Джесси Холланд - Черная Пантера. Кто он?

Накия пожала плечами:

– Значит, пойдем на костер вместе и умрем в бою, как настоящие «Дора Милаж». Ничего не бойся, сестра.

На лице Окойе появилась лукавая улыбка:

– Иногда я забываю, почему терплю тебя, малышка. Но в такие моменты – вспоминаю.

Накия усмехнулась в ответ:

– Мы никогда не сдавались, старшая сестра. И сейчас не сдадимся.

Т’Чаллаоткинулся в кресле и оглядел комнату для совещаний, встречаясь глазами с самыми приближенными советниками, но видел на их лицах лишь мрачную решимость. Он сидел во главе V-образного стола, а по бокам его кресла стояли две вооруженные «Дора Милаж», так что привлекать внимание присутствующих было несложно. Но его последние слова заставили всех, кто был в комнате, ощутить неловкость, даже королеву-мать Рамонду, сидевшую справа от него.

– Президент почувствовал себя плохо прямо перед нашей запланированной по графику встречей в Белом доме, так что предложил мне встретиться с вице-президентом, – мягко объяснял Т’Чалла. – Мы отказались и вернулись в посольство. Следующая встреча будет уже между послами.

Мужчины и женщины, сидевшие за столом, начали перешептываться друг с другом.

– Мой король, прошу меня простить, – произнесла одна из советниц, заламывая руки, – но посол Абайоми годами уговаривал консервативных американских политиков встретиться с правителем Ваканды в Белом доме.

Седой угрюмый старик в золотых украшениях, опираясь на стол, посмотрел через него на советницу и фыркнул:

– Король поступил совершенно правильно. Негоже Черной Пантере встречаться с низшими по чину, – произнес он.

– И тем не менее, ваше величество, вы сами продвигали политику более плотного общения с иностранными государствами все те годы, когда были кронпринцем. Это был бы хороший способ продемонстрировать всему миру, какое высокое место занимает Ваканда в международной иерархии государств.

Старик покачал головой:

– Миру достаточно знать, что Ваканду никому нельзя оскорблять или запугивать, а также проявлять к ней неуважение. Встреча с вице-президентом не достигла бы ни одной из этих целей.

Пока министры спорили, Т’Чалла сидел молча. Рамонда также хранила молчание, не сводя глаз с сына. Король приподнялся в кресле, и все в комнате разом затихли.

– Я согласен на встречу с президентом, если он захочет мне ее назначить, – тихо произнес он. – В противном случае наши дипломаты вполне способны самостоятельно продолжать переговоры с Соединенными Штатами.

Рамонда посмотрела на сына, едва скрывая нетерпение:

– Кстати, а ты-то знаешь: отмена встречи предполагалась как оскорбление или президент действительно разболелся?

Один из мужчин, сидящих в противоположной стороне стола, привстал:

– Возможно, это как-то связано с вашим вмешательством во внутренние дела и законы их страны, – высказал он предположение.

В комнате воцарилась тишина.

– Что вы имеете в виду, генерал Х’Лла? – Т’Чалла не пошевелился, но его голос стал заметно строже.

Х’Лла неловко заерзал в кресле:

– Умоляю, простите меня, ваше величество. Но мы ходили вокруг да около все заседание, и пора уже обратиться к сути вещей. Черная Пантера – сердце и душа Ваканды. Ваканды , ваше величество, а не Америки. Вы рискнули всем, что мы имеем, вмешавшись в битву, которая ничего не дала нашему народу.

Х’Лла откинулся на спинку кресла, избегая встречаться глазами с королем. Окинув взглядом комнату, Т’Чалла заметил, что выражение лица каждого из присутствующих отражает тот же вопрос.

Король наклонился вперед и забарабанил пальцами об ониксовую поверхность стола:

– Когда я молюсь Богине Пантере, я прошу мудрости, чтобы править своим народом. Прошу смелости делать то, что должен. Прошу, чтобы мой народ процветал и был счастлив.

Он поднялся на ноги, и в его глазах что-то промелькнуло.

– Я не молюсь о комфорте или безопасности для себя. Не прошу Богиню Пантеру приносить невинных в жертву ради сохранения моей жизни или даже ради процветания Ваканды. Не прошу, чтобы наша страна утратила честь, защищая только себя, пока наших сестер и братьев продают в рабство, держат в клетках, насилуют, бьют или дискриминируют.

Мы больше не будем прятаться за своими стенами, отгораживаться. А прямо заявим миру о себе и покажем всем, кто такие вакандийцы. Если кому-то это не нравится, я благодарю вас за преданную службу и жду вашего заявления об отставке у себя на столе.

Т’Чалла обвел комнату взглядом, посмотрев в глаза каждому из министров по очереди. Когда он встретился взглядом с Рамондой, то почувствовал, что за строгим выражением мать скрывает гордость за сына.

Т’Чалла вновь опустился в кресло и посмотрел на высокого седого старика, который тихо сидел в углу комнаты:

– В’Каби, вы служили военным советником у моего отца. Вы будете моим регентом в случаях, когда я буду покидать Золотой Город, что будет происходить настолько редко, насколько это возможно.

Т’Чалла указал на Рамонду:

– Моя мама будет говорить от моего имени до тех пор, пока сестра не достигнет нужного возраста и не займет место в правительстве. Это даст Ваканде время в случае, если со мной что-то произойдет. Но я не собираюсь сидеть сложа руки и бесчестить страну, которой мы все служим, с целью сохранить свою жизнь, вместо того чтобы стремиться сохранить жизнь всему человечеству. Понятно ли я выразился?

Среди министров прошел шепот, подтверждающий согласие.

Т’Чалла улыбнулся:

– Ну вот и хорошо. Что у нас дальше на повестке дня?

– СовременнаяВаканда – это серьезная угроза американским интересам, – прошипел рыжий человек, продолжая лупить кулаками по дорогущему вишневому столу.

Матиган вздохнул и окинул взглядом кабинет. Он хорошо мог видеть Белый дом из огромного окна, расположенного в противоположной части кабинета. Он чуть не рассмеялся вслух. Этот продуваемый всеми ветрами музей был, можно сказать, символом американской мощи, в то время как истинная сила воплощалась в человеке, который сидел рядом.

Он знал большинство людей, смотревших сейчас на него: с некоторыми участвовал в военных кампаниях, с другими – в политических. По правде сказать, основную часть из них генерал презирал, но они были друзьями президента, так что с их присутствием приходилось мириться. Тут были крупные промышленники и простые агенты в черных костюмах.

Матиган даже не озаботился тем, чтобы освежить в памяти имена, впрочем, они также не помнили его фамилии. Но все отлично понимали, для чего их собрали здесь. Генерал отвернулся, а рыжий человек продолжил, трясясь от злости, крыть последними словами все вакандийское: