружия, да это был мой косяк. А вообще… ну… я как бы был не против дуэли, поэтому согласился. А что?

– Я не против того, чтобы ты потешил себя, прихлопнув парочку-другую благородных идиотов, – тяжело вздохнул Сафронов. – Но я не понимаю, зачем ты согласился на апокрифиальные условия? Ты что? Толстопузый торгаш?

– Не понял, – откровенно признался я. – А что, я мог принять вызов и не согласиться с…

– Да, конечно! – ректор аж всплеснул руками. – Вызов на дуэль это одно, а соглашаться или нет на её условия, совершенно другой вопрос! Ты мог сам назначить то, как именно ты намерен взгреть наглеца, осмелившегося нанести тебе подобное оскорбление. Если бы ты заявил, не согласен биться по апокрифиальным правилам, то твой противник не смог бы выставить против тебя бретёра и был бы вынужден сражаться сам. А ты как будто с дуэльным кодексом незнаком – на всё взял и согласился… Это ж какая глупость для колдуна твоего уровня.

– А… вот оно что, – хмыкнул я. – Буду знать. Хм… то есть я и с Ромушевым тогда мог бы не соглашаться…

– Подожди, – нахмурился Андрей Иванович. – Это же чёрным по белому написано в… Ты вообще дуэльный кодекс читал?

– Нет, – я смущённо улыбнулся. – Не доводилось… У нас в деревне дуэли как-то не прижились. Наверное, из-за отсутствия аристократов. Мы всё больше за клубом на кулачках смахивались.

– Зато он молитвенник наизусть знает, – ехидно добавила Нинка.

– О-па… – Кажется, подобное признание слегка выбило ректора из колеи, но он быстро взял себя в руки и, подойдя к одному из шкафов, вытащил толстенький томик в красном переплёте, гулко хлопнув им по столу перед моим стулом. – Так! Прости, я всё время забываю о том, в каких условиях ты вырос. А теперь, Кузьма, слушай меня внимательно. Вот пока ты эту книгу не прочитаешь от корки до корки и я не признаю твои знания удовлетворительными, даже не думай о дуэлях.

– Вот весь этот талмуд?

– Да.

– А если…

– Кузьма, я всё сказал.

– Но…

– Вот если будет «но», то выбирай крайние правила и убивай идиота с одного удара. Молодёжь… блин! Его, понимаешь, разводят как ребёнка, а он сам голову в петлю суёт…

– А вы думаете, что этот парень вышел бы против меня на моих условиях? – хмыкнул я, рассматривая обложку «Кодекса».

– А куда бы он делся под ритуалом-то? Тем более что, судя по всему, ему была известна именно его «неправильная» версия.

– А поточнее, если можно, – попросила Инна.

– Отчего ж нельзя, – ректор вернулся в своё кресло и, оперевшись локтями на стол, обвёл нас взглядом. – Я именно это как раз и собирался вам рассказать, правда это как раз, к сожалению, не такая уж и секретная информация, а потому вам, дети, следует быть аккуратнее. Дело в том, что «дуэль» для успешного выполнения ритуала – не нужна. Да собственно для того, чтобы сбить фаворитизацию – вообще ничего не нужно, следует только убедить выбранную жертву в том, что её «муж в магии» её не достоин, и тогда разрушающая энергия «Зелёного рыцаря» сломает капсулизацию памяти и сотрёт закладки. По-другому говоря, женщина просто перестанет быть чьей-то фавориткой и фактически станет свободна.

– То есть, – я нахмурился, – «Зелёный рыцарь» не забирает себе фаворитку, а просто освобождает её?

– Именно. Вот только об этом мало кому известно, как и о самом ритуале, чем и пользуются мошенники, убеждая находящихся в замешательстве после разрушения «капсулы» женщин, что отныне они принадлежат им. Кстати, именно по этой причине в нашей стране была введена официальная регистрация фавориток на принадлежность к роду «мужа в магии», дабы после случайного или намеренного разрушения ритуала у освободившихся девушек оставались обязанности перед семьёй, и они не становились «никем», – он внимательно посмотрел на старшую цесаревну. – Так что запомните это, Инна Святославовна Ефимова-Вершинина. И аккуратно, не разглашая тайну, донесите это до Евгении Павловны Ефимовой-Касимовой, я думаю, вы справитесь.

– Да… Спасибо, Андрей Иванович, – девушка мило покраснела, я же в первый раз услышал новую фамилию своих «жен в магии», причём не мог не заметить, что герцог второй фамилией назвал у Инны ту, которую носит император, а не по роду матери. – Я всё сделаю.